Страница 37 из 225
«Бежать, нужно бежать без оглядки», — приказал он себе, пока за спиной слышались торопливые шаги преследователей. «Они поймали ребят, но я не могу останавливаться, только вперёд к надежде», — думал Коу, зажмуривая свой голубой глаз, но послышался выстрел, и пуля оцарапала руку, глаза распахнулись от боли, ноги застыли, но лишь на мгновение и вновь пустились в бег.
— Ты чего творишь, придурок? — выкрикнул один из людей на стрелявшего охранника. — Они товар, их нельзя калечить.
— Тогда он уйдёт! — прокричал тот в ответ и, выдернув своё оружие, сделал ещё один выстрел. Пуля засвистела, рассекая воздух и погрузившись в бедро, блондин с криками повалился на сырую землю.
Сквозь пелену Коу видел, как наказывали его друзей, слышал их стоны и крики, но голоса сливались в один, чувствовал, как песок забивается в его раны, и в голове темнело, всё плыло и, потеряв сознание, очнулся уже в комнате у врача.
— А-а проснулся, — добродушно поприветствовал его мужчина с золотыми глазами. — Тебе должно быть лучше, я дал тебе морфия, какое-то время ты не будешь чувствовать боли, — проговорил он, убирая белым компрессом пот, выступивший на лбу юноши.
— Я уже видел вас, это вы занимались моим глазом, — вспомнил его Коу.
— Да, тогда ты чудом выжил, но боюсь сейчас ситуация обстоит иначе, — признался Рейнхарт, присаживаясь возле своего пациента. — Видишь ли, грязь попала в твои раны, и началось заражение. Конечно, я могу ампутировать твою ногу и тогда есть шанс, но, учитывая эпидемию жёлтой лихорадки по всей стране, не думаю, что ты сможешь выжить, — совершенно спокойно говорил он, как будто это было таким обычным делом и перед ним уже лежит не человек, а труп.
Внутри Коу всё перевернулось. Слова врача звучали, как самый страшный приговор, единственное чего хотелось после встречи с Руки, так это жить и вырваться из этого места.
— Режьте! — хладнокровно выкрикнул он. — Режьте, если есть хоть маленький шанс выжить, я буду держаться за него, — признался он, зажмуривая глаза.
— Как интересно, теперь я вижу, почему Руки выбрал именно тебя, — ухмыльнулся Рейнхарт. — В тебе такая жажда жизни, и даже несмотря на желание оставаться прекрасным, ты готов пожертвовать своей ногой ради еле уловимой надежды, — начал распыляться он. — Я подарю тебе жизнь, верну тебе глаз, и ты снова станешь прекрасным, но взамен, я хочу, чтобы ты мне служил, шёл за своим предводителем в огонь и воду, справишься ли ты с этим?
— Я готов на всё ради надежды выжить, — признался Коу, серьёзно взглянув на врача, что сидел рядом с ним. — Но как вы сможете вернуть мне всё, что я потерял, взамен на такую мелочь? — непонимающе спросил он.
— Это не мелочь, я прошу твою жизнь, и с этого момента она будет принадлежать мне, Муками Коу, — заявил Рейнхарт и в мгновении обнажил свои клыки, прижимая бедного юношу в больничной койке.
Жизнь покидала его, глаза прикрывались, странный запах и вкус поразили рецепторы, ещё немного и жжение охватило всю правую часть лица, и лишь шёпот вампира призывал к себе.
— Я дал тебе то, что обещал. Твоя жизнь и глаз, всё твоё, но запомни Коу, твой глаз это оружие страшнее пуль и катан, он поможет тебе защититься и понять людей. Но не стоит полагаться на него больше чем на своё сердце. Мысли и поступки людей порой расходятся. Поверь в себя, поверь в людей и оплати свой долг, — пронеслось над ухом, и новая жизнь потекла по венам.
Запись из книги приюта — воспитанник Коу, умер от заражения крови в возрасте 17 лет, 22 сентября 1877 года, кремирован по решению совета, место захоронения неизвестно.
Комментарий к Часть 6.1 Муками Коу - специальный раздел
Итак, что хочу сказать, из специальных разделов необходимо подчеркнуть особенности каждого нового героя, мотивы и стремление к жизни. Само сложное обстоит с Руки, но его раздел будет только после 11 главы, т.е. перед заключительной 12 частью. Уже сейчас видно, насколько жесток и расчетлив персонаж, сам по сути ничего не делает, лишь манипулирует остальными, но в определённых вещах взвалит на себя груз ответственности.
