Психоконструкт

– Верно. Многое зашифровано в самом названии. Мы не воспринимаем это напрямую, зато подсознательно – очень даже. Для нас имя, название предмета отождествляется с ним самим. Стараясь понять, что именно они увидят по ссылке, люди подсознательно расшифровывают текст, его послание. Если бы им не было интересно, они бы даже внимания не обратили. Просто фоновый шум, бессмысленный набор символов. Но эта смесь страха и желания увидеть заставила их мозги немного поработать. Всё просто. – Трэй ввёл адрес третьего видео «gh454.hidenet.5– 4level.dead.net/ice/look_in/15_04/ice_ stand.mp4». – А разумом мы воспринимаем то, что говорится напрямую. Сказано, что упал самолёт, было много жертв. Рассказано в подробностях. И что мы видим, трепеща от страха? Подпольное видео – скрытая сеть – и упавший самолёт. Слово «воздух» подкрепляет этот образ. А теперь внимательно прочти название самого файла.

– Точно, ещё же «blue_ribbon» – это голубая лента. Я видел там эту ленту, на записи. – Винсент поражённо смотрел на надпись в текстовике. Как же он не заметил сразу? – А в третьем? Спрятанная сеть, мёртв, лёд, заглянуть, стояние во льду.

– Именно. Эта запись – правда. Но это лишь небольшие трудности, там изначально меньше торосов и корабль не накренён и без пробоин. Но люди ожидали увидеть смерть, они её и увидели. – Трэй захлопнул ноутбук. В этом и был эксперимент, понимаешь? Первый раз я дал только фон. Люди хотят видеть катастрофы и убеждают самих себя в их реальности. Ведь тогда их собственная жизнь расцветает красками. Она не кажется такой унылой, такой бесполезной и слишком спокойной.

– Это сильное оружие. Умение вот так вот убеждать людей. – Винсент говорил медленно, подбирая слова. Вдоль позвоночника словно текла струйка льда. Управление массами, ложь и иллюзия. Это то, о чём говорил Пигмалион – психоконструкция мира. Только его создатели делают что-то подобное неосознанно, а Труси-Трэй вполне понимает, что и зачем делает. Он творит реальность ради шутки и от скуки.

– Ага, вот только мне это не нужно. Посмотри на меня. Трудный подросток, дни и ночи проводящий в сети. Какое мне дело до власти и денег? Тем более что я могу запустить червя в банк и получить себе немного на карманные расходы. Или не немного. – Трэй отложил в сторону ноутбук и повернулся к Винсенту. – Скажи, о чём ты думаешь сейчас?

– Трэй, ты слышал что-нибудь о психоконструкторах? – Винсент непроизвольно прикусил нижнюю губу. То, что он вообще о них спрашивает без санкции начальства – противозаконно. То, что он вот так вот говорит с опасным преступником – тоже. Но сейчас эти ответы были для него важнее правил и законов. Впервые в жизни он делал что-то, не заботясь о том, правильно ли это.

– Ага, слышал. Я же часто в сети зависаю. И там, куда ищейки вроде тебя, пробраться не могут – тоже. Такие бывают. В смысле, они есть – форумы и чаты. – Трэй усмехнулся и налил себе ещё кофе в стаканчик. Винсент нахмурился и кивнул. О таких местах – действительно безопасных – он, конечно, слышал. Это была одна из сетевых легенд. Место, где можно не лгать. Он всегда думал, что это бессмысленно. Люди приходят в сеть как раз для того, чтобы лгать. – Я слышал о них. Это не меняет сути. Эти психоконструкторы – люди с хорошей фантазией. Они могут выстраивать реальность, только и всего. Я делаю то же самое. В смысле, я строю реальность в сети. А много сейчас людей живёт именно в сети. Для них сетевая реальность всё равно важнее. Так что ещё кто круче!

– Действительно, я как-то не подумал. – Винсент усмехнулся и покачал головой. Глупо как-то всё получалось. Головоломка не складывалась, рассыпалась и меняла формы. Да что же это? Он получил свои ответы, пора было уходить. – Спасибо, что всё объяснил.

– И это всё? Уходишь? Испугался что ли? – Трэй хмыкнул и открыл ноутбук, пальцы его правой руки нервно подёргивались в предвкушении.

