Осколок Радуги

Про каждую свою рану Дэксус мог рассказать целую историю.

— Вот этот большой ожог на спине, это от калёного железа. — Будничным тоном, словно говоря о погоде, рассказывал он.

— Кто тебя так? — С ноткой сочувствия в голосе спросил я.

— Отец. — Просто ответил Дэксус. — Ему нужна была кровь младенца для какого-то там ритуала, и он приказал мне выпустить кровь из ребёнка, которому и месяца ещё не исполнилось. Говорит: «Главное, не пролей ни капли!». А я у него тогда спросил: «А это обязательно?» Отец ответил калёным железом и пригрозил, что если я не выполню его волю, в чане уже будет кипеть моя кровь.

— Он солгал тебе. — Ответила Фригга. — Твоя кровь не подошла бы для ритуала. Там нужна именно кровь младенца, причём родившегося при полной луне. Это же был ритуал для проклятия Чёрной Молнии, верно?

— Да, наверное. — Неуверенно подтвердил Дэксус. — Я в магии не очень хорошо разбираюсь.

— Но откуда тебе об этом известно?! — Изумленно спросил я у матери. — Это же тёмная магия. А ты мне говорила, что не любишь её.

— «Не люблю», вовсе не означает «не знаю». — Возразила Фригга. — Многие из нас в теории владеют тёмной магией. Это необходимо, чтобы знать все уловки противника, предсказывать его действия и вовремя его останавливать. Мне хорошо известен этот ритуал, он считается грязным даже для тёмной магии.

— Стоп, ты же, вроде, Локи? — Вдруг спросил у меня Дэксус.

— Ну, предположим. — Хмыкнул я.

— Так это тебя мой отец убить хотел, а не получилось! Он так злился, что сломал мне руку и выбил пару зубов. А потом ещё голову в чан с кипятком засунул.

— Но причём тут ты? — С ужасом спросил я, представляя, как нелегко пришлось парню. — Ты же не виноват!

— Думаешь, его это волнует? Он всегда колотит меня, когда злится. — Дэксус говорил спокойно, без тени обиды на несправедливость. Видимо, он не видел в этом ничего ужасного.

— И как он тебя до сих пор не убил? — Спросил я у Дэксуса, постепенно начиная ощущать к нему симпатию.

Мне всё время казалось, что в Асгарде меня все ненавидят; а если сравнивать с жизнью Дэксуса, то получалось, что они с меня чуть ли не пылинки сдували. А вот Дэксусу действительно не повезло.

— Не знаю. — Юноша равнодушно пожал плечами. — Грозится в день по сто раз, сколько я себя помню. Если честно, я уже не боюсь смерти. Пусть убивает, мне как-то всё равно.

— Может, лучше останешься с нами? — Неожиданно для себя самого предложил я.

На сентиментальность и сострадание меня пробивало крайне редко. Особенно если учесть, что этот человек полчаса назад колотил меня головой о камни, а потом полоснул мечом по ноге.

Дэксус смотрел на меня с недоверием, явно пытаясь найти подвох. Однако подвоха не находилось, и это тревожило его еще сильнее.

— Вот, возьми. Ты, наверное, голоден. — Фригга протянула Дэксусу сухой брикет, однако юноша его не взял.

— Я не принимаю подачек. — Жёстко заявил он, скрестив на груди руки.

— Это не подачка. — Мягко возразила Фригга. — Так принято: делиться со всеми, и ничего позорного в этом нет.

— Конечно, а вдруг еда отравлена?

— Я же говорю, что не причиню тебе зла. — Мама дружелюбно улыбнулась.

— А почему я должен вам верить?

Фригга разломила брикет пополам. Половину она съела сама, а половину протянула Дэксусу.

Тот, помедлив, взял.

— Будем друзьями, Дэксус? — Спросил я, тоже взяв брикет.

— Друзьями? Это как? — Искренне не понял юноша.

Я затруднился дать точное определение слову «друзья» и попытался объяснить своими словами:

— Ну, это значит, что ты не будешь больше колотить меня о камни, драться со мной и всё такое прочее.

