Страница 52 из 70
— Тебе мешает, ты и успокаивай, — сонно откликнулся его близнец, устроившись на животе и подгребая под себя подушку. — И с чего она вдруг моей стала? Она того… Своя собственная…
— Я тут, вообще-то. Если что… — недовольно протянула Лерка. — И да! Я своя со…
Запнувшись на полуслове, Ярмолина подозрительным взглядом уставилась на подрагивающие спины парней. Повторила весь диалог между братьями про себя, осмыслила и тут же возмущённо рыкнула:
— Какого лешего, а? Что значит не твоя, Снегирёв?! Я не догоняю, ты себе, что… Бабу нашёл, а я не в курсе? Кто эта смертница, а? Кому глазёнки наглые повыколупывать надо?!
А ответом была тишина…
В смысле такое красноречивое молчание, что девушка медленно, но верно начала закипать. И в её хорошенькой, светлой головушке тут же зашуршал список потенциальных самоубийц, посмевших покуситься на её личного Снегирёва. А ещё варианты устранения потенциальных претенденток на его руку, сердце и прочие комплектующие.
Не все были гуманными, многие из них шли в разрез с большинством положений и статей уголовного кодекса. Но об этом она подумает попозже. Когда будет решать, что делать с трупом, какое алиби готовить и не стоит ли обратиться за помощью к некоторым, сугубо специфичным личностям. Правда, это будет потом, а пока…
Оглядевшись по сторонам, Лерка задумчиво почесала затылок, решая, чем лучше огреть этого гада склизкого. Чтоб сразу всю свою вину прочувствовал! Идей было куча, вариантов ещё больше. Но, так и не придумав ничего стоящего, она стянула с ноги тот самый, многострадальный тапок. Тут же огрев жертву своего произвола по голове, по заднице и…
Что там «и» так и осталось неизвестным. Эта чешуйчатая сволочь, хитро мимикрировавшая под безобидного пернатого, умудрилась легко обезвредить обиженную девушку, спеленав её пледом по рукам и ногам. С чистой совестью (ясен пень, кто ж ею-то пользуется в наше время?!) используя несчастную блондинку в качестве любимого плюшевого мишки.
Нагло игнорируя злое шипение и полные возмущения протесты. Да шёпотом! Но факт их наличия никто ж не отменял, нет же?!
— Даня… — блондинка попыталась вывернуться из крепкой хватки. Попытка провалилась, с оглушительным треском. Снегирёв лишь сжал её сильнее, уткнувшись носом в макушку и сладко засопев. — Да-аня, блин! Отпусти меня!
Реакции не последовало. Ноль внимания, фунт презрения и загребущая лапа, лёгшая поперёк груди. Вот же… Снегирь, блин!
— Да чтоб тебя в танке с самолёта десантировало! — мученически вздохнула Лерка и со всей силы ткнула локтём наугад. — Снегирёв, по-хорошему говорю, отпусти меня… Изменщик чёртов!
— Лерка… — тихий шёпот обжёг кончик уха горячим дыханием. От которого вдоль позвоночника промаршировали вот такенные мурашки! Она даже вертеться перестала, замерев, как мышь под веником. И дыхание задержала, зажмурившись и с томительным предвкушением ожидая, что же будет дальше…
Ярмолина громко фыркнула. По ходу пора завязывать с чтением этих самых лыров-шмыров. А то мысли рванули ну явно не в том направлении. Лерка хоть и любила романтику и уступать кому-то своего личного Снегирёва не собиралась, но не до такой же степени!
— Лерка, солнышко моё… — шёпот повторился вновь, вызывая ещё один табун мурашек и сладкое, томительное предвкушение, разлившееся где-то в груди. Задержав дыхание, и чутко прислушиваясь к каждому слову Даньки. — Рыбка моя, пираньюшка… Спи, а?! А то найду кляп и…
Девчонка обиженно насупилась. Томительное предвкушение, да? Романтика, да? Чувства, да? О, определённо, она кое-что к нему чувствовала! Например, непреодолимое желание выбраться, встать и ка-а-ак…
— Лерка, харе планы по захвату мира строить, — недовольно буркнул Данька, обняв её крепче, и вздохнул. — Спи, давай, чудушко. Потом всем отомстишь, всех накажешь, всех прибьешь… Даже сопротивляться не буду, честное Снегирёвское! Только того… Спи уже, а?!
Пригревшись, Валерия с минуту ещё пыталась бороться с накатывающей сонливостью. Но плюнув на сиё неблагодарное занятие, завозилась, устраиваясь поудобнее. Повернулась так, повернулась эдак… Чертыхнулась и, развернувшись, с довольным вздохом уткнулась своим вездесущим носом в грудь Даньки.
