Страница 16 из 17
По сути эти факты обнажают глубокое структурное неблагополучие: ожидалось, что новый ядерный флагман Франции, АЭС «Фламанвиль», начнет работу в 2018 году. Но есть забавное условие, наложенное французским атомным надзором. Проверки, которые были начаты в марте 2018 года, выявили недостатки в сварных швах, которые не были обнаружены во время предыдущих инспекций на завершающих стадиях сборки, выполняемых субподрядчиками. В результате станция должна быть остановлена всего через несколько лет, чтобы заменить рискованные детали новыми.
Стоит ли напоминать, что множество рисков и опасностей несут с собой аварии на АЭС. Возьмем, например, плутоний, который является наиболее токсичным элементом. Плутоний не существует в природе, это «рукотворный» элемент. Все действующие реакторы вырабатывают вместе с электричеством и 116 т плутония каждый год. Этого количества достаточно, чтобы производить ежегодно 23 200 атомных бомб! (Только не рассказывайте об этом террористам.)
В таких странах, как Франция, которые в значительной степени опираются на атомную энергетику для своего энергоснабжения, общественное мнение разделено. Есть те, кто рассматривают АЭС как надежный и постоянный источник энергии (до тех пор пока ни одна станция не взорвалась в их стране). А есть и другие, которые знают все недостатки АЭС наизусть, но не знают, как избавиться от всех этих станций. Ну что же, будущее их рассудит.
Успех солнечной энергетики в настоящее время не вызывает сомнений. Колесо истории снова повернулось, и теперь то, что в прошлом традиционная энергетика извлекала из Земли, должно быть возвращено из энергии, приходящей к Земле от Солнца.
Часть 2
Новый век – век Солнца
Глава 3
Введение: Солнечная революция 2000-го года
С тех самых пор, как поставки энергии превратились в развитый рынок, причин для использования солнечной энергии было множество. Одной из первых среди них выступало беспокойство о том, что ископаемые ресурсы скоро закончатся. Однако после серии предсказаний, что исчерпание ископаемых запасов наступит в ближайшие 20 лет, появился точный прогноз, который говорит о том, что месторождений каменного и бурого угля будет достаточно еще для использования в течение нескольких веков. Прогнозы окончания запасов нефти, которая вызывала намного большую ресурсную озабоченность, как выяснилось, не принимали во внимание огромные возможности извлечения запасов сланцевой нефти, которые неожиданно и в массовом порядке были вброшены на мировые рынки из Северной Америки. Ресурсные ограничения природного газа долгое время считались еще более жесткими, но и эта проблема сегодня испарилась, благодаря разведанным запасам газа в России. Даже цены на уран сильно упали – теперь он доступен по весьма низкой цене. Неоправданная ставка на повышение цены урана оказалась фатальной для французской энергетической компании «Арева» (компания подверглась реструктуризации много раз, балансируя на грани банкротства, последние преобразования происходили в начале 2018 года).
Важно отметить, что наивысшим государственным политическим приоритетом всегда была национальная энергетическая независимость. Именно поэтому столь глубокий след в памяти и политике оставили нефтяные кризисы 70-х и 80-х годов XX века, связанные с ближневосточными конфликтами и спорами. Политические выводы, сделанные в те годы по следам кризисов, оказались решающим аргументом для масштабных инвестиций в атомную энергетику и уголь.
Проблема изменения климата всегда была предметом столь же серьезного беспокойства, ставящего ее в один ряд с нехваткой энергетических ресурсов, но в прошлом она не имела того приоритетного статуса, которым обладает сегодня. Актуализация связана с большой протяженностью прибрежной зоны Западной Европы и особенно Нидерландов, где суша почти сравнялись по высоте с уровнем моря, что делает угрозу затопления из-за повышения уровня моря при потеплении климата приоритетом внимания широкой общественности.
В то же время заманчивые перспективы использования даровой солнечной энергии всегда были важным стимулом разработок фотоэлектрических преобразователей (PV). Уже с 1960-х годов научные исследования позволяли предполагать, что технология PV может в конечном итоге победить ядерную энергетику с точки зрения стоимости, которая выступала тогда главным тестовым показателем.
