Мелодия дождя

3.3

— Ну и что? Попадешь ты к этой мегере и попадешь. Потусишь со мной, с Эдом, Анхеллес, Рэном… а еще и с Эйданом. Знаешь, я тебе даже завидовать начала. Я тут несколько лет мучаюсь, но мне так круто еще не везло с парнями! А я и не знала, что Рэн главный в своей группе… сегодня про него узнала все, что смогла знать, как же я тебя кину к зверю на растерзание, да щаЗ. А вообще… тебе не стоит его бояться, он прекрасно сдерживает свою сущность. Не убил же он меня в то полнолуние, и не угробил всех нас ночью. Везет же тебе! — постепенно отступая от темы с моим нежелательным для меня же переездом, проговаривала мечтательно Нэлли, — Так, я не поняла, и чего мы с такой миной грустной сидим? Конечно да, это очень волнительно и даже страшно, но не до такой же степени!

А я задумалась… здравый смысл в ее словах все же был, но… не хочу я к ним и все. Пусть они все друг за другом, как мушкетёры, они больше знают и все, как и я, обладают каким-то редким, необычным, а иногда и опасным даром. Но все это не добавляло им привлекательности. Мне и тут вполне себе хорошо учится, с хорошей соседкой и другом, из-за которых у меня проблем не будет… свалился же Бейлес на мою голову!

Теперь я поняла, что он чувствовал. Хочу разорвать связь… разорвать эту долбанную связь! Нужно попросить лорда Аргеста хотя бы передать мои слова, или даже письмо, Линде. Пусть это, возможно, было моим спасением, но такую цену я заплатить не готова. Не готова к его переменчивому характеру (который чувствую), не готова вообще к нему. Мы такие разные люди… я бы сказала, что слишком разные.

Я чувствую его… и это меня убивает.

Захотелось плакать, но собрала все силы в кулак. Слезами тут не поможешь точно. Да даже действиями навряд ли поможешь, и вообще, может, не поможешь вообще ничем.

Вспомнила Альфредо… и так тоскливо стало. Знала бы я тогда, на что я, лаафи, способна — сделала бы все, что в моих силах, чтобы этого не произошло.

Память — это монстр, чудовище. Она не дает о себе забыть и не забывает нас самих, она копит все-все-все в себе. Она сохраняет абсолютно все для нас, иногда прячет это от нас, но именно она решает, когда может излить все это нам. Именно она решает, когда может начать или убивать нас, или оживлять. И сейчас она именно убивает, причем мучительно, медленно, изощренно…

Извинившись перед подругой, я пошла полежать к себе, поразмыслить над всем и отдохнуть. Просто лежать и ничего не делать, а лучше, конечно, совсем и не думать. Нужен отдых. Очень нужен.

***

Проснулась я от некого шума. Из-за того, что легла я на кровать, когда солнце только-только заходило за горизонт, а сейчас уже почти совсем стемнело, я поняла, что немало поспала, но все же к подушке тянуло магнитом.

— Нэлли, пойми и ты меня. Мне, конечно, приятна твоя компания и я не прочь бы посмотреть зелья, что ты изобрела и написать тебе пару своих рецептов новых зелий, но мне нужно забрать сейчас с собой Эрильду. Нас уже как минимум час ждут, — тихо, но все же уловимо для меня проговаривал Рэн.

Значит, он тут уже больше часа… классно. Встав с кровати, я быстро накидала в большую сумку, оставленную Линдой, вещей (в том числе новую форму) под протесты Нэлли: соседка была совершенно против того, чтобы меня будили. Приятно даже как-то стало.

— Да она уже не спит, — проговорил падший и открыл дверь.

Я чуть улыбнулась, застегнула сумку и протянула ее ему, взяла Нэлли под руку, протащила ее в свою комнату, закрыла перед носом Бейлеса дверь. Слышать-то он будет, а вот нацарапанное на листочке явно увидит.

Поэтому я протянула листочек с надписью: «Попробую с ними не ужиться, чтобы вернуться. Есть несколько новых платьев в шкафу, хочешь — надевай. Храни брошку, она оберег.».

Удостоверившись, что соседка все прочитала, я отобрала у нее листочек и кинула в вазу, чтобы чернила растеклись совсем.

Выйдя из комнаты с милой улыбочкой и совершенно игнорируя тревогу и непонимание Рэна, я прошла мимо него, к выходу.

