Пленники песчаного рая

— Тогда почему он так сильно ластится к тебе? Я думала, потому что хочет поджарить тебя, — я приподняла руку, наблюдая, как в ту сторону, куда я указала, устремилось пламя. Лизнув стену, оно затухло, видимо не найдя, чем поживиться. — Это может быть оружием.

— Может, — подтвердил Вэй, всё еще оставаясь в стороне от кровати. Как оказалось, огонь вовсе не собирался моментально уничтожать постель. — Вот только для этого нужно полностью контролировать свою стихию, а пока что ни о каком контроле речи не идёт. А ластится… Думаю, пламя ощущает, что у меня стихия ветра. Ветер очень сильно усиливает пламя. Хотя это смотря какое пламя. Если оно совсем слабое, то ветер вполне может и задуть его, но я уверен, что твоё так просто не потушить.

— То есть ты ему нравишься? — спросила, хмыкая. Ну конечно, это же моё пламя. Вэй мне нравится, а значит, и моему пламени он просто обязан тоже прийтись по душе.

— Можно сказать и так, — Вэй мимолетно улыбнулся, отходя к стене и облокачиваясь на неё. — Так, ты говоришь, что впервые твоё пламя проявило себя в тот день, когда ты уснула на солнце, принимая песочную ванну?

— Ага, как раз тогда, — подозрительно покосившись на кровать, решила всё-таки встать с неё. Ещё развалится подо мной, свалюсь же.

— Не знаешь почему? — Вэй тут же оторвался от стены и подошёл ближе, снова начиная прикасаться к огню. Я смотрела на все это и ловила себя на мысли, что выглядит это весьма эротично. Даже не знаю почему.

— Кажется, мне тогда приснился сон, — начала я, решив, что можно рассказать об этом, ведь тогда мне действительно снилось нечто непонятное. После пришедших во сне воспоминаний. — Мне было больно. Кажется, — я нахмурилась, вспоминая, — я горела. По-моему, в том сне меня сожгли. Прямо как ведьму, — фыркнул я весело в конце.

— И после того это уже второй раз, когда ты воспламеняешься от моих прикосновений? В тот раз я тебя всего лишь обнял, в этот поцеловал, — Вэй смотрел внимательно, словно пытался увидеть во мне намеки на ложь.

— Можно сказать, мы двигаемся семимильными шагами, — я все-таки засмеялась. Смех, правда, длился недолго. Всё-таки ситуация была так себе. — Что думаешь?

— Ничего, — Вэй пожал плечами, в который раз принимаясь дразнить мой огонь. — Все очень просто. Твоя стихия, видимо из-за того сна, пробудилась окончательно. Сила её такова, что даже, скажем так, особенность этого места не способна отобрать у тебя огонь. А то, что ты воспламеняешься от нашей близости, то это из-за неопытности. Полагаю, что тебе нужно учиться контролировать свою стихию.

Почему-то слова Вэя о том, что я якобы воспламеняюсь от близости, меня настолько смутили, что я едва не отвернулась в сторону. Сдержалась.

— Почему тогда раньше такого не было? — спросила, сбрасывая с себя непривычное для меня смущение.

— Всё просто — тот сон стал началом. Видимо, он убрал какую-то внутреннюю преграду, которая мешала тебе обратиться к своему огню. Такое бывает. Очень часто такой преградой становится неверие человека. Я читал о таких магах. Человек, по какой-то причине не верящий в магию, на подсознательном уровне отрицает вероятность её появления у него. Он будто ставит преграду между собой и магией. Обычно магия всё-таки проявляется. Вот только в таких случаях ей требуется больше времени. Например, если маг живёт в семье магов, то он уже с детства может оперировать магией. Если же человек не верит в само существование подобного, то его пробуждение как мага может начаться и в двадцать, и в тридцать лет. — Вэй стряхнул огонь со своей руки и отошёл в сторону, поглаживая ладонь. — Тц, горячий.

— Ну, — я вздохнула, осматривая совсем не уменьшающийся огонь. — Полагаю, что ты прав. До встречи с тобой я и не думала ни о какой магии.

— Вот, — Вэй кивнул, складывая руки на груди. — Вероятно, вовсе не тот сон стал началом, а моё появление рядом с тобой. К тому же я маг ветра. Пусть я не могу воспользоваться своей магией, но ведь это не значит, что её во мне совсем нет. Вполне возможно, твоя магия отреагировала на мой ветер и пришла в движение.

