Страница 73 из 85
— Теперь у тебя есть свои секреты, — посмеялся он над неизбежным. — Но у меня тоже осталось кое-что… — хитро шепнул он. — Сегодня ночью я загляну в твои покои, надеюсь, ты будешь ждать…
— Руки! — вновь покраснела Юи, стараясь вырваться из его плена.
— Только не говори, что думаешь о манерах. Теперь я не буду их соблюдать. Я не испытаю смущения за своё поведение, даже если ты станешь меня умолять. Я не видел тебя пять лет и, кроме того, если тебе вдруг станет плохо — закружится голова, затошнит или ты упадёшь в обморок, ты подумала об этом? У меня нет времени на красивые беседы о чувствах и любви, чай в беседке и кроткие ухаживания в присутствии другой женщины… Я буду делать так, чтобы у отца и окружающих не возникло подозрений, что этот ребёнок может быть не моим. Я не оставлю им выбора…
— Я буду ждать любого безумства, — согласилась Юи на всё, и крепкие объятья возлюбленного, наконец, успокоили её исключительное по природе и силе сердце.
***
Год спустя…
— Карла! — прокричал Кино голосом полным паники и страха. — Тебе тут посылка, и кажется, её аист принёс… — он расшиперил глаза, но в руки взять не посмел.
— Какой ещё аист? — лениво вышел основатель на улицу и увидел на своей веранде корзину. В ней лежал младенец, а вот матери или аиста и в помине не было.
— Это не моё! — едва не перекрестился Кино, когда основатель строго посмотрел в его сторону.
— Разумеется, не твоё… — спокойно сказал он. — Занеси ребёнка в дом.
— А почему я? — закричал тот.
— Мне напомнить твою роль в моём доме?
— Ты сказал, что тебе нужен помощник, раз Шин остаётся в мире демонов править за тебя! — сказал Кино сам. — Но почему я должен таскать тяжести?!
— Бери и иди сюда! — понизил голос тот.
— Вот повезло… — закатил глаза он и подхватил корзину. — А ты тяжёлая, малявка! — пробубнил он и поплёлся вслед за Карлой.
— Дай мне этого ребёнка, — приказал он, когда они сокрылись в дальних комнатах.
— А сам не возьмёшь? Я боюсь этой штуки… Ты посмотри, оно шевелится и изо рта у неё что-то бежит… — сморщился Кино.
— У неё режутся зубки… — прикрыл Карла глаза и помял свой лоб. Этот Кино никогда не встречался с Юи, ему требовалась жёсткая рука и время, а он-то привык к угождающему слуге.
— А тебе-то это откуда знать? У тебя же нет детей, а вдруг это бешенство! — отошёл тот от корзины.
— Сейчас нет… — сказал основатель и сам вынул малышку из корзины. Она смотрела на него золотыми глазами и непроизвольно пускала прозрачные слюни. Маленькие волосики уже отросли и вились на голове. Даже если бы прошла тысяча лет, Карла бы узнал эти белые волосы и торчащие в разные стороны кудряшки. От неё пахло её матерью и основателями. — Юи… — тихо сказал он, и бедного Кино перекосило.
— Ты этому уже и имя успел дать?! С чего вдруг? Ты же не хочешь оставить её?
— Эта девочка принадлежит моей семье. Она остаётся… Подержи! — он передал ребёнка Кино и тот вытянул младенца настолько, насколько ему позволяли собственные руки.
— Эй, подожди! Ты куда?
— Сейчас вернусь. Нужно приказать найти кормилицу для ребёнка. Скоро она захочет есть и будет голосить так, что ты сам накормишь её.
— Интересно, чем я её накормлю?! — возмутился он, но Карла не стал его слушать. — Ужас, ты уже обслюнявила мои руки… — зажмурился он, испытывая лёгкое отвращение. — Эй, чудовище, что мне с тобой делать? — кивнул он девочке, но та прищурилась, заболтала ногами и от души заулыбалась. — Что, понравились мои руки? — усмехнулся он. — Да, мягкие, прямо как твои щёки… — уселся он в кресло Карлы и начал таскать девочку за щёчки, пока не опомнился, но Карла был занят другим.
Он ушёл на время к себе и сидя на кровати рассматривал камень, который смог сохранить.
«Я всё ещё помню тебя… — смотрел он на чёрный алмаз в золотой оправе. — Не знаю, что произошло и почему всё так, но если ты не смогла позаботиться о ней, потому что я убил тебя, то спи спокойно, она вырастет достойной леди, а уж станет она мне дочерью или женой — решать ей. А если это твой подарок, то я с честью принимаю его. Я уже один раз тебя отпустил, отпускаю и впредь…» — попрощался Карла и на этот раз навсегда.