Но реальный бэкграунд мировых энергетических стратегий формировался все же не стоимостью энергии, а насущной угрозой ядерного конфликта, особенно в разгар «холодной войны», что и придало значительный импульс альтернативной стратегии, которая привела к солнечной революции, грянувшей на рубеже веков.
3.1. Угроза ядерной войны
В настоящее время девять стран обладают в общей сложности арсеналом около 15 000 единиц ядерного оружия, каждая из этих единиц во много раз мощнее, чем те, которые были сброшены на Японию в 1945 году. В России насчитывается около 7000 ядерных боеголовок и примерно столько же – у американских военных. В Китае всего 270 единиц, поэтому он намного отстает от двух ядерных сверхдержав, впрочем, как и остальные ядерные страны.
У Германии нет своих ядерных боеприпасов, но в наличии имеются 60 тактических ядерных бомб, принадлежащих США, но хранящихся в Рамштайне.
На горячем этапе «холодной войны» в 1970-х и 1980-х годах – вплоть до 1990 года, общий ядерный арсенал составлял около 70 000 боеголовок, что почти впятеро превышает сегодняшний уровень.
В настоящее время тенденция снова идет к увеличению арсенала, судя по заявлениям, которые делает новый президент США. По оценкам Соединенных Штатов, к 2026 году для модернизации своего ядерного арсенала им потребуется 399 млрд долл. Россия говорит о 330 млрд долл., необходимых для поддержания ядерного вооружения в течение последующих 20 лет.
Начиная с 1970-х годов две сверхдержавы сделали ряд шагов, направленных на то, чтобы договориться о некоторых сделках по разоружению. В частности переговоры по ограничению стратегических вооружений привели к ограничению количества бомб, разрешенных с обеих сторон, количества ядерных подводных лодок, бомбардировщиков и межконтинентальных баллистических ракет. Был подписан и договор о противоракетной обороне (ПРО), хотя в 2001 году Соединенные Штаты вышли из него. В 1991 году состоялось подписание Договора о сокращении стратегических наступательных вооружений (СНВ I), а после его окончания в 2010 году подписан СНВ III в редакции, обязывающий обе стороны за 10 лет сократить количество зарядов ядерного оружия до 1550 единиц.
Кроме того, в 2000 году было подписано соглашение о преобразовании 34 т оружейного плутония в МОКС-топливо для атомных электростанций. Соглашение было возобновлено в 2010 году, однако спустя шесть лет Барак Обама остановил строительство завода, который был предназначен для необратимой переработки плутония в топливо, предложив использовать альтернативную обратимую смесь (т. е. не в виде химически связанных, а механически смешанных) компонентов топлива. Вскоре после этого, в октябре 2016 года, Владимир Путин официально отказался от участия в соглашении.
Отношения между Соединенными Штатами и Россией значительно ухудшились и продолжают ухудшаться. Наблюдатели отмечают, что в результате этого сегодня угроза ядерной войны между сверхдержавами стала даже больше, чем во времена «холодной войны». На Всемирном экономическом форуме в Давосе в 2017 году руководители международных компаний заявили, что возможная угроза применения оружия массового уничтожения вносит самый большой вклад в неуверенность и страхи нашего времени.
В 1987 Роберт Макнамара опубликовал книгу «Blundering into Disaster: The First Century of the Nuclear Age» («Ошибка, ведущая к катастрофе. Первый век атомной эры»). В свою бытность министром обороны США он поучаствовал в трех мировых кризисах: Берлин (1961), Куба (1962), война на Ближнем Востоке (1967). Каждый из этих эпизодов содержал значительный потенциал применения ядерного оружия, писал он впоследствии. Ни одна из сверхдержав не хотела военного конфликта, но «отсутствие информации, дезинформация и недоразумения привели к конфронтации». Кубинский ракетный кризис был ближе всего к ядерной войне. У русских было ядерное оружие на Кубе, и дело шло к тому, чтобы дать разрешение на его использование против американского вторжения, продолжает он. В какой-то момент российская подводная лодка была атакована обнаружившими ее американскими военными, которые, однако не знали, что на подводной лодке находились ядерные торпеды. Капитан подлодки имел право и желание применить ядерное оружие, но он был лишь одним из трех офицеров на борту, которые должны были подтвердить запуск, и один из них, к счастью, отказался. В результате торпеда не была выпущена: «таким образом, была предотвращена угроза ядерного нападения на американский флот», заключает Макнамара.