Выкладываю эту главу чуть раньше, было свободное время. Некоторые жестокие моменты опустила, если вы считаете, что зря, сообщите об этом, поправлю.
========== Часть 7. Благотворительный вечер ==========
***
Пятница — последний учебный день перед праздником в честь влюблённых Орихимэ и Хикобоси. Традиционный праздник Танабата* — важный день для королевской семьи, ежегодное празднование знаменуется благотворительными и пышными вечерами в доме Того. В академии Рётэй только и говорят об этом событии, но мысли Юи где-то далеко…
«У меня совсем нет настроения… Этот праздник…» — тяжело вздохнула она, но, вспомнив, что находится на уроке, испуганно подняла свои глаза и, удостоверившись, что всем нет и дела до неё, вновь опустила голову. «Голова не болит, чувствую себя хорошо, даже несмотря на то, что произошло вчера», — рассуждала Комори вспоминая, сколько было потрачено сил и пролито слёз за вчерашнюю ночь и главного виновника весь вечер не было видно поблизости. «Неужели мне одиноко?» — подумала она, склоняя свою голову набок, роняя взгляд на Аято, но, даже чувствуя её взгляд на себе, он не поднимал головы, упорно делая вид активной трудовой деятельности. «Должно быть, это так…» — снова вздохнула блондинка, на что её неодобрительно толкнули со стороны.
Аято тут же загремел стулом, и с трудом сдерживая свой гнев, не обращая внимания на вопросы учителя, вышел из кабинета, громко хлопая дверьми.
«И что это было?» — удивилась Юи и перевела свой взгляд с выхода на Канато. Но он тоже сидел весь поникший, сам не свой, судорожно прижимая к себе своего лучшего друга.
«Не могу сосредоточиться, да и как можно?! Шу на меня обижается за то, что произошло вчера — я не поддержала его. Рейджи куда-то пропал, хотя это на него не похоже. Аято избегает меня. Канато сам не свой — бледный, грустный… Ходячий труп! Субару держится в стороне, один лишь Райто по-прежнему раздевает меня своим взглядом», — думала Комори, пытаясь понять причины их странного поведения.
Но прозвенел звонок, рассеивая терзающие душу мысли, впрочем, как и всех учащихся ночного класса.
— Канато, — обратилась к нему Юи, — что произошло? Куда все так поспешно побежали? — не понимая происходящего, спросила она.
— Праздник, из-за него все сами не свои, — отстранённо ответил он, думая о своём.
— Канато, что произошло? Ответь, прошу! — взмолилась она, не в силах выносить его страданий, о которых он никому не говорил.
— Думаешь, стоит ей рассказать, Тедди? — спросил бессмертный юноша у своего медведя, опуская на него стеклянные, слегка затуманенные глаза. — Да, она узнает всю нашу печаль, — проговорил он, как будто понимал мысли своего неживого друга детства. Девушка терпеливо ждала, стараясь не давить на неуравновешенную психику парня, и её мольбы были услышаны.
— Мы с Тедди вынуждены попрощаться с нашими друзьями, — тяжело вздохнул он. — Они с самого детства были всегда рядом, но сегодня на закате пришёл Рейджи и сказал, что мне пора взрослеть и избавиться от всех них, — с трудом проговорил Канато, чувствуя, как слёзы подступают к горлу, надрывая всё внутри.
— Канато не плачь, — пожалела его Юи и протянула ему платок. — Я ничего не смогу поделать с решением Рейджи, — проговорила она, убирая слёзы с бледного лица юноши, — но я попытаюсь его переубедить, и если ты позволишь, я хотела бы с тобой вместе попрощаться с твоими давними друзьями, — ласково попросила Комори.
— Правда? — всхлипывая, спросил он.
— Да, мы же друзья, — мило ответила блондинка.
— Тогда дай мне своей крови, она поможет мне успокоиться, — признался Сакамаки и, остановив руку Юи, что вытирала его слёзы своим шёлковым платком, наклонился к ней. Жаждущие глаза сквозь проблёскивающие слёзы тянулись к пульсирующей вене всё ближе и ближе, и вот клыки нависли над тонкой кожей, обжигая её нетерпеливым дыханием. Мелкая дрожь и лёгкое смущение настигло девушку, в голове так и мелькали слова Рейджи о запрете давать пить кровь в стенах школы, но в кабинете никого нет, все поспешно убежали в магазины к своим персональным модельерам и косметологам, так тихо и нездоровый смех нарушил тишину.