Неприятно познакомиться, ведьма

Бывшая подруга, будто резвый, абсолютно здоровый козлик подскакивает на ноги, и на весь прелестный двор разносится:

— Она?!

Я бы сказала рифму, но решила промолчать. От зрелища, правда, оторваться так и не смогла. Посильнее Оли притягивает, однако.

Яр обернулся: Оля уже спешила к нему, готовая вцепиться в шею похлеще веточек. Но он сам раскинул руки, шагая ей на встречу, и в следующее мгновение соединение произошло вновь. Оля всеми своими объемами, ничем почти не прикрытыми, прижалась к телу Ярослава. Он запустил руки в ее волосы. Оу, ну понятно все с вашими методами.

Губы потянулись к губам, и я заставила себя уйти. Буду ещё наблюдать за такими сценами, ага. Осуществил все-таки с Олей то, что пытался осуществить со мной. Но если происходящее между нами было шуткой, то сейчас ребятки не шутили.

Деревня пробуждалась: блеяли овцы, шло по дорожке стало коров, подгоняемое пастухом на пегой лошади. Запоздалый петух решил прокукарекать в гордом одиночестве, но ему через секунду вторил ещё один. Стремилось к зениту солнце, пока только появившееся из-за горизонта. Дул слабый ветерок, вернее, очень слабый ветерок, и я понимала: день будет жарким.

Запрусь в зале и просижу весь день с какой-нибудь книгой. На улицу выйти даже не посмею. Что делать на этой улице? Беленьких ловить?

Точно, вернувшись, так и сделаю. Скажу тете, что с Олей все в порядке. Что ей уже помогли. Пусть тетя даже не идет сюда. Я тоже больше не пойду.

— Ведьма!

Чтобы понять, кому я вдруг пригодилась, даже оборачиваться не пришлось. Ярик, собственной персоной!

Я подняла руку и молча показала ему средний палец, не останавливаясь, но и не ускоряя движение. Зато нежеланный собеседник ускорился: раздались быстрые шаги, а потом сам Яр стал передо мной как лист перед травой. Хотя нет: покорности, которая изначально являлась смыслом этой фразы, тут не было никакой. Напротив, создавалось ощущение, что Ярик вот-вот меня покусает.

Голову пришлось поднять — и почему он все время стоит так близко! — и произнести, ведь не отстанет, такой же прилипчивый, как Влад:

— Быстро вы управились.

— Ты тоже выводы делаешь быстро, — не остался в долгу Ярослав.

— Ну да, мышление — это явно не твой конек. Оля там того, — назад я все же посмотрела, — за тобой не побежит?

— Не побежит, — отозвался Яр. — Это только я, как проклятый, бегаю. По большей степени за тобой, такой гордой и независимой.

— Что есть, того не отнять, — я поджала губы. — Что хотел-то? О вашем бурном времяпровождении рассказывать никому не стану. Мне без разницы, занимайтесь, чем хотите. Я вообще пришла, чтобы состояние Оли посмотреть. Тете позвонила ее матушка и сказала, что Оленьке немного дурно. Но я уже узнала, что Оленьке очень хорошо. Могу возвращаться.

Больше книг на сайте - Knigoed.net

Он покачал головой, глядя на меня как на идиотку:

— Я, конечно, понимал, что ты на почве черной магии немного съехавшая. Но все оказалось ещё хуже.

— Что, ну? — я вскинула голову.

— Пока ты спала, я, между прочим, занимался совсем не тем, что ты так любишь всем приписывать.

— Обидели. Наклеветали на мальчика.

— Понятно, — Ярослав нахмурился. — Тебе бесполезно что-либо объяснять. Ну да я так и подумал. — И добавил чуть тише: — Я ждал, между прочим.

Вспомнились события прошлой ночи: поворот к тропинке, голубое свечение души, ушибленное колено и речка без бабочек. Я приподняла брови и уточнила:

— Нечисть?

— Ладонь протяни.

Я послушно вытянула руку, хотя и вытягивать ее не за чем, вон как близко стоит, и Ярик положил в ладонь что-то невесомо-мягкое. Я поднесла ее к своим глазам и поняла: паутинка.

Сердце застучало быстрее.

— Откуда?

— Две минуты назад взял с волос Оли.

— Так ее все-таки… того? Покалечило немного?

— Просмотрел. Ничего серьезного.

— Ты же медик, — напомнила я. — Смотрел только на физическую оболочку, — причем неплохо так смотрел, с подробностями, добавила мысленно. — А нечисть… нечисть работает с душами.

