Страница 191 из 225
— Я не хочу… — прошептала Юи, сдерживая слёзы, подступающие к горлу.
— У тебя нет права решать, больше нет, — холодно ответил Того, вновь мрачнее и запах крови растущий от луны только усилился и мрачная часовня стала ещё гуще окрашиваться красным. Небо плакало кровавыми слезами, окутывая всё поместье этой яркой краской, дурманя рассудки сверхъестественных существ, доводя Комори практически до обморока, когда по окну потекли кровавые ручьи. — Я был добр, но даже моему терпению есть предел. Я хотел, чтобы ты вышла замуж по любви, но Аято развеял мой гипноз, высосав твою кровь вместе с ядом, просветляя твой ум, — покачал он головой, неодобрительно поглядывая на сына, который до сих пор в шоке сидел на полу, осознавая и обдумывая положение дел. — Придётся пойти по иному пути. Выбирай, или ты идёшь сама, и никто не пострадает, или я убью тех, кого ты так любишь, — пригрозил Того, намекая на братьев Муками, оценивающих обстановку. Нападать было нельзя, оставаться в тени тоже. Юи могла в любой момент принять это предложение, не имея надежды на иное будущее, да и оценить кто здесь друг, а кто враг можно было, только увидев всё своими глазами, не считая того, что главная цель Руки — это меч, который так и валялся никому не нужный на полу, пока один из вампиров всё же не сорвался.
— Это всё из-за тебя! — завопил Канато, что было мочи, подхватывая священный меч, обнажая сверкающее холодным блеском лезвие, неосознанно приоткрывая врата тем, кто был запечатан в этом клинке с момента сотворения мира.
— Что происходит? — заёрзала Юи, оглядываясь вокруг. В один момент все исчезли, дождь прекратился, гробовая тишина нависла над этим местом, оставляя её наедине с Шу.
— Не двигайся. Это барьер, на самом деле все здесь, — объяснил блондин, продолжая так же спокойно на всё реагировать. — Отец защищает тебя, просто расслабься.
— Как ты можешь быть так спокоен? — выкрикнула она, начиная паниковать. — Твои родные могут умереть, а ты и пальцем не пошевелишь!
— Верно, но начнём с того, что умирают все, глупцы погибают первыми. Сейчас у меня нет сил, чтобы сражаться, последние потратил на пробежки этой ночью. Поэтому единственное, что могу предложить — это иммунитет, которым обеспечивает меня наш отец. Он не позволит, чтобы с нами что-то случилось.
— Шу, неужели тебе всё равно? — огорчилась Юи, ожидая от него поддержки. — Нас же хотят поженить…
— А разве не понятно? — посмотрел он так своими голубыми глазами, что Комори невольно стало стыдно. — Я избегал тебя, но ты притягиваешь к себе, такая живая, отличающаяся от нас холодных, как ты сказала статуй, — улыбнулся Сакамаки, поглаживая пальчики девушки между своих. — Но я не собираюсь заставлять делать тебя что-то насильно, я и сам этого не хочу. Пойми одну вещь, отца так просто не переубедишь, сколько лет я не пытался это сделать, всё бессмысленно. Поэтому пока дело не дошло до свадьбы, будь холодна, это менее болезненно, — посоветовал Шу, присаживаясь ближе, пряча блондинку. — Тише, будь послушной девочкой, — прищурился он, слыша утробный скрежет костей, вой и голоса демонов, почувствовавшие запах свободы.
— Канато, мальчик мой, положи меч. Это не игрушка, — попросил Карлхайц, строго поглядывая на разбушевавшегося сына, который выплёскивал свой гнев, не видя, блики мёртвых, поднимающихся из потустороннего мира.
— Заткнись! — выкрикнул он, наставляя меч на отца. — Ты использовал маму ради этой девчонки, я никогда не приму этого, мне не нужна сестра! — закричал парень, злясь за то, что его мать была использована самым мерзким способом, и Юи будет всегда напоминать об этом.
— Канато, послушай отца, — попытался вразумить Руки, видя в этом отличный шанс заполучить клинок. — Этот меч могут держать лишь те, кто обладает силой, иначе он будет питаться твоей злобой и поглотит тебя. Брось его! — приказывал он, почти загипнотизировав юношу, но Аято, потеряв Комори из вида, пришёл в себя, и ярость закипала в нём.