— Ты идешь или нет? Мне кажется, ты сказал. Что нас уже давно ждут, — елейным голоском проговорила я и вышла из комнаты.

Парень вышел следом за мной все также ничего не понимая. А я… а я решила себя вести так, как меня тому обязывала моя бывшая работа: была стервой. Там по-другому было ну совсем никак, и тут тоже. И плевать я хочу на его чувства! Это он решил не прийти, когда я его ждала, это он решил, что дела важнее, когда я пришла поговорить. Теперь пусть мирится с тем, что для меня важнее мое самолюбие и достоинство, которые я бы точно потеряла, если бы сейчас мило вела беседу с ним, обжимаясь.

— Что произошло? — спросил Рэн, когда мы уже приближались к территории «красных».

— Ничего, — мило улыбнувшись, ответила я.

— Хватит. Что случилось, ты можешь мне нормально объяснить? И сотри эту улыбку с лица, я чувствую, что ты раздражена! — начал повышать, пусть и чуть-чуть, на меня голос Рэн.

И это стало его ошибкой. Я совсем с ним перестала разговаривать, пройдя резко вперед. Конечно, он меня нагнал и спрашивал, что со мной такое, но я молчала… хотя много что сказать хотелось!

В доме уже уставшие ребята пошли нас встречать. Действительно рада здесь была сейчас лишь Аманда. Хотя, на ее месте, я бы тоже рада была. Жить с парнями, и если они все как Бейлес… Врагу не пожелаю уж точно.

Обида немного, но испарилась после того, как Рэн показал мне мою комнату… это над ней, значит, они трудились… Обернулась на Рэна, который, почему-то, был слишком напряжен.

— Это и есть причина, почему ты не спустился вниз вместо Аманды? — спросила в лоб я.

Рэн лишь кивнул на это. Улыбнувшись, я обняла его, но все же почему-то обида еще была. Хоть и было основание у него не спуститься и не поговорить со мной, но все же… мог минуту уделить, сам мог сказать, что занят и зайдет позже: я бы тогда и не обижалась, а наоборот вошла в его положение.

Комната была красивая. Я не заметила, как компанию нам составила Аманда, которая, в общем-то, начала рычать на Бейлеса. И все из-за того, что ей показалось, что мне не понравилась их работа.

— Нет, Аманда, все отлично, мне правда очень нравится, — улыбнувшись, проговорила я.

Девушка улыбнулась мне в ответ и позвала нас пить чай, после чего пообещала помочь разложить вещи. Я не понимала, зачем мне вообще разбирать вещи, если через три дня их снова нужно будет собирать… и так несколько раз, пока Аргест не вынесет своего решения насчет того, в какую меня группу определить.

Ребята оказались не такими восковыми, как тогда, на улице. Они были очень веселыми, добрыми ко мне и интересными.

— Так, а тебе Аргест сказал, к кому ты в следующий раз отправишься? — спросил Колл, беря булочку с корицей.

— Ну… мне он ничего не сказал, но Анхеллес мне сказала, что к группе, где Хлоя и Алекс, — ответила я немного неуверенно.

Все замолчали, а Колл все же поперхнулся этой булочкой.

— Ну… ты это, крепись. Они у нас новеньких вообще не воспринимают, странные люди… если будут обижать, то ты говори, мы разберемся, — ответил Колл, подмигнув и заставив меня улыбнуться из-за этих слов.

Почувствовала снова напряжение Рэна… ханжа! Значит, он может с другими девушками не то что разговаривать, но и заигрывать иногда, а мне и улыбнуться нельзя? Ну с этим я уж точно мириться не собираюсь.

Именно поэтому я и общалась с Коллом, который о многом спрашивал, о многом рассказывал…

Первым нас покинул Римус, сказав, что ему еще нужно записать результат какого-то эксперимента. Теперь сидели мы вчетвером: я, Колл, Аманда и Рэн. И все мы весело разговаривали. Да и вообще, было бы все просто замечательно, если бы я не чувствовала это дурацкое напряжение Бейлеса.

— Извините, что я без приглашения, — как-то потусторонне проговорила вошедшая в дом ведьма.

— Ну чего ты, Анхеллес, мы всегда тебе рады! Проходи, присаживайся. — гостеприимно ответила ей Аманда.

— Нет, извини, не сегодня. Уже поздно. Мне нужно поговорить с Эрильдой. Наедине, — проговорила она.