Страница 50 из 202
— Это чем-то напоминает церемонию вхождения учениц гейш в свои права, — вспомнила вдруг Аяко. — Но гейши не выходили замуж, они имели право лишь завести покровителя — данна. Значит, это такой спектакль!
— Да, всё абсолютно верно, — кивнул Нао своей белокурой головой. — Мы не выпускаем настоящих гейш, это очень дорого и долго, такая морока для нас была бы лишней.
— Да и эта относительна, — сказал Сибуя, и у молодого хозяина улыбка сошла с лица. Нару решил вновь пригвоздить мужчину взглядом и после минутного молчания выдал странную просьбу. — Сердце вновь заходится, думаю, я бы не отказался от вашей помощи.
— Для начала измерим давление, — собрался Нао в ту же секунду, а Сибуя проводил его подозрительным взглядом.
— И? — отвлёк его Хосё. — Для чего ты избавился от него?
— Для вас есть работа… — ответил ему Нару, высокомерно прикрыв глаза. Позднее он подошёл к Лину, который до сих пор сидел за отдельным столиком к окружающим спиной. — Всё готово? — спросил он у ассистента.
— Да, — передал он какие-то распечатки, и Нару соизволил раздать их своим временным коллегам. — На этих распечатках символическое обозначение четырёх сторон света или четыре китайских зверя. Я хочу, чтобы вы нашли нечто подобное в саду и обозначили на схеме рёкана.
— Для чего? — повысил голос Хосё. — Территория очень большая, мы будем искать эти знаки неделю! А то и две…
— У вас есть десять дней… — сказал Сибуя, подразумевая этим, что ему без разницы сколько у них это займёт времени лишь бы в десятидневный срок уложиться.
— Да пойдёмте уже, — поднялась Аяко. — Всё равно делать больше нечего, поищем мы этих зверей…
— Думаю, стоит попробовать, — согласился Джон, и Такигаве пришлось присоединиться, хотя у него были свои подозрения насчёт Сибуи.
— Вы уже уходите? — удивился Нао, столкнувшись с командой SPR в коридоре.
— Наоки, у меня есть к вам разговор, — перебил его Сибуя, и двух по-своему выдающихся личностей оставили друг с другом для приватного разговора.
II
Почему мне сразу никто не сказал, что значит быть ученицей гейши?! На мне живого места нет! — издала Май про себя последние возможные приступы жалости к себе, прежде чем Мари приказала раздвинуть перегородку-фусума. В зале дзёдан-но-ма, при свете дня, где Нару и Монах проводили изгнание, собрались одиннадцать учениц. Вместе с госпожой Окадой они ждали появления хозяйки.
— Добро пожаловать домой, — сказала она уважительно. Девушки поприветствовали в ответ поклоном. На всех были те же чёрно-белые кимоно с широкими оби, и Май впервые поняла разницу между юкатой и кимоно, если первое по существу можно назвать халатом, то кимоно скорее одежда, которая отличается важностью, и дело было даже не в цене…
Меня отдраивали всю ночь! Такое чувство, будто кожа горит и просвечивает, а ещё кимоно чем-то напоминает неудобную парадную форму, так и хочется поскорее снять! — стояла Май молча, стараясь хоть как-то подражать холодности и спокойствию Мари.
— А вот и наша гостья, — узнала Танияма голос девушки, которая пять дней назад приняла её за прислугу. — Мы что-то пропустили или теперь такие гости попадают в наши ряды? — ехидничала Норико Кобаяси, девушка семнадцати лет, с почти что идеальными чертами лица, карими глазами и длинными тёмными волосами.
— Спешка гейшу не красит, — сделала Мари замечание ровно и гордо. — Май Танияма — наша новая ученица. Она заменит Хэруми Мори.
— Вот как, — послышались немного встревоженные голоса девушек.
— А, что случилось с Хэруми? Мы слышали ужасные вести… — спросила девушка с короткой стрижкой, немного полной комплекции. Май сразу узнала её, это она потянула ногу в то утро, когда она набрела на этот домик.
— Да какая разница?! — заткнула её Норико. — Это не наша забота, кроме того, мне Мори никогда не нравилась, такая смазливая…
Я бы её сейчас сама придушила! — обозлилась Май. — Разве можно так о покойниках?! — держала она себя в руках, ведь Мари полночи твердила о том, как должна себя вести ученица гейши.