— Идёт. — Сходу согласился Дэксус. — Ты знаешь, я ведь совсем не люблю убивать. Могу убить, если нужно, без слёз и соплей, но удовольствия от этого никогда не получаю, в отличие от отца. Мне скучно разрушать, это слишком просто и однообразно. Я бы предпочёл, напротив, создавать что-то новое, но у меня нет времени на это. Да и отцу это не нравится. Помню, мне лет восемь было, и отец заготовил дубовые палки для костра какого-то магического. А я попытался построить из них домик. Увидев это, отец швырнул меня на раскалённые угли, прямо в огонь, я еле вылез и плакал. А он мне в рот горящую головешку засунул, чтобы я не орал. Язык прижгло сильно, я несколько дней говорить не мог. Но желание создавать не пропало.

— В самом деле? — Спросила Фригга, внимательно глядя на Дексуса. — А ведь по правде говоря ничего удивительного в этом нет. Ведь Свет в человеке первичен и естественен.

- В каком смысле? - Не совсем понял я.

- Смотри: Дэксуса никто не мог научить добру и стремлению созидать, однако и то и другое в нём есть. И ему неприятно убивать, хоть ему никогда и не говорили, что это плохо. Убийство — это преступление против природы, оно противоестественно. Поэтому человек, видевший только зло, не обязательно сам становится злом. Согласно нашему кодексу, абсолютного зла не существует на практике, так же как и не существует абсолютного Света. Но мы должны к нему стремиться. И самое главное, никогда нельзя думать, что ты уже стал абсолютным светом. Это невозможно. Работать над собой, самосовершенствоваться можно до бесконечности.

— А отец Дэксуса разве не абсолютное зло?

— Конкретно мне он таковым кажется. Но я осознаю, что данное суждение ошибочно. Просто я не могу разглядеть в нём свет, но что-то человеческое в нём всё же есть, хоть оно и спит давным-давно беспробудным сном где-то на задворках души. Он же не родился таким.

— А можно я буду звать тебя Дэксом? — Спросил я у Дэксуса после затянувшейся паузы. — Так просто короче.

— Зови. — Разрешил юноша. — Меня отец как только не называл, даже повторять не хочется. А Дэкс или Дэксус — какая разница?

— Ну что, Дэкс, останешься с нами?

Дэкс посмотрел сперва на меня, потом на Фриггу, которая приветливо улыбнулась, показывая, что не имеет ничего против, потом снова на меня и неуверенно кивнул.

========== Соперники ==========

Мы, теперь уже втроём, двинулись в путь. Дэкс оказался очень полезным в дороге: он знал тайные тропы, позволяющие срезать до нескольких километров. Шёл юноша очень быстро, я еле за ним успевал.

Когда солнце начало медленно опускаться за горами, подсвечивая их прощальными лучами, мы, наконец, остановились на ночлег. Фригга, как и обещала, принялась обучать Дэкса магии. Когда я спросил, что делать мне, она взяла остывший уголек и начертила на стволе дерева несколько окружностей, одна в другой.

— Возьми у Дэкса нож и метай на точность.

— Я с такого расстояния и в дерево-то не попаду, не говоря уж о мишени. — Резонно заметил я, стараясь трезво оценивать свои возможности.

— Помнишь, я учила тебя заговаривать клинки, а у тебя плохо получалось? Вот, отрабатывай навык. Сильный маг может заговорить оружие, даже не видя мишени, и попадёт точно в цель. Главное — сконцентрироваться.

Фригга взяла у Дэкса метательный нож, развернулась к мишени спиной, провела рукой по лезвию и, не оборачиваясь, метнула нож в дерево. Попала она, разумеется, в самый центр.

— А я и без магии могу метнуть. — Пожал плечами парень и тоже продемонстрировал этот свой навык.

Он, правда, стоял к мишени лицом и попал не в самый центр, но очень близко.

Я вздохнул и начал тренироваться. Клинок никак не хотел мне повиноваться и в большинстве случаев даже не долетал до дерева. Видимо, я не мог полностью сконцентрироваться на цели. Меня отвлекали посторонние мысли, а оружие, по словам матери, требует абсолютного внимания, особенно в момент, когда заговариваешь клинок.

Через некоторое время я устал, потому что после каждой попытки приходилось бежать за ножом, а потом возвращаться обратно. В общей сложности я километра три пробежал, наверное.

— Заодно выносливость тренируешь. — Усмехнулась Фригга, заметив, что я запыхался.

Когда совсем стемнело, и тренироваться уже было невозможно, я вернул нож Дэксусу.