Страница 27 из 28
– Главное, чтобы они проявили себя на заседании Политбюро, – генсек озабоченно потёр лоб. – Чтобы опять открыто вылезли на свет божий со своим миротворчеством.
– А куда им теперь деваться? – Министр развёл руками. – Либо переходить полностью на нашу сторону и навсегда потерять политическую инициативу, либо идти в атаку. В свой последний и решительный бой, так сказать.
– Предсовмина – человек самолюбивый, – заметил генсек. – В нашу упряжку он не пойдёт. Привык ходить самостоятельно, понимаешь ли! Что же, на этом он и погорит.
Генеральный секретарь довольно потёр руки.
– А с ним заодно из Политбюро вылетит и этот доморощенный пацифист – министр иностранных дел. В трудное предвоенное время руководство страны должно быть решительным и единым как никогда! – с иронической усмешкой провозгласил генсек. – Ну а к тому времени, когда выяснится, что ваши аналитики сильно ошиблись с оценкой способности американцев ввязаться в ядерный конфликт после гибели шаттла, дело будет сделано. Миротворцы из Политбюро окажутся на пенсии. Будут кушать мёд и сметану на своих дачах, нянчить внуков и писать мемуары.
– А как быть с председателем Президиума Верховного Совета? – спросил министр. – Тоже выведем из Политбюро и отправим на пенсию?
– Он ничего не решает, – махнул рукой генсек. – У него всего лишь церемониальный пост. Поэтому пусть остаётся. Человек он известный и стране, и всему миру. Чтобы не возникло лишних кривотолков, мы его оставим. Пока оставим!
Генеральный секретарь помедлил, размышляя, и сказал:
– И вот ещё что, дорогой мой… Распорядитесь-ка привести наши вооружённые силы в состояние полной боевой готовности.
И, отвечая на немой вопрос министра обороны, добавил:
– Всё должно выглядеть логично и естественно. Мы получили информацию аналитиков о том, что американцы нанесут ядерный удар по СССР после гибели шаттла? Получили. Вот и давайте реагировать соответствующим образом – готовиться к возможной ядерной войне. В нашем сценарии всё должно быть реалистично. Только тогда в него поверят.
3
– Господин президент, у меня тревожные новости! – Директор Центрального разведывательного управления стремительной походкой вошёл в Овальный кабинет Белого дома.
– Что случилось, Джим? – Президент Соединённых Штатов Америки оторвал усталый взгляд от бумаг на столе. – Снова проявились исламские террористы?
– Хуже, намного хуже! – Директор тряхнул головой. – Русские приводят в состояние полной боевой готовности свои ракетно-ядерные силы!
– Вот как? – Брови президента взметнулись вверх. – Странно… Не было никаких предпосылок для обострения наших отношений с Россией… Друг мой, вы не ошибаетесь?
– Увы, нет, господин президент, – директор достал из рабочей папки несколько листов бумаги и положил их на стол перед собеседником. – Это выдержки из докладов наших полевых агентов, данные радиоперехвата и отчёты о наблюдениях со спутников.
Президент кивнул директору ЦРУ на кресло около стола и принялся за чтение.
– Невероятно! – спустя несколько минут произнёс он. – Этого просто не может быть!
– И тем не менее это так, господин президент! – Директор чуть подался вперёд. – Советы проявляют небывалую активность.
– Что это может означать, Джим? – Президент озабоченно нахмурил лоб. – Почему они встрепенулись?
– Кто его знает, господин президент, – директор пожал плечами. – Логику русских трудно понять. Один из их поэтов, если мне не изменяет память, так и написал в своё время – «Умом Россию не понять».
– Достойный ответ для руководителя разведывательной службы! – Президент недовольно хмыкнул. – И всё же, как вы оцениваете приготовления СССР?
– Как намерения нанести по нам первый удар. Первый ядерный удар, господин президент.
Президент задумался, повертел в руках дорогое перо, подаренное первой леди на Рождество, и сказал:
– Джим, я не убеждён в том, что вы правы относительно конечной цели нынешней активности русских. Но… Мы немедленно собираем совещание членов кабинета!
4
– Итак, Джим? – Вице-президент США вытянул ноги, устраиваясь поудобнее на диване «линкольна». – Как вы оцениваете итоги совещания у президента?
