Страница 66 из 79
— Знаешь, бра-а-атик… А у меня проблемы, — хрипло хохотнул Марк, залпом допивая свой виски. — Я раньше не говорил, да… А теперь вот говорю.
— И даже не спросишь, что с твоими друзьями? — Эрик вопросительно вскинул бровь, вновь подпирая плечом дверной косяк.
— Друзья? — кривая, полная какой-то затаенной боли усмешка. Марк искоса посмотрел на брата и хмыкнул, резко поставив бокал на стол. — А они есть, эти самые друзья? Друзья, которые не будут заглядывать в твой кошелек, не отвернуться, когда ты на мели и дернут назад, если заиграешься? Друзья, которым ты нужен, млять, просто так, а не для того, что бы вложиться в очередную неизменную херню? Есть они, эти люди? А если есть — то где? Ни один, мать вашу, не попался… Ни один. А этот мусор… — он едва заметно пожал плечами, равнодушно бросив. — Понятия не имею, кто они. Кажется, кто-то из нуворишей… Как сказала бы маман. Но за девчонку, спасибо. Дурочка она… Решившая, что сорвала куш.
— Марк, что с тобой происходит? — помолчав, устало спросил Эрик, проходя в комнату и остановившись у стола, напротив все еще не смотревшего на него брата. Верность собственных суждений уже не казалась такой… Однозначной.
Кажется, когда-то что-то сломалось в Марке. Но что, когда и почему никто не заметил? Вот это вопрос, на который он сейчас усиленно пытался найти ответ.
— А кого это интересует, бра-а-атик? — хриплый смех резанул слух. Марк медленно, тяжело поднялся, отбросив пустую бутылку в сторону. И криво улыбнулся, засунув руки в карманы джинсов. — Не переживай. Со мной не происходит ничего такого, с чем я не справился бы, да… Ни-че-го.
И хлопнув его по плечу, Кальянов-младший чуть шатаясь и что-то напевая направился к двери, явно посчитав, что разговор на этом закончен.
— Марк, — глубоко вздохнув, окликнул его Эрик, даже не обернувшись.
— М-м-м?
— Завтра ты едешь в клинику к одному моему хорошему знакомому, — он говорил спокойно, уверенно и так, что сразу чувствовалось — возражать не стоит. — И мне плевать, как, но тобой займутся специалисты. Даже если мне придется засунуть тебя к врачам силой — я это сделаю, Марк.
— Как скажешь, — после минутного молчания, покладисто откликнулся Марк. И хмыкнул, все же уходя из кабинета. — Тебе виднее, бра-а-атик…
Сам хозяин дома не был уверен в том, что ему виднее. Но и продолжать политику невмешательства тоже не мог. И очень надеялся, что сможет помочь тем. кто ему дорог.
Хотят они того или нет.
Глава 13
Привычный аромат шоколада с легкой ноткой корицы и самой малости — горчинки черного, крепкого кофе, окутал меня, проникая в сон. Он безбожно дразнил нос, вынудив-таки открыть один глаз.
Чтобы тут же закрыть снова, простонав с ноткой обиды:
— Нельзя, нельзя так улыбаться с утра пораньше, кудряшка! Это прямое насилие над моей бедной, ранимой психикой!
— Думаешь? — тихо рассмеялся Эрик, ставя на тумбочку рядом с кроватью большую, пузатую кружку с стилизованной совой на боку.
— Уверена, — повела носом, принюхиваясь. И все же сдалась, пихнув в бок развалившегося поперек меня Волка. — Кыш. мохнатое чудовище. Еще чуть-чуть и моим ребрам понадобиться экстренная скора помощь, мохнатая ты поганка! Кыш!
Хаски мое ворчании не впечатлило. Показательно зевнув, эта зубастая вредность только хвостом лениво махнула, поудобнее устраивая морду на моем животе. Рядом ехидно фыркнули. Покосившись в сторону, я только глаза к потолку возвела.