— Как иногда непредсказуема жизнь… — сказал Карлхайнц, сидя в своём мире с одним единственным собеседником. Он состарился до глубоких морщин и единственное, что ещё поддерживало его жизнь — это крепкая яблоня.
— В этом ведь её интерес, — послышался голос Сократа.
— Сколько лет, мой друг, а ты всё со мной. Не пора ли тебе на покой?
— А что такое покой? Это крах силе мысли и моему слову. Я остался здесь, чтобы присмотреть за моими учениками. И теперь уже навряд ли я найду выход из этого мира. В конце концов, мой друг, мы с тобой здесь одни, те, кого осудили другие за мудрость.
— Тогда посмотрим на них ещё, — улыбнулся Карлхайнц. — Посмотрим, как они создают новый мир. Каждый из них заслужил его. Мои приёмные дети исполнили свой долг. Я дал им свободу. Мои родные сыновья окрепнут, встанут на ноги и перед ними откроется лучшая жизнь. Мой враг станет союзником, а моя единственная дочь, наконец, нашла применение своим сомнениям… Её ждёт хорошая жизнь. Отныне она свободна и, кажется, я тоже обрету свободу совсем скоро…
— Мой друг, ты устал… — сказал Сократ, но Того уже не отвечал. Он лежал между корней яблони и с лёгкой улыбкой на лице словно спал.
Ветер появился в этом месте и разогнал туман. Яблоки вновь налились, и пришла тишина.
— Спи вечно, мой старый друг, — сказал Сократ. — Я вновь остался один, но я подожду. Придёт время, когда твоя внучка или её ребёнок найдёт это место, тогда я поделюсь вновь твоей мудростью, а пока мы отложим нашу шахматную партию, уверен, что ты это поймёшь…
Конец
Комментарий автора:
Спасибо всем за внимание. Вот и закончилась эта длинная история. Уверена, что у Вас будут вопросы, я отвечу на них, когда отдохну, поэтому заранее извиняюсь, а если их нет, то я всё равно рада и благодарна Вам, ведь это была очень долгая история…
========== Бонусная глава №1 ==========
***
Конец XIX века. Япония.
— Молодой хозяин, вы уже готовы? — к Руки обратилась пухлая женщина. Сам он стоял в гостиной и слушал, как увесистый маятник в напольных часах ходит из стороны в сторону. — Остальные ждут вас и госпожу в саду. Не желаете поспешить?
«Меньше всего мне хочется спешить… — думал он, не открывая глаз, следуя мысленно за каждым взмахом маятника. — Время… Я ещё никогда так его не ценил. С тех пор, как нам пришлось отдать дочь, прошло два месяца. Но мне до сих пор кажется, что в комнате на втором этаже разносится её крик… Надо спешить… Не хочу, но надо…» — он испустил вздох тяжёлый, по природе печальный и бодро развернулся.
— Да, ты права… — сказал он женщине, которая прислуживала ему с самого детства. — Я потороплю её…
— Поторопите, господин, поторопите. Ей нужна ваша поддержка, так пострадала бедняжка, какое горе для матери… — покачивала та покрытой белым чепцом головой.
— Да, горе… — согласился он больше для вида, направляясь к лестнице с таким сосредоточенным выражением лица, словно заподозрил, что жена его вдруг решила привести в их общую комнату любовника. — Юи, ты готова? — он вежливо постучал, оглянувшись в сторону иной приоткрытой двери. По другую сторону от лестницы, в комнате с бардовыми обоями, копошился Коу и что-то недовольно искал. — Я вхожу!
— Руки! — обрадовалась ему Юи. Она стояла у зеркала в светло-бежевом платье с кружевами и двумя шляпками в руках. — Какую? Ты уже был на улице?..
— Бери ту, которая проще, — строго сказал он. — Ты больно весела, не находишь?
— Мы же едем в отпуск, — посмотрела она украдкой, не заметив всей холодности его лица. — Ты сказал, что эта поездка станет заменой нашего медового месяца. Мы так и не ездили…
— Я сказал об этом только тебе, остальные считают, что эта поездка поможет нам пережить смерть ребёнка. С похорон прошло два месяца… Ты не выходила из комнаты, а в день похорон лежала в постели, все думают, что ты страдаешь, думаю, будет разумно не давать им повода для сплетен, — сделал он замечание и дал дельный совет.