— Куда интереснее, кто покровитель нашей гостьи? — высказалась Норико с хитрой ухмылкой, после чего переглянулась с другими ученицами. — Не наш ли Хаяси-сан за ней приударил?
— Что за тон, Норико? — задрала Мари голову.
Да откуда они эти высокомерные гримасы берут?! — узнала Май излюбленное выражение Нару. — Может быть, на это пособие есть?!
— Действительно, тон неуважительный, — ровно сказала другая особа. — Я Михо Вада, — представилась она Май. — Но ты должна помнить… — отвела она синие глаза в сторону. Другие ученицы держались своими кружками или совсем одиноко, словно сосредоточились на чем-то своём. — Информация такого рода, конечно, закрытая, но нам бы не помешало это знать, думаю, Май не очень понравится конкуренция…
Минуточку! Так они все вешаются на него одного?! — у Май едва голос не прорезался, вовремя рука рот прикрыла, иначе быть здесь беде.
— Догадки ваши верны, — ответила Мари смирившись. — Май будущая жена хозяина Хаяси-рёкана и моя золовка. Попрошу вас проявить терпение и уважение. Май в отличие от вас не практиковалась в танцах и искусстве ведения беседы, но праздник состоится через десять дней, нам нужны все двенадцать учениц…
— Что ж посмотрим, какая из неё невеста, — прищурилась Норико подозрительно.
В первый день в школе было лучше! — позволила Май себе внутреннюю панику.
— Перед тем как отдать вас в руки госпожи Окады, — наклонила Мари голову в сторону кротко улыбающейся гейши, — я хочу напомнить вам о правилах пребывания в этой школе. Нарушители будут подвержены системе штрафов, а при повторном нарушении отправлены домой. Май, присоединись к остальным, — попросила она, желая остаться одной важной птицей.
Хуже, чем все года, проведённые в школе! — испытала Май самую настоящую неловкость, но чёткий голос Мари всё перебил.
— Главное правило, о котором вы не должны забывать, — сказала она важно, но не громко, в пустом помещении её и без того было слышно. — За территорию рёкана выходить запрещено!
— Это бы Мори послушать! — ухмыльнулась Норико.
Да умерла она! Ей уже этого не услышать! — Май дёрнула головой в её сторону, не скрывая укора во взгляде. — Хотя подождите… — подумала она, глядя на ухмылку этой особы. — Это значит, что Хэруми покидала территорию рёкана? Но как? И для чего?..
— Во-вторых, появление в доме мужчин, — продолжила Мари, не обратив на колкости Норико внимания. — Кроме врачей и священнослужителей здесь не появится ни один мужчина, будь то день или ночь. Разумеется, под исключения подпадают служащие рёкана, но даже им с заходом солнца сюда двери закрыты, поэтому если вы сломали сёдзи или в душе пропала горячая вода, то придётся ждать до утра.
— На всём экономите! — вновь съязвила Норико.
Язва! — подумала Май про себя.
— Ваши прогулки по территории, — сказала Мари ровно, — с заходом солнца вы не имеете права покидать дом, только если на это есть моё разрешение.
Вот это выдержка! — поражалась Май, хлопая ушами. — Я бы давно сорвалась!
— Косметика, телефоны и плееры — всё должно быть упаковано в пластиковые пакеты и сдано Хаяси-сану. Он уберёт ваши вещи в сейф, и вы их получите уже при выпуске. Ничего лишнего в этом доме быть не должно. Диета, лишний вес — это табу в нашем доме, поэтому все, кто набрал лишние килограммы, вам придётся от них избавляться. Помним о манерах и долге… Я прослежу, чтобы в ваших комнатах было всё необходимое, а пока прошу приступать к занятиям.
Это значит, что на ночь мы всё же останемся здесь?! — поняла Май суровость реальности, надеясь в глубине души, что на ночь их разместят в рёкане, но не тут-то было, жить придётся в комнате покойницы.
— Так, девочки, — хлопнула в ладоши гейша, и Май словно водой окатили, такой потерянности не испытывают даже дети, — вы отдыхали три дня, поэтому начнём с самого простого, — сказала она и вынула из-за пояса сложенные веера. — Представьте, что в ваших руках веера, вы их покручиваете и одновременно плывёте…