Притворившись, что не заметила довольную лыбу на его лице. Тихо фыркнув, когда со стороны Кирыча раздалось:
— Эй, мелочь! Гони сотку, моя взяла!
— Да щаз! — единодушно выдали мелкие.
«Ну, началось…» — сонно подумала Лерка, зажмурившись покрепче и прижавшись теснее к бессовестно дрыхнувшему Снегирёву. — «В колхозе утро, в совхозе день, чтоб их…»
Над головой свистели снаряды. Метко пущенные в сторону Кирыча, они не менее метко возвращались обратно, перехваченные на полпути. И всё это в напряжённой тишине, разбавленной лишь сонным сопением Даньки, возмущённым пыхтением мелких и тихим хохотом со стороны Кира. Не самая подходящая атмосфера для сна, если честно.
Вот только Лерка сама не заметила, как окончательно пригревшись и разомлев от окружающего ощущения уюта и тёплой, семейной атмосферы, самым наглым, бессовестным образом…
Уснула. Вырубилась. Отключилась. Задрыхла, в общем. Вцепившись руками и ногами в своего личного Снегиря. Вынырнув из каких-то сказочных мечтаний исключительно от громкого хлопка входной двери и тихой, но загадочной возни в коридоре. Приоткрыв один глаз, Лера превратилась в одно большое ухо, пытаясь понять, что ж там такое происходит.
А когда поняла…
— Да бли-и-ин, — с долей искренней зависти простонала девушка, накрывшись пледом с головой и закрыв уши руками. — Ну братец… Кролик, хренов! Вот я тебе это припомню! Пересплю… Тьфу ты! Вот высплюсь, наберусь здоровой злости и любви к ближнему своему и того… Припомню!
И вот вроде шипела она не так уж и громко, да и поминала родственника не так уж вдохновенно… Но её услышали, опознали и не преминули откликнуться, заглянув в комнату и заявив насмешливым и ехидным тоном:
— Мелочь, завидуешь? Завидуй молча!
Хлопок двери отрезал младшее поколение двух семей от любых посторонних звуков. Так что не осталось ничего другого, как завозиться, устраиваясь поудобнее и проворчать в ответ:
— Да сплю я, сплю…
Мысль о том, что всё слишком хорошо, чтобы быть правдой, Лерка старательно проигнорировала. С удобством свернувшись калачиком под боком у Даньки и чувствуя себя по-настоящему счастливой. Так, как не было с того самого момента, как её из детдома забрали.
Но речь сейчас вообще не об этом, да!
Глава 11
Что может быть лучше дружеских посиделок в кафе?
Непринуждённая болтовня, всеобщая атмосфера веселья, смех. Чашечка кофе и лёгкий десерт, а потом совместная прогулка по ближайшему торговому центру и небольшой шопинг.
— Кхм, — я смущённо кашлянула. Ну, возможно, с кем-то другим так бы оно и было, да. Но не со мной и точно не сегодня.
Интересно, как я вообще умудрилась на это всё согласиться, м?
— Ну, наконец-то, — Ритка расплылась в очаровательно-угрожающей улыбке. От которой захотелось оказаться где угодно, даже на лекции по праву. Тем более, что сейчас на них стало куда интереснее и приятнее находиться. — Маленькая, наглая птичка попалась в наши ручки… — улыбка перешла в самый натуральный хищный оскал. Обведя кончиком трубочки свои ярко-красные губы, Марго довольно хмыкнула. — Две недели, Снегирёва. Я честно терпела и давала тебе время на то, чтобы насладиться спокойной жизнью. А теперь я настаиваю… О, нет, я требую много грязных подробностей! Мы это заслужили, подруга, так что не отвертишься. Верно, Ви?
— Определённо, — вторая моя закадычная подруга-коллега, Виолетта Спасская (та самая Виолетта, превращавшая игру на музыкальном инструменте в чистую эротику) лишь тонко усмехнулась, откинувшись на спинку дивана и скользя пальцами по краю столешницы.
Я искоса глянула на застывшего парня, местного официанта, залипшего на тонкие, изящные пальцы в обрамлении блестящего серебра широких колец. Бедняга аж споткнулся, чудом не уровни весь наш заказ. А под насмешливо-понимающим взглядом Маргариты, покраснел как рак, споро расставив чашки на столе и тут же скрывшись за барной стойкой. От греха подальше, так сказать, под тихий довольный смешок этой заразы. А я…