Страница 6 из 16
Я четко помнил уроки Элронда по стойкам, со слабыми и сильными сторонами каждой, но решил все-таки еще добавить красок в картинку полного дурачка, и потому встал в стойку, в которой был на самом первом занятии с Элрондом, то есть просто вынул два меча, и, прижав руки к бокам и расставив ноги, встал лицом к противнику. В тот первый урок я не продержался и одной секунды, потом Элронд объяснял мне все мои ошибки. Как я и рассчитывал, моя нелепая стойка совсем расслабила Лендисаса, и он даже не стал вынимать второй меч, а взял только один в правую руку. В этот момент над Ареной раздался чей-то зычный голос:
– Человек вправе получить оружие эльфов, обратившись за ним! Но он должен выстоять в поединке против любого из нас, и доказать, что он достоин этого оружия, так было и так будет, это наша традиция, и мы чтим ее. Итак, человек, защищайся!
Я не знаю, для чего собрались эльфы на Арене, если бы Лендисас принял бы меня за серьезного противника, поединок бы продлился секунды три, может четыре, если бы я был несерьезным противником, то не более двух секунд. То, что я оказался для Лендисаса темной лошадкой, все равно не сделало поединок более длинным. Он продлился ровно две секунды. Лендисас с выставленным вперед мечом сделал быстрый колючий выпад в надежде проткнуть мне правое плечо. Его расчет был мне понятным, он хотел проткнуть мне оба плеча, красиво развернувшись вокруг меня, а потом подсечь мне сухожилия на коленях, оставив меня без рук и без ног лежащим на арене. Этот самый прием Элронд проводил со мной первые двадцать раз, и я точно знал, как выходить из этой ситуации, к тому же Лендисас облегчил мне задачу, взяв всего один меч в руку. Я сделал шаг назад, парировал его выпад обоими мечами, потом, перекатившись через спину, оказавшись у него за спиной, со всей силы ударил мечами плашмя ему по ягодицам. Добившись того, что Лендисас чуть-чуть потерял равновесие, я встал во весь рост, правым плечом поддев его снизу, чтобы он рухнул уже гарантировано.
Над ареной повисла гробовая тишина, мой неожиданный прием с переворотом удивил всех, в том числе и Лендисаса, который, рухнув лицом в песок, мгновенно вскочил на ноги, повернувшись ко мне лицом. На лице его читались ярость и недоумение. Он уже был готов броситься в атаку, в которой у меня точно не было бы ни единого шанса. Я встал уже в нормальную стойку и стал ждать. Буквально за одно мгновение перед броском эльфа в новую атаку над Ареной раздался тот же самый зычный голос:
– Стой, Лендисас! Ты проиграл! Человек заслужил право на оружие!
Я очень хорошо видел взгляд Лендисаса, в нем было столько гнева что, если я сейчас достал бы спичку из кармана, она бы наверняка загорелась от его взгляда. Он понимал, что проиграл, понимал, что я бы мог ударить его не плашмя, а острием, и его бы уже не было в живых, от этого его гнев был еще сильнее. Но, к счастью, эльфы умели держать себя в руках, и я понял, что мне ничего уже не угрожает, поэтому я распрямился из боевой стойки и убрал мечи в ножны. Спустя две долгих секунды, Лендисас тоже убрал мечи и сказал:
– Ох и недооценил я тебя и старого плута Элронда! Поймал ты меня, человек, ох, поймал! Надо же, еще и мечи по арене раскидал, и доспех повязал, как в первый раз в жизни, а сам-то боец.
– Ну, по правде сказать, доспех-то я и правда в первый раз в жизни повязал, но с мечами действительно кое-что умею, да и мне просто немного повезло. Так бы мне не выстоять против вас, Лендисас, – раз эльфы склонны к гордыне, значит, и лесть против них должна работать безотказно, подумал я, и не ошибся. Лендисас заржал:
– Ну, человек, рассмешил, да, ты бы против меня не выстоял, если бы я понял уровень твоей подготовки. Но согласись, сейчас ведь не ты меня победил, а старый плут Элронд.
– Да, без сомнения, где уж мне до вас!
– Ну ладно, раз Элронд на это пошел, значит ,у него действительно есть на тебя планы.
Видимо, все в душе Лендисаса встало на места, он нашел себе оправдание, что он проиграл куда более опытному противнику, чем он сам, а какому-то человечку, поэтому он весело заулыбался, развернулся и пошел на выход из Арены. А я пошел вслед за ним, увидев Элронда, который ждал меня на выходе.
Глава 2. Арена
Я шел по дороге. Таких дорог у нас в Родном было очень много, у нас их называли проселочными. В мире, где я был сейчас