Страница 8 из 23
Вечером, сидя на крыльце в халате с полотенцем на влажных волосах, Дина впервые за долгое время глубоко вдохнула свежий горный воздух и почувствовала себя проснувшейся после летаргического сна длиной в годы.
– Теперь люди в деревне считают меня бесчувственной тварью. На похоронах я не пролила ни слезинки.
– Какая разница, что думают люди? – отозвалась Элис, – Да и вообще… Вряд ли кто-то пристально вглядывался. Большинство едва замечают присутствие остальных на этом свете…
– Все вокруг теперь, кажется, причиняет мне боль, – вздохнула Дина.
– Если перестаешь чувствовать боль, то за ней уходит и радость. Любовь, ненависть, страсть, разочарование – это делает нас живыми.
– Жить больно, – с дрожащих губ Дины скатилась слезинка.
– Но разве это не стоит того? Впусти в свое сердце людей. Это страшно, я знаю. Но ничто другое не научит тебя чувствовать.
Получив лицензию, Дина распрощалась с городской толкотней и заняла место ушедшего на покой доктора Вернера. Она последовала совету Элис и стала со страхом и надеждой присматриваться к окружающим. Через некоторое время ей повезло: в жизни Дины появилась маленькая Эбби Стюарт.
***
Перестук капель звучал неуместно бодро. В темной гостиной тускло блестели боками тазы и ведра, с потолка текли струйки. Тайлер в который раз выплеснул воду в траву и вернулся в дом. Он подошел к окну и поставил ведро на очередную лужу, расплывшуюся по столу. По стеклам ползли водяные змеи. Ветер гнул ветви и срывал последние лепестки июньских цветов. Вспыхнула зарница, резкий порыв ударил в стекло, с подоконника подуло ледяным сквозняком. Тайлер потянул за ручку окна, чтобы плотнее прикрыть створку. Ветхое дерево не выдержало, раздался сухой треск.
– Черт! – сломанная ручка полетела на пол. Из образовавшейся дыры тянуло влажным холодом.
Тай оглянулся в поисках тряпицы, чтобы заткнуть щель, и задел локтем ведро, стоявшее на столе. Раздался звонкий грохот, ведро перевернуло потускневший таз, грязные потоки потекли по полу. Внезапная конвульсия бросила Тайлера на пол.
– Нет…
Рыжее небо нависало над чахлыми колючими кустами. Дымные столбы поднимались, как колонны фантастического храма. Раздался низкий гул, и земля взвилась яростным смерчем, он почувствовал, как его сминает и отбрасывает взрывной волной.
– Тай… уходи… – глаза Джима, его шепот в грохоте выворачивающейся наизнанку пустыни. Тепло его крови, всасываемой песком.
Тайлер очнулся, мокрая футболка липла к спине, воздух с хрипом входил в сведенные судорогой легкие.
В дверь постучали.
– Эй, отшельник, ты у себя? – раздался веселый голос Джеффа.
Тай с трудом поднялся на ноги, уцепившись за край стола. Глубоко вздохнул несколько раз, унимая дрожь.
– Иду.
Разбухшая от влаги дверь заскребла по полу. На пороге стоял улыбающийся сосед в ярком дождевом плаще, у крыльца тарахтел пикап.
– Я в прошлый раз заметил, что ступеньки тут совсем прогнили, того и гляди кто ногу сломает. А мы недавно крышу перестилали, остались доски. Чего добру пропадать? Вот заскочил по дороге. Возьмешь?
Он внимательнее взглянул на Тая, и обеспокоенно присвистнул: – Дружище, да ты еле на ногах держишься! Что такое? У нас тут неплохой врач, я могу…
Тайлер отрицательно качнул головой.
– Все нормально. Не надо. Я в порядке.
Джефф прищурился.
– Точно?
– Да.
– Тогда принимай товар.
Он направился к кузову машины и откинул брезент. Свежее дерево светилось теплом, шершавая тяжесть приятно легла в руки.
– Спасибо, Джефф.
– Не за что, – улыбнулся сосед, – просто место в сарае освободил.
Последний желтый брусок был надежно спрятан от ливня под крышей крыльца. Дождь стихал.
В разрывах туч показалась блеклая синь. Тайлер пригласил гостя в дом, чтобы смыть с ладоней древесную пыль.
– Ого, да тут работы невпроворот, – Джефф поднял бровь, глядя на выставку емкостей на полу гостиной.