– Испугался? Чего? Тебя? – Винсент не чувствовал ни страха, ни неловкости. Когда он в первый раз увидел Феникса, он был напуган, едва соображал. А сейчас он чувствовал только лёгкое волнение, хотя Трэй был не менее опасным преступником, чем она. Может быть, даже более опасным. Уж точно психом.

– Нет. Я оставил координаты этого места в свободном доступе. Сюда могут явиться твои коллеги. Или нет, те, в костюмах, которыми пугают школьников в сети. – Трэй отхлебнул кофе и повернулся к Винсенту. Он и сам ещё был школьником, но отзывался о слишком глупых подростках с профессиональным презрением. – Вот ты и боишься им попасться и потому сваливаешь. Половина тех, кто понял моё послание, не пришла сюда именно по этой причине. Вторая половина потому, что они решили – кто-то всё равно пойдёт, им не обязательно. Это забавный психологический феномен, знаешь ли. Если тебя будут убивать посреди тротуара в самый час пик, никто не остановится. Каждый будет думать на других. То есть, будет думать, что другие помогут. Человек всегда один, особенно в беде. Есть, конечно, смельчаки, которые лезут помогать, но они редкость. Или кидаются помогать все вместе – та же суть, никто не может поступить так, как хочет. Люди идут за большинством – или помогать, или мимо. Так проще – поступать как все. Человек в толпе лишён своей воли. А мы всегда в толпе. То есть, человек, когда один, не совсем человек. Его некому оценивать. А нам это ведь так нужно.

– Знаешь, мне об этом феномене уже недавно говорили. Только не так пессимистично. Интересное совпадение. Действительно странно, что больше никто не пришёл. А тот чат был под моим контролем, могли просто не доложить. – Винсент вздохнул и поднял голову. Здесь почти видны были звёзды, отражённые тенями на северном сиянии неона и огней города. – Люди такие странные.

– Их легко можно запрограммировать, я так делал. Они мыслят шаблонами, которым их научили. Действуют по правилам, по схемам – так затраты меньше. Всё однообразно и предсказуемо. Значит, понять, как они думают, и изменить это – просто. Чем больше люди бегут от стресса, тем мне легче. – Трэй добавил ещё что-то, но Винсент его почти не слушал. Он был прав, страх и антидепрессанты сделали общество управляемым. Настоящими психоконструкторами были те, кто управлял общественным сознанием.

– Не все же зависают в сети сутками. – Винсент беззаботно пожал плечами. Это не было ложью в полной мере. Но не было и до конца правдой. – Хотя ты прав, сейчас информация, распространяемая через сеть, во многом формирует мировоззрение общества.

– Это огромный орган для манипуляций. Делай – не хочу. Всё, что заблагорассудится. – Трэй рассмеялся. Получилось как-то не очень умело и резко. Винсент почувствовал, как внутри что-то дёрнулось от этого смеха. – Вот я и смотрю, насколько люди доверчивы. А твои психоконструкторы – люди с глубоким подсознательным осознанием мира – где-то я встречал такую формулировку. Их называли так в одном чате. Ты в них вляпался? Или в тех, кто пытается упечь их поглубже?

– И то, и другое, думаю. Скажи, Трэй, как ты думаешь, почему их преследуют, почему скрывают любую информацию о них? – Винсент раньше не очень-то об этом задумывался – смущают умы граждан, значит, преступники.

– Потому что это страшно, что кто-то может вот так просто изменить твою жизнь. Или что ты просто чья-то фантазия. Или просто придуман для массовки. Это страшно. – Трэй наклонил голову к плечу, задумался. Некоторое время он молчал, потом заговорил снова. – Не думаю, что они боятся самих психоконструкторов. Просто это нарушит привычный, придуманный и уютный мир, который создают себе люди. Хотя большинству из них плевать. Собственно, на всё, кроме простейших потребностей, которые им не так уж и сложно удовлетворить. У людей сейчас есть всё для жизни, поэтому им на всё плевать. Не надо ничего придумывать, не надо даже особо стараться. Всё есть.

– Думаешь, люди просто не хотят менять своё мировоззрение? Как-то просто. И преследует же их правительство, а не обычные граждане. – Винсент покачал головой. Не сходилось. Люди в сети как раз с жадным любопытством расспрашивали каждого, кто затрагивал запретную тему. – Тут уж скорее страх перед сверхлюдьми.