Страница 195 из 225
— Безумный план, — пыхтел блондин, но, услышав голос у себя в голове, моментально потянулся и встряхнув волосами, натянул привычную высокомерную и слегка насмешливую гримасу. — Надеюсь, ты его крепко держишь, — усмехнулся Коу, проходя мимо Карлы, который позволил себе прогнуться в спине, пытаясь вырваться, но только усугубил своё положение. — Что ж дружище, давай мы тебя поднимем, — посмеиваясь, говорил он, усаживая брата возле колонны, облокачивая его с девушкой, вжавшейся на груди, улавливая серьёзный взгляд серых глаз, незаметно кивая в ответ.
— Юи, да посмотри же на меня, — попросил Руки, поднимая её голову.
— Нет! — закрутила она белокурой головой, не разжимая пальцев. — У меня такое чувство, если я послушаю тебя, то ты вновь заберёшь мои воспоминания, и оставишь меня навсегда! — выкрикнула Комори, впадая в панику.
— Я никогда больше так не поступлю, — ласково вразумил ей Муками, продолжая поглаживать кудрявые волосы. — Я не позволю, чтобы ты забыла меня, — прошептал он, целуя макушку её головы, понимая, что Юи застыла от шока и послушно высовывается из-под его одежд.
— Руки… — всхлипнула она, видя этот отчаявшийся, любящий взгляд, затуманенный от пролитой крови. — Я люблю тебя, не оставляй меня! — выкрикнула Комори, теперь боясь, что он умрёт.
— Знаю, я тоже люблю тебя, — признался он, поглаживая её бледные щёки, вкладывая в ладонь холодный старинный портрет. — Это по праву принадлежит тебе, — прошептал бессмертный, целуя испачканный в саже лоб, стараясь скрыть печаль. — Ты устала, сейчас тебе нужно поспать! — приказал Муками, глядя в её алые, заплывшие слезами глаза, тратя на это почти последние силы, оставляя лишь те, чтобы дышать.
— Руки… — прошептала она, падая в руки Коу, подаваясь гипнозу, моментально исчезая от вампиров, которые позволили им эту слабость.
— Так это правда… — распахнул глаза Карла, свирепея ещё больше. — Она и есть то самое дитя?! — выкрикнул он, выкручивая собственные руки от злости. — Куда этот мелкий засранец утащил мою сестру? — яростно спросил Тсукинами, глядя Руки в глаза, улавливая лишь довольную ухмылку. — Шин, отпусти! Ты всё равно не сможешь держать меня вечно, — покосился он на брата, не зная на кого уже выплеснуть весь свой гнев.
— Отпущу, если пообещаешь не убивать его, — надавил Шин, заставляя того бить ногой от боли. — Я не в восторге от всего, что произошло, но не мне тебе говорить, что мы любим так редко, а эта девушка такая хрупкая и безрассудная, она точно сбросится с крыши или утопится, даже посадив её на цепь, она заморит себя голодом. Я не собираюсь с этим мириться!
— Чёрт! Я не потерплю в нашей семье, такого как он! — огрызнулся Карла, не желая сдаваться.
— Карла, опомнись, — вздохнул Шин, ослабляя свои руки. — Мы одной ногой в могиле, — напомнил он, о болезни, что поражала их с каждым днём. — После этой ночи, не думаю, что долго протяну, — отпустил вовсе брата рыжеволосый вампир, ощущая резкую слабость, навалившуюся на него.
— Тем более, я заберу этого гада с собой в ад! Может тогда там будет холоднее, — фыркнул он, не намереваясь прислушиваться к чужому мнению.
— Да он замёрзнет, если мы окажемся там вместе с тобой, — посмеялся Руки, хватаясь за грудь, стирая дорожку выступившей крови на лице. — Чёрт, сильно ты меня потрепал, — покачал он головой. — Я должен был торжественно вручить одну вещь, но, кажется, это будет выглядеть именно так, — ухмыльнулся он, не в силах даже подняться. — Шу, подойди ближе, — подозвал он старшего из Сакамаки, бросая взгляд на вампиров, которых собрал Рейджи в кучку, внимательно осматривая ранения каждого.
— К чертям твои неоконченные дела! — проревел Карла, широкими шагами направляясь к брюнету, как дорогу преградили Юма и Азуса.
— На твоём месте… я бы подумал… — протянул вампир со шрамами на лице, постукивая серебряным кинжалом по груди основателя, намекая, что ещё один шаг и его сердце как шашлык приготовят на огне.