– Я заказал материалы в городе, во вторник привезут. На ближайшее время у меня есть чем заняться, – усмехнулся Тайлер.
– Рабочие нужны? Я знаю тут пару ребят.
– Пока нет, – пожал плечами Тай, – с деревом я обращаться умею, отец этот дом выстроил сам, ну и мне кусочек работы достался. С той стороны крыльца есть одна кривая ступенька. Мое первое задание, – улыбнулся он, – Родители оставили как память. Я со стыда горел каждый раз, глядя в ту сторону. Отец утверждал, что это наука на будущее. Делать работу как следует.
Джефф вздохнул.
– Толковым мужиком был старик Хупер. Мы все его любили. Как и Лив.
Они помолчали. В стремительно синеющем небе танцевали ласточки. Трава засияла,
пронизанная рассыпающимися брызгами радуг.
– Ну, я пошел, – сказал Джефф, – Мне еще в школу за мальчишками ехать, у Чака,
моего старшего, с утра машина не завелась. А ты заходи как-нибудь!
Тайлер крепко пожал ему руку. Рокот мотора стих. Горные пики вдали сверкали сахарным блеском. Тайлер присел на крыльцо и прислонился спиной к перилам.
***
Отец Тайлера, Райан Хупер отдал армейской службе пять лет. После окончания контракта он, не раздумывая, сразу начал учебу. Вскоре молодого инженера прокладки линий электропередач направили на работу в Каскадные горы. Там воплощался новый проект ЛЭП на пятьсот тысяч вольт, проходящей по сложному маршруту. Рабочих обеспечили жильем в ближних горных деревушках. Так Хупер оказался в Рокки Лейк. По выходным монтажники наполняли бары и кафе Черритауна, городка в пятнадцати милях ниже по реке. Там Райан встретил милую медсестру, свою будущую жену Лив. Она родилась в этих местах и работала в городской больнице.
Во время установки одной из опорных точек высоко в горах произошел несчастный случай. Возможно, виноват был проектировщик, не пожелавший удорожать стоимость проекта переносом опорной точки на менее проблемный участок. Что конкретно там произошло, знали лишь очевидцы да агенты страховой компании, сам Райан никогда не заговаривал об этом, а если его начинали расспрашивать, отмалчивался или просто вставал и уходил. Но из уст в уста передавалась история о том, что он спас напарника, рискуя собственной жизнью, армейским ножом обрезав веревку. Хупер выжил лишь благодаря счастливой случайности, склон затормозил падение, он умудрился не угодить на хищные зубы каменных обломков в ущелье. Лив назначили ухаживать за ним, и через три месяца она официально приняла фамилию Хупер.
***
От нагревшейся металлической крыши хлева шел жар. Джефф поставил на место сетку, закрутил последний винт и крикнул:
– Готово, врубай!
Вентилятор включился. Джефф поморщился, горячий воздух, скопившийся у потолка, бросил пряди волос ему в лицо. Он спустился вниз и сложил стремянку, проходя мимо загона с овцами, провел ладонью по плотной шерстке черного ягненка. Таня, рослая женщина с коротким ежиком соломенных волос, подошла, держа в руках бутылку с молоком.
– Литра хватит на сегодня? – спросила она с легким русским акцентом.
– Да, пусть поголодает чуток, пока не перестанет пачкать. Вчера Дэвид его перекормил, добрая душа.
В хлев вошла Элис, держа в руках ворох бумаг. Таня отошла в дальний конец помещения, сунула в уши наушники и, пританцовывая, взялась за метлу.
– Скажи, Джефф, ты говорил с представителем из Смит Дейрифуд?
– С Ником? Да, он дважды звонил, но не застал тебя.
– Мы обсуждали цену на двадцать центов выше. Теперь нельзя сказать, что ты ошибся, и не потерять лица. Зачем ты завел этот разговор, не посоветовавшись со мной?
Джефф раздраженно взъерошил бороду и обернулся:
– Если бы ты носила с собой телефон, дорогая, то агентам не пришлось бы тратить время на болтовню с твоим бестолковым мужем.
Элис подняла глаза от бумаг, и положив их на деревянный ящик с отрубями, подошла к Джеффу.
– Я просто нервничаю, родной… Прости. Знаешь, как эта сделка важна для нас? А ты – самый лучший управляющий фермы на свете!
Она поцеловала его долгим поцелуем, и продолжила, – Но переговоры и бумажную волокиту лучше оставь мне, ведь это так скучно!