— Это все отлично, но как мне все это потушить? — я обернулась вокруг себя, понимая, что кровать уже почти догорела и огонь сейчас с удовольствием «дожевывал» тумбочку, которая попалась нам под руку.

— Как и в прошлый раз — закрой глаза и успокойся, — посоветовал Вэй. В его глазах до сих пор сверкало любопытство.

— Почему ты так рад? — прищурившись, поинтересовалась.

— Просто я даже никогда не читал о магах, которые вот так просто горят. Мне очень не терпится посмотреть на реальную силу твоей стихии. Я больше чем уверен, что будет нечто грандиозное, — Вэй усмехнулся, но мне удалось уловить в его словах каплю какого-то расстройства, что ли. Спрашивать не стала, подумав, что он просто скучает по своей магии, ведь обратиться к ней не может сейчас.

— Надеюсь, что когда-нибудь посмотрим. Наличие кристалла только подтверждает мои мысли, что этот мир крайне подозрителен. Ладно, говоришь, надо успокоиться? Хорошо бы, вот только я уже спокойна, — недоверчиво фыркнула, впрочем всё-таки закрывая глаза и принимаясь считать про себя до десяти. — Погасло? — спросила, когда счет дошёл до десятки.

— Нет еще, — ответил Вэй. Кажется, его голос звучал чуть ближе.

— Хорошо, попробуем еще раз, — пробурчала, не открывая глаза. На этот раз считала до пятидесяти. Медленно, с паузами, чтобы ощутить всю мощь моего спокойствия. — А сейчас? — снова спросила, по-прежнему не открывая глаз.

— И сейчас нет, — прошептал Вэй, обнимая меня и снова самым наглым образом целуя. Его приближение я полностью прошляпила, так как была сосредоточена на своём спокойствии и на счёте.

Странно, огненная вроде как я, а губы горячие у Вэя. Буквально обжигающие. Я хотела возмутиться, сказав, что он мне, вообще-то, мешает, но вот разлившееся по телу практически моментально удовольствие спутало все карты. Низ живота полыхнул, следом за ним заворочался огонь в груди, начиная медленно разрастаться. Если для кого-то такое всего лишь красивое сравнение, то для меня реальность.

Рука Вэя в моих волосах добавила проблем. Мне кажется, чем сильнее я его ощущала, тем больше стихия во мне разгоралась, словно не откликающийся Вэю ветер раздувал её, будто тлеющие угли в костре.

— Проклятье! — снова сказал Вэй, прерывая поцелуй и отпуская меня.

Медленно открыв глаза, вздохнула. Вэя в комнате не было. Оно и понятно. Вся комната была буквально объята огнём. Горело все, даже входная дверь. Причём огонь в этот раз был такого насыщенного цвета, что, казалось, из-за него стены скоро начнут плавиться.

Кровать уже превратилась в груду углей, как и все остальное, что было в комнате. Занавесок на окнах не было, как и ковра с вышитыми гобеленами. Все сгорело. Наверное, и правда, нужно следить за собой, иначе ведь так можно и что-нибудь важное спалить.

Например, карту.

От этой мысли у меня чуть сердце в горле не застряло. Торопливо вытащив карту, вздохнула облегченно — цела. Наверное, всё, что на мне, не сгорает. Опасаясь выронить такую важную вещь, быстро спрятала ее на место.

Так, отлично. А теперь надо повторить то, что делала недавно. Оглядевшись, цыкнула. Придётся считать как минимум до ста, если не больше.

Закрыв глаза, принялась считать. И всё-таки надо сказать спасибо моей неспокойной магии, что удерживает меня от безрассудного поступка. Может, она так делает именно потому, что я пока что на самом деле не готова к подобному? Или же все намного проще — она уберегает меня от такого замудрёного, но всё-таки инцеста. Это понятно, что кровь у нас теперь разная, но что насчёт души и моих знаний? Вот в этом вся и проблема. Всё-таки «я» — это в первую очередь моя душа, а тело, как показала практика, величина непостоянная. В этой жизни тело одно, в следующей другое. Тело — это просто сосуд, в котором заключена душа. На время оно что-то вроде тюрьмы для нас.

Н-да, сейчас додумаюсь до чего-нибудь. Что-то мне прямо грустно стало от таких мыслей. А правда, почему душе обязательно быть в теле? Почему нельзя жить без него?