Ну кто бы сомневался, Север. Макс же прыгал по комнате, виляя хвостом так, что был бы вертолетом — давно бы взлетел. И мне бы разозлиться на такое открытое непослушание и проявление характера, но я лишь вздохнула, лениво зарываясь пальцами в шерсть на загривке довольно жмурящегося Волка. Ругаться и прогонять мохнатую банду было откровенно лениво. А если уж совсем честно, я успела соскучиться по такому ленивому времяпрепровождению. Когда не надо никуда спешить, никуда лететь, никуда бежать. Когда можно просто улыбаться и не искать подходящих слов, лежа в чужой кровати, в компании чужих собак и осознавать…
Я не чужая здесь. Совсем. Ни капли.
— Доброе утро, — с опозданием откликнулась, с тихим вздохом принимая ту самую кружку из рук Кальянова. Тот едва ощутимо прошелся пальцами по моему запястью, вызывая невольную дрожь.
И уселся рядом, одним взмахом руки заставив подвинуться лениво ворчавшего главаря банды, улыбаясь все так же обескураживающее мило, но как-то по-новому,
только для меня:
— Доброе…. Хотя назвать утром двенадцать часов дня проблематично.
— Тыц, — недовольно цокнула языком, прижимаясь к его плечу. Где-то там, в моей черной-черной душе, скребся отчаянный голос разума, намека, что не стоит вот так поддаваться внезапно вспыхнувшим чувствам и все-такое.
Однако, был оперативно заткнут той самой влюбленной дурочкой. С которой я (в кои-то веки) была согласна целиком и полностью. Моя жизнь — это вечная борьба, с матерью, за брата и против всех, против общественного мнения и недолюбливающих меня студентов. Могу я. в конце концов, хоть раз позволить себя просто плыть по течению, наплевав на все и вся?
А обо всем остальном, я подумаю завтра. Буду пробиваться через толпу недовольных детишек, ругаться с куратором и ворчать на скупость декана и Бога всея универа, занимающего должность ректора. Спасаться от острого (в переносном смысле, конечно же) языка Психа и посмеиваться над ним же вместе со Снегиревым. Допрашивать Черепа и Ко на предмет личной жизни и терроризировать Дока по поводу его страстной «любви» к фиалкам вообще и одной конкретной Фиалке в частности.
Отпила глоток кофе, щурясь на свет и удобно устроив голову на плече парня. Я обязательно подумаю об этом завтра, а пока…
Буду просто жить. И в кои-то веки радоваться жизни, а не улыбаться потому что так надо, да.
— Из клиники не звонили? — потершись щекой о мягкий, светлый джемпер, я щелкнула по носу вздумавшего залезть в кружку Волка. Тот обиженно фыркнул и чихнул, потерев ном лапой.
— Звонили, — чуть помедлив, откликнулся Эрик, потрепав по холке подскочившего Макса, поставившего передние лапы на колени хозяина. — Забрать братцев можно будет к концу недели. Хотят подержать их у себя для надежности, мало ли что. Но говорят, больше не продержат. Точнее не прокормят, ага.
Я прыснула, припомнив, что аппетит у Айса с Бергом был здоровый такой, вполне соответствующий их телосложению. А еще братцы обладали особой, тайной,
никому не подвластной силой. Устоять против их умоляющего взгляда не могла даже суровая экономка Кальяновых. И что-то мне подсказывает, не менее суровый и колоритный ветеринар тоже оказался бессилен против такой дозы умиления.
— И почему я не удивлена? — фыркнув, я допила кофе и, с минуту посверлив взглядом вопросительно вскинувшего брови парня, плюнула на все, поставив кружку на другую тумбочку. После чего сделала то, что хотелось — обняла его за талию и прижалась щекой к груди, слушая, как ровно бьется его сердце. — Значит, сегодня нет никаких срочных дел, а, товарищ бизнесмен?