— Думаешь?

— Знаю, — я глубоко выдохнула, сжимая паутинку, ещё хранившую след колдовства. — Итак, что я имею? Нечисть, которая разбрасывается паутинками и при этом покушается на человеческие души. А ещё обладает черной энергией. Странно, что она как раз-таки черную энергию и не восполняет… А хотя… Говоришь, серьезных повреждений нет? Рассудок не помутился? Знаю, знаю, что от любви безмерной Оля немного того, ну а в остальном?

Ярослав закатил глаза, но все же ответил:

— Нормально. Сходила бы сама и посмотрела.

— Э, нет. Мне ближайшую неделю к Оле вообще теперь опасно подходить. Поверю тебе на слово. Получается, что души выпили мало. Ненадолго хватит.

Я обернулась, почувствовав взгляд, и заметила Олю, наблюдающую за нами. Такая Оля опаснее любой нечисти во много-много раз.

— Иди, короче, — поспешила я. — Продолжи свои расследования или отношения, неважно.

— А ты?

Наши глаза встретились — и все-таки, какое ясное небо! — и я хитро улыбнулась:

— Надо кое-что проверить.

— Что именно?

Вот все ему хочется знать!

Оля продолжала смотреть, но я привыкла к рискам. Поэтому, бросив паутинку в карман платья, обняла Ярослава за плечи. Он, опешив, даже не принялся обнимать меня в ответ или отцеплять от себя. Хотел ощутить объемы, да не удалось? Фыркнув, прошептала:

— Не скажу.

Объятья рухнули, я обошла Ярослава, словно он был каким-нибудь камешком, и направилась к дому тети.

Если бы Оля была черной ведьмой, вслед мне понесся бы десяток проклятий. Но ведьмой была я, поэтому и колдовала тоже я. Надеюсь, Ярик не очень обидится из-за маячка, что я только что прицепила на его душу. Зато теперь буду знать, если он колдовать начнет. Или если кто-то решит поколдовать над ним. Душа отзывается на магию, как ни крути, уж я-то знаю.

Около ворот я все же споткнулась. Ох ты ж, Оля, чертовка! Или я ходить не умею. Впрочем, в сочетании это дает поистине феерический эффект.

Так я тете и сказала: мол, с Олей все в порядке, зато со мной не очень. И показала на обцарапанную коленку, ту же самую, что я царапала на прогулке. Пострадала вновь она, моя бедненькая. Комбо-страдалица.

Тетя поохала, и мы пошли обрабатывать рану.

Впрочем, я-то знала: никакая коленка меня не остановит.

***

Ответили мне только с третьего раза. К этому времени я уже знатно разнервничалась. Но звонить продолжала: не позвоню — получу. Потом. Сначала не получу ничего, никакого результата, а потом получу выговор. Опять поставят блок на магию, а у меня тут охота!

— Слушаю.

Собранный голос. Ни удивления тебе, ни возмущения. Этот человек, разговаривая со мной последний раз, тоже не повышал голоса. А вообще он предпочитает разговаривать со своим учеником, ничего не сообщая мне.

Даже эта душа… Он не спросил, как я себя чувствую после снятия блока.

Этот человек — мой отец, и такой уж он и есть.

— День добрый, — отозвалась я и добавила на автомате: — товарищ старшина.

— Это все, что ты хотела сказать?

Может быть, он даже выгнул бровь.

— Нет. Хотела спросить, как там мой хомячок.

— Покормлен сегодня утром. Завтрашним вечером вернусь и покормлю вновь.

— О-о-о, — отозвалась я. Отец уехал! Уеха-а-ал! Все ещё лучше, чем я предполагала. — А клетку чистил? У Хомячидзы по расписанию идет.

— Вернешься и почистишь.

— Да я пока не собираюсь возвращаться… — пробормотала я. — Мне и тут неплохо живется. Грядки, вот, пропалываю. Посуду мою. Шторы только что стирала. В общем, все, как обычно. И, как обычно, тебе это не интересно, — добавила тише.

— Повтори? — попросил отец.

Как будто бандит с района: слышь ты, плохо слышу. Я уже хотела было ответить, что скучаю по квартирке, и там я шторы тоже постираю, как приеду, особенно те, ритуальные, из плотной черной ткани… Но не успела. Пока собиралась с мыслями, какая-то дамочка успела завладеть вниманием моего отца.