— Азуса, в этом нет нужды, — отозвал его Руки, намереваясь ещё поторговаться за свою жизнь. — Юи нас не простит, если мы убьём её брата, пусть даже двоюродного и такого толстолобого, — добавил он, слегка окрашивая всё сарказмом.
— Пусть только подойдёт ближе чем на два шага, — пробасил Юма, отступая к старшему брату, вставая на его защиту, — и я лично вырву ему глотку! — пригрозил он. — И мне не понадобятся всякие там ножи, — насупил брови он, стоя с Азусой по правую и левую руку брата, становясь для него опорой.
— Что ты хотел? — спросил Шу, подходя к ним, вставая так же как и Тсукинами в нескольких шагах от них. — Говори скорее, я больше ничего тебе не должен, — поторапливал он, желая поскорее убраться из этого места, где отныне будет захоронен его отец, всё ещё чувствуя, запах его горелой плоти, морщась только от этой мысли.
— Прошу меня извинить, не могу поклониться, — улыбнулся Руки, доставая из внутреннего кармана золотые часы. — Отныне эта вещь принадлежит тебе, — сказал он, бросая их прямо в ладони Сакамаки.
— И для чего мне этот мусор? Они даже не ходят, — безразлично сказал Шу, открывая золотую крышечку, видя, как стоят стрелки на нескольких циферблатах, выставленных по нулям.
— Это часы твоего отца. Они символ твоего законного восхождения на престол. Как только ты их заведёшь, они будут отсчитывать твоё время, — ответил Руки, привлекая внимание всех, пока старший из сыновей Того, внимательно смотрел на циферблат, не решаясь сделать последний шаг. — Гип-гип-ура, новому королю! — громко, насколько это возможно сказал Муками, откидываясь на свою опору, сделав всё, о чём его просил отец, владыка и тот, кого он против веления собственного сердца убил.
— Карла… — позвал брата Шин, видя с какой ненавистью он смотрит на всех шестерых братьев собравшихся вместе, ожидая лишь движение длинных пальцев Шу.
— Верно, Карла, — позвал его Руки, немного отдышавшись. — Разрешишь мне и дальше заботиться о твоей сестре? Как я понимаю, у Шу ко мне нет претензий, — хитро улыбнулся Муками, зная, сколько сил приложил этот блондин, чтобы уберечь девушку и передать в целости и сохранности.
— Ты издеваешься?! — оскалился основатель, еле сдерживая себя, чтобы не вырвать его наглый язык. — Я ещё не решил, позволено ли тебе жить!
— Да закрой свою пасть! — рявкнул Аято теряя терпение. — Если на то пошло, то это у меня надо спрашивать, не против ли великий я, отдать оладью, — заявил он, говоря о том, что если судить по степени родства, то ближе их троих у Юи никого нет.
— А я то подумал, что после сожжения моей усадьбы ты не будешь возражать, — невинно сказал Руки, заставляя рыжеволосого покраснеть от стыда.
— Ха-ха-ха, вот уж точно, — рассмеялся Райто, полностью соглашаясь с этим. — Не смотри так на меня, — усмехнулся он, при взгляде Юмы, который был явно не в восторге от этого инцидента. — Старший он, я самый младший на мне нет никакой ответственности.
— Ответственность лежит на всех, — поправил очки Рейджи, наводя порядок в один миг, вспоминая, как Райто заварил эту кашу с голосованием, а он собственноручно выбрал Аято и Шу по воле судьбы, оказавшись между молотом и наковальней, когда в доме сходили с ума все. — Но сейчас он спрашивает у старшего из семьи основателей, потому что эта девушка принадлежит к их роду, а значит, она третья из ныне живущих из древней семьи и решать её судьбу должен именно он.
— Ты так сказал, словно она какой-то вымирающий котик, — рассмеялся Шин, не выдержав ещё одного надменного тона.
— Котик или нет, но решать твоему брату, — хладнокровно проговорил Рейджи, не оценив этой шутки, как и все устремляя взгляд на Карлу.
— Чего уставились?! Я уже сказал, что этому не бывать! — отказал он, даже не желая думать о чувствах других.
— Пф, — сморщился Юма, не собираясь считаться с чьим-то мнением, желая возвращения Комори в их дом. — Сказал живой труп! Ты ласты склеишь через месяц другой!
— Юма, — остановил конфуз Руки, тихонько посмеиваясь. — Извини его за это, видишь ли, мы все привязались к Юи, может ты и воспринимаешь её всего лишь как одну из вашего рода, но со временем ты разглядишь в ней нечто больше, так же, как увидел я, — улыбнулся он, опуская серые глаза в пол, поглядывая на широкие ладони, за которые хватались её маленькие ручки, моля не отпускать.