— А ну мелкий, иди леденцы жрать, я сам ему башку снесу! — выкрикнул рыжеволосый, накидываясь на младшего брата, отбрасывая его в сторону, замирая от подземных толчков. Стены задрожали, пыль и извёстка сыпалась столбом, возвращая всё на круги своя. — Что за чёрт?! — рявкнул он, замечая, как Юи со старшим братом сидели на той же самой лавке, Канато уткнувшегося в уголке, с медведем в обнимку, посапывая так сладко, как если бы спал в колыбельке.
— Этим мечом могут пользоваться только сильные, ты пробудился, Аято, — сказал Того так гордо, не отрицая, что любит всех своих детей.
— Значит, я наконец-то смогу снести тебе башку, — расхохотался он, яростно бросаясь в бой.
— Сколько гнева, — улыбнулся Карлхайнц, не двигаясь с места. — Нашёл бы ему правильное применение, может тогда через пару веков ты и наберёшься сил, чтобы убить меня, — сверкнул золотыми глазами всемогущий вампир и, приподнявшись над землей, выпустил на волю семь копий, таких же хитрых и опасных, как он. — Аято, я могу видеть будущее, могу управлять всеми стихиями, парить и даже останавливать время, ты беззащитный младенец против меня, — восхищался он сам собой, напуская на сыновей семь теней, схлёстывающихся не на жизнь, а насмерть.
— Да плевать, я уделаю тебя! — побежал в атаку Сакамаки, видя свою цель, занося наделённый волшебной силой клинок, как неизвестно откуда последовал удар и ещё один удар, склоняя непослушное дитя. — Убью… — прошипел зеленоглазый, вытирая дорожку крови с лица, прижимая руку к помятым рёбрам, решая вновь нападать. — Ты испортил мне жизнь! — прокричал Аято, бросаясь с мечом в руках. — Заставил влюбиться в родную сестру, тётю или вообще хрен его знает кого!
— Думаешь, если убьёшь, то тебе станет легче? — спокойно спросил отец, наклоняя белокурую голову, свесив длинные кудри.
— Несомненно! — яростно проревел вампир, замахиваясь над головой родного отца, видя, как расслаблено его тело, как горящие золотом глаза прикрылись, и лезвие вот-вот как масло разрежет его плоть, отделяя непокорную голову. — Гори в аду! — стиснул зубы бессмертный юноша, ликуя в душе, как тело владыки всех вампиров, стало превращаться в туман, рассеиваясь у него на глазах.
— Аято, ты как ребёнок, — рассмеялся Того, не в силах сдержать улыбки, всего-то играясь с детьми. — Разве можно желать такого отцу? — саркастично спросил он, поглядывая напоследок в распахнувшиеся от удивления зелёные глаза сына.
— Невероятно… — открыл рот он, разрезав клинком воздух, снова получая кулаком в живот, сгибаясь от боли, преклоняя колени.
— Аято! — выкрикнул Рейджи, замечая поражение младшего брата, всё это время, отклоняясь от нападок искусной копии. — Я не имел ничего против твоей политики, отец, — бесчувственно проговорил он, меняя стиль игры. — Но этих паршивцев, имею права наказывать только я! — повысил голос брюнет, хватая тяжёлый канделябр, одним взмахом сбрасывая прилипший воск, откидывая Того в сторону, сбивая увесистые лавки его потусторонним телом.
— Не ожидал от тебя, Рейджи, — звучно вправил челюсть он, поднимаясь с изломанных в дрова лавок, подбрасывая в воздух такой же бронзовый, поросший белыми разводами канделябр, звонко сталкиваясь со вторым своим сыном.
— Да ты вообще нас не знаешь, — терял голову второй старший сын, расточая искры от сталкивающего металла, заставляя Комори подпрыгивать от этих ярких раскатов, пока улицу заливали кровавые реки, не останавливаясь даже на секунду.
— Ошибаешься, — улыбнулся Того, растворяясь при новой возможности нанести ему вред, уже ожидая такого. — Я никогда про вас не забывал, всё что я делаю только для вас. Новый мир, где будете жить вы и ваши дети, забыв о войнах и заговорах, без прогнившего насквозь совета и демонов, дышащих в затылок, лишь ожидая, когда мы станем слабы, и склонимся перед ними. Ты всегда оправдывал мои ожидания, Рейджи, я горжусь тобой, — признался он, обезоруживая сына, который всю жизнь ждал этих слов, получая вместе со сладким пряником, тяжёлыми ножками канделябра вдоль спины, падая на широкие ладони в сантиметрах от грязного пола, судорожно раздувая листья растоптанные ими же. — Настанет время, и ты продолжишь мои исследования, продолжишь нашу династию врачей, именно таким я вижу твоё будущее, — признался он, обезоруживая своё дитя, молниеносно пробивая его голову, выводя на некоторое время из игры.