Неприятно познакомиться, ведьма

— Эх, ты… химик!.. Не знаю насчет твоих родителей, но вот моя учительница по истории — действительно фанат своего предмета. Мы родословную Рюриковичей знаем лучше, чем свою собственную. Был такой князь Древней Руси, Владимир Красносолнышко, и был у него сын Ярослав Мудрый. Библиотеки строил и храмы.

— Хороший, наверное, был человек?

— Хороший, ага. «Овечка Долли была злая и рано умерла». А теперь ты мне ответишь, может, что делаешь на моей лужайке?

— На твоей? — удивился Яр. — Вообще-то она общая. И я хотел первым у тебя спросить…

Я выставила вперед ладонь, заставляя его замолчать.

Нет, я ещё не оглохла, все со мной в порядке. А потому пропустить шум от шин, катящихся по каменной дорожке, не смогла.

— Слышишь? — спросила тихо.

— Слышу, — Яр пожал плечами. — Машина едет.

— Или не просто машина! В этом самое страшное.

На горизонте появилась сверкающая серебряная точка. Черти, это точно отец, кто ещё, кроме него?! Сейчас он меня заметит, всю такую болтающую, и придет Яне крышка.

А Яна не хочет крышку! У нее впереди одиннадцатый класс. Экзамены и все такое. Выпускной, на котором она, уже совершеннолетняя, будет сидеть в одиночестве, обнимаясь с бутылкой вина. Ей никак не нужна крышка!

Поэтому я, недолго думая, схватила Яра за запястье и резко дернулась вниз.

Насыпь, которая являлась дорогой, ушла из-под ног, и мы оказались на траве. Я — лежащей, а вот Ярик лучше приземлился, на корточки. Ну, это потому, что во время полета я успела от него отцепиться.

Трава тут высокая, но не настолько густая, чтобы скрыть мою тушку. А ещё и велосипед!.. Ладно уж, пусть лежит на обочине, иначе, притягивая его к себе, я убьюсь. Надеюсь, отец в глаза тетин велосипед не помнит.

Что б придумать такое, чтобы скрыться? Я суетливо огляделась вокруг, не обращая внимания на Яра. А он, кажется, недоумевал, и по-крупному… Пофиг. Я подскочила, ринулась вперед, не слишком похожая на едва заметную полевую мышку, и, пробежав метра три, присела и сжалась в комок. Замерла.

Только тогда вспомнила о приятеле — или все же недруге. Он, дурачок, душу скрыл, но, как я уже говорила, для моего отца скрытая душа — фигня на постном масле, если он вдруг заинтересуется Яриковой персоной. А персона у него примечательная, внимание привлекает.

А ещё эта персона возвышается над травой, как ветряная мельница, не хватало только лопастями помахать, чтобы ещё больше внимания привлечь.

— Яр! — не выдержала я. — Сядь!

Он в два шага приблизился ко мне. И действительно сел. А потом поинтересовался во весь голос:

— Это что за цирк?

— Тише будь, — прошипела я. — Это не цирк, а конспирация.

— От кого прячешься?

— От отца. Все-то тебе знать надо.

— Алексея?

— Владимира, блин.

Машина проехала совсем рядом… а потом звуки прекратились. Она остановилась. Остановилась! Отец все понял, отец меня заметил, мне крышка, крышка, крышечка…

Почему именно она, я не знала.

Но надо быть совсем уж наивной дочуркой, чтобы в экстремальной ситуации ждать от моего отца восхищения и благодарности.

— Я гляну, — отозвался Яр.

— Сиди, — прохрипела. Не уверена, что так делают мышки, да и на ветерок не похоже, но я же не профессиональная актриса! Я — дочурка, или, если быть точнее, дурочка, которая придумала сама себе непонятно что и этого боится.

И я имею полное право бояться!

Но зато Яр — жираф! Вытянул шею, чуть подался вверх, а через секунду вернулся в убежище и произнес:

— Это не твой отец.

— Точно? Ты ведь не знаешь, как он выглядит.

— Зато я знаю, как выглядит Миша. Мой друг.

— А при чем тут Миша? А-а-а… — протянула понимающе.

Зашумел мотор, и машина продолжила путь. Подождав десяток секунд для верности, я все же поднялась, оттряхивая одежду, хотя ее, промокшую, оттряхивать было уже бесполезно.

— И чего останавливался? — пробурчала я.

— Велосипедом интересовался, — пояснил Яр.

— И чего им интересоваться? Велосипед как велосипед.

— Может быть, узнал?