– Один – ноль в нашу пользу, – директор ЦРУ расстегнул пиджак и немного ослабил узел галстука. – Мы загнали президента в угол, из которого ему уже не выбраться!
– Вы так думаете? – Вице-президент скептически фыркнул. – Но этот тюфяк всё-таки отдал приказ о приведении наших стратегических сил в полную боевую готовность!
– А что толку? – Директор пожал плечами. – На превентивный удар по русским он всё равно не решится!
– Я бы тоже не решился, – вице-президент вздохнул. – Даже несмотря на тот космический щит, который мы развернули на околоземной орбите благодаря покойному Рейгану…
– …И вторую очередь которого наш недоумок-президент похерил три года назад, чтобы угодить избирателям и избраться на второй срок! – На лице директора появилась злобная гримаса. – Наши предприятия недосчитались миллиардов долларов!
– Да, по крайней мере, ещё два года корпорациям придётся поджимать хвосты, – вице-президент поморщился. – Пока срок президентских полномочий этого ничтожества не закончится!
Директор ЦРУ внимательно посмотрел на вице-президента и тихо произнёс:
– Есть шанс уменьшить этот срок. Если досрочно отправить президента в отставку.
– Вы шутите, Джим? – Вице-президент рассмеялся. – Добровольно он не уйдёт. А никаких оснований для импичмента, увы, нет.
– Основания для импичмента могут появиться, – в глазах директора блеснули искры. – Стопроцентные основания!
– У вас есть что-то конкретное? – Вице-президент бросил в его сторону заинтересованный взгляд.
Директор открыл портфель, достал несколько фотоснимков и протянул вице-президенту.
– Что это, Джим? Ваши ребята сфотографировали президента в борделе во время оргии с несовершеннолетними девочками? – Вице-президент раскатисто захохотал.
– Это фотоснимки шаттла «Колумбия», – терпеливо пояснил директор. – Получены при помощи телескопов с высоким разрешением. Я распорядился их сделать сразу после того, как стало известно, что к шаттлу на достаточно близкое расстояние подходил русский спутник-фоторазведчик «Космос».
– И что на этих снимках? – Вице-президент недоверчиво повертел в руках фотографии. Он видел на них только цветные пятна странной формы и совершенно ничего не понимал.
– Шаттл серьёзно повреждён. Во время старта от топливного бака оторвался большой кусок теплозащитной пены. Он пробил дыру в левом крыле «Колумбии». Это значит, что после входа в земную атмосферу для посадки шаттл развалится. Экипаж погибнет.
– Чёрт! – Вице-президент встревоженно вскинулся. – Джим, вы должны немедленно уведомить НАСА! Возможно, они ещё как-то смогут спасти астронавтов.
– Если мы хотим убрать из Белого дома нынешнего президента, мы должны молчать, – почти шёпотом произнёс директор. – Семерыми астронавтами придётся пожертвовать.
Вице-президент недоумённо воззрился на собеседника:
– Что-то я пока не улавливаю, какая логическая связь существует между «Колумбией» и этим тюфяком в Белом доме?
– Очень простая связь, – с готовностью пояснил директор. – Когда экипаж «Колумбии» погибнет, специальное расследование установит, что это прискорбное событие произошло вследствие лучевого удара с борта советского спутника. Это будет означать, что Советы атаковали Америку в космосе.
– Но вы же говорили, что советский спутник, который сближался с «Колумбией», – обычный фоторазведчик, – возразил вице-президент. – Русские могут легко уйти от нашего обвинения. Они просто предоставят международной общественности все данные о своём спутнике. Или вообще согласятся на независимую инспекцию этого космического аппарата.
– Советы ничего не докажут, – директор покачал головой. – Если вы согласитесь с моим планом, то уже через два часа русский спутник – совершенно случайно, конечно, о чём мы позаботимся, – директор весело подмигнул собеседнику, – столкнётся с мелкими обломками неизвестного летательного аппарата. С космическим мусором, которого так много появилось на околоземных орбитах за последние годы. Советский фоторазведчик разлетится в пух и прах и ни одна международная комиссия не в состоянии будет сказать, чем он был до столкновения – разведчиком или боевой лазерной установкой.