Страница 2 из 4
На глобальном уровне социологии основное внимание уделяется структурам и процессам, которые выходят за пределы государств или конкретных обществ. Как указал Ульрих Бек (2000), во многих отношениях мы больше не «живем и действуем в замкнутых пространствах национальных государств и их соответствующих национальных обществ». Проблемы изменения климата, внедрения новых технологий, инвестиций и отток капитала, образы массовой культуры или напряженность межкультурного конфликта и т. д. все чаще вовлекают нашу повседневную жизнь в дела всего земного шара, минуя традиционные границы и, в некоторой степени, дистанцируются. Пример того, как мир разделился на богатые страны первого мира и обнищавшие общества третьего мира, отражает социальные процессы – формирование международных институтов, таких как Организация Объединенных Наций, Международный валютный фонд и, например, неправительственные организации, которые имеют глобальный масштаб и глобальный эффект. С бумом и спадом потребления нефти или других экспортных сырьевых экономик, ясно, что на их повседневную жизнь влияют не только их близкие отношения с людьми вокруг них, ни только провинциальные и национальные корпорации и политика и т. д., но и глобальные рынки, которые определяют цену нефти и глобальные потоки капиталовложений. Контекст этих процессов должен быть проанализирован в глобальном масштабе анализа.
Взаимосвязь между микро, макро и глобальным остается одной из ключевых концептуальных проблем, стоящих перед социологией. Какова связь между жизнью человека и жизнью общества? Немецкий социолог Георг Зиммель указал, что процессы макроуровня на самом деле являются не чем иным, как суммой всех уникальных взаимодействий между конкретными людьми в одно и то же время (1908/1971), но у них есть свои собственные свойства, которые будут упущены если социологи сосредоточены только на взаимодействии конкретных людей. Классическое исследование самоубийства Эмиля Дюркгейма (1897/1951) является тому примером. Хотя самоубийство является одним из самых личных, индивидуальных и интимных действий, которые можно себе представить, Дюркгейм продемонстрировал, что показатели самоубийств различаются между религиозными общинами – протестантами, католиками, и еврейскими группами – таким образом, что не может быть объяснено отдельными факторами, вовлеченными в каждый конкретный случай. Различные уровни самоубийств должны были быть объяснены переменными макроуровня, связанными с различными религиозными верованиями и практиками религиозных общин; степенью социальной интеграции этих сообществ. Мы вернемся к этому примеру более подробно позже. С другой стороны, феномены макроуровня, такие как классовые структуры, институциональные организации, правовые системы, гендерные стереотипы, рост населения и городской образ жизни, обеспечивают общий контекст для повседневной жизни, но не очень хорошо объясняют его специфические нюансы и микро-изменения. Структуры макроуровня ограничивают ежедневные взаимодействия интимных кругов, в которых мы движемся, но они также фильтруются через локализованные представления и «живут» множеством изобретательских и непредсказуемых способов.
СОЦИОЛОГИЧЕСКОЕ ВООБРАЖЕНИЕ
Хотя масштабы социологических исследований и методы их проведения различны, участвующие в них социологи имеют что-то общее. Каждый из них смотрит на общество, используя то, что социолог-пионер К. Райт Миллс (1916—1962) назвал социологическим воображением. Иногда его также называют «социологической линзой» или «социологической перспективой». В некотором смысле это был способ Миллса разрешить дилеммы макро / микро разрыва в социологии. Миллс определил социологическое воображение как люди понимают свою и чужую жизнь в связи с историей и социальной структурой (1959/2000). Это способность видеть личные проблемы человека в контексте более широких социальных процессов, которые их структурируют. Это позволяет социологу исследовать то, что Миллс назвал «личными проблемами среды» как «общественные проблемы социальной структуры», и наоборот.