— Не узнал, — я фыркнула. — Этим летом я на нем впервые гоняю. А тем мы с твоим Мишей не встречались ни разу. Да и я здесь почти что не была.

— Ну, понимаешь ли, — отчего-то смутился Ярослав, — у меня похожий.

— Велик?

— Ага. Но я его спрятал в траву.

И Яр прошуршал до обочины, по гипотенузе, если представить расстояние от меня до тетиного велосипеда как катет. Тогда второй катет — расстояние между двумя велосипедами.

Очень похожими велосипедами.

Спросонья я бы сказала, что они одинаковы. Я и сейчас это чуть не ляпнула: может, ещё не проснулась?

— Здорово было бы, если бы я на него прыгнула, — заметила я, подходя ближе.

— Здорово? Мне жалко велосипед.

— А меня? — я нахмурилась.

Ярик фыркнул. Я недовольно покачала головой, а потом все же решила вернуться к основному вопросу:

— И все же, что ты тут забыл?

— Бабушка попросила новый букет. Честно тебе говорю, — маг взглянул на меня исподлобья. — Я проснулся сегодня рано утром и подумал: подходящее время для букетов. Сел и приехал сюда. А через минут двадцать появляешься ты.

— Если бы я не знала, что это совпадение, подумала бы, что ты меня выследил, — заметила я.

— Скорее, так надо думать мне.

— Между прочим, я веду честную борьбу, — отозвалась, приподнимая свободные руки. — И маячок сняла с твоей души, как и обещала. И вообще я тут…

— Прячешься от отца?

— Приехала на пикник!

— Но пугаешься каждого шороха. Да и кто ходит на пикник в такую погоду?

— Кто, кто, — пробубнила я. — Ценители, понятно? Сейчас прямо тут сяду и буду жевать бутерброды. Прямо с салфетками, в которые они спрятаны. А ты пока можешь собирать букет. Идеально сухой, — добавила язвительно.

— Один — один, — Яр вздохнул.

Я показала ему язык — определилась-таки — и неожиданно для самой себя помчалась вперед, стараясь не думать ни о кроссовках, ни о джинсах.

Я свободна, и это — моя главная награда.

Ну, не считая бутербродов.

— Меня пугает твои срывы, — понеслось следом за мной. А потом рядом появился Ярик. Как от особо настойчивых не убегай, они все равно догонят. — Стоишь спокойно, а потом — раз…

Я, как живая иллюстрация, резко остановилась и хлопнула ладонями перед его лицом. Яр отпрыгнул. Я расхохоталась, заставляя его покраснеть. Чудесная картина! Вот всегда бы так!

Но картинка и правда была чудесной. Мы добежали до места, где трава чуть ниже, чем вокруг. Буду устраивать пикник здесь. Прямо здесь, да-да, как истинный ценитель! Ценитель всего ненормального, но лучше уж так, чтобы сходить с ума от собственной угрюмости.

— С тобой точно все в порядке? — уточнил Яр.

— Ага, — я кивнула. — Не сделаешь доброе дельце? Это твое предназначение — добрые дела делать, так что сделаешь, не правда ли?

— А что нужно?

— Готов удивляться? — произнесла я, заглядывая Яру в глаза. Какие необычные! Но как сочетаются с голубым небом, что впервые за несколько дней завладело небосклоном!.. — Мне нужно… чтобы ты высушил небольшую площадку травы.

— Пикник?

— Так точно, капитан.

Яр кивнул:

— Но с тебя бутерброд.

— Шантаж!

— А ещё я должен тебе кое-что вернуть, — и он потянулся к карману джинсов, чтобы через секунду протянуть мне уже знакомый кошачий глаз на черном шнурке. — Раз уж все закончилось…

— Благодарю, — я цепко схватила камешек, и теперь он покоился уже в моем кармане. Правда, я совсем не уверена, что буду его носить. — Прости, листик тебе не верну, потому что я скормила его козе, которая шла мне навстречу. Понимаешь, она выглядела такой голодной…

— «Гринписа» на тебя нет, — пробормотал Яр. На его пальцах зажглось несколько тусклых голубых искр.

Магия. Сейчас будет магия.

— Ага, значит, ты соглашаешься, что накинул на него что-то гаденькое?

Трава вспыхнула голубым огнем — лишь на секунду — и распрямилась, распушилась. Я взглянула на ноги, по которым пронеслась волна жара — они тоже высохли, но только до колена. На бедрах остались следы от мокрой травы. Ладно, просить, чтобы я высохла целиком, не стану. Во-первых, это сильно ударит по моему достоинству, а во-вторых…