Миллс полагал, что личные проблемы, такие как избыточный вес, безработица, семейные проблемы или чувство бесцельности или депрессии, могут носить чисто личный характер. Они могут быть рассмотрены и поняты с точки зрения личных, психологических или моральных качеств – как своих, так и людей в ближайшей среде. В индивидуалистическом обществе, подобном нашему, на самом деле это наиболее вероятный способ, которым люди будут рассматривать проблемы, с которыми они сталкиваются: «Я не могу остаться без работы», «Мой муж не поддерживает меня» и т. д. Однако, если частные проблемы широко распространяются среди других, они указывают на то, что существует общая социальная проблема, источником которой является структурирование социальной жизни. На этом уровне проблемы недостаточно понимаются как просто личные проблемы.
Например, ожирение все чаще признается растущей проблемой как для детей, так и для взрослых в Северной Америке. Майкл Поллан приводит статистику о том, что трое из пяти американцев имеют избыточный вес, а каждый пятый страдает ожирением (2006). В Канаде в 2012 году почти каждый пятый взрослый (18,4%) страдал ожирением, по сравнению с 16% мужчин и 14,5% женщин в 2003 году (Статистическое управление Канады, 2013). Следовательно, ожирение – это не просто частная проблема, связанная с медицинскими вопросами, диетой или физическими упражнениями отдельных людей. Это широко распространенная социальная проблема, которая ставит людей под угрозу хронических заболеваний, таких как гипертония, диабет и сердечно-сосудистые заболевания. Это также создает значительные социальные издержки для системы здравоохранения.
Поллан утверждает, что ожирение отчасти является результатом все более сидячего и стрессового образа жизни современного капиталистического общества. Что еще более важно, однако, это продукт индустриализации пищевой цепи, которая с 1970-х годов производила все более дешевую пищу со значительно большим количеством калорий из-за переработки. Такие добавки, как кукурузный сироп, который гораздо дешевле и, следовательно, более выгоден в производстве, чем натуральный сахар, привели к появлению в 1980-х годах тенденции к производству фаст-фудов и безалкогольных напитков в большом количестве. Как утверждает Поллан, попытка найти обработанные продукты питания в супермаркете без дешевой, богатой калориями добавки на основе кукурузы является сложной задачей.
Глядя на отдельных людей и общества и на то, как они взаимодействуют через это, социологи могут исследовать, что влияет на поведение, отношение и культуру. Применяя систематические и научные методы к этому процессу, они пытаются сделать это, не позволяя своим предубеждениям и предвзятым идеям влиять на их выводы.
МОДЕЛИ ИЗУЧЕНИЯ: КАК СОЦИОЛОГИ СМОТРЯТ НА ОБЩЕСТВО
Все социологи интересуются опытом отдельных людей и тем, как этот опыт формируется взаимодействием с социальными группами и обществом в целом. Для социолога личные решения, принимаемые индивидуумом, не существуют в вакууме. Культурные паттерны и социальные силы заставляют людей выбирать одно из другого. Социологи пытаются выявить эти общие закономерности, изучая поведение больших групп людей, живущих в одном обществе и испытывающих одинаковое социальное давление. Когда общие закономерности сохраняются во времени и становятся привычными или рутинными на микроуровнях взаимодействия или институционализированными на макро– или глобальных уровнях взаимодействия, их называют социальными структурами.
Как мы отмечали выше, понимание взаимоотношений личности и общества является одной из самых сложных социологических проблем. Отчасти это связано с тем, что эти два термина используются в повседневной речи. овеществление относится к тому, как абстрактные концепции, сложные процессы или изменчивые социальные отношения начинают восприниматься как «вещи». Ярким примером овеществления является то, когда люди говорят, что «общество» заставило индивида что-то сделать или повести себя определенным образом. При написании эссе студенты-первокурсники иногда ссылаются на «общество» как причину социального поведения. С другой стороны, «индивид» – это существо, которое кажется твердым, осязаемым и независимым от всего, что происходит вне его тела, в котором содержится его сущность. Это условное различие между обществом и индивидом является продуктом овеществления, поскольку и общество, и индивид кажутся независимыми объектами. «Индивидуум» немыслим без отношений с другими, которые определяют их внутреннюю, субъективную жизнь и их внешние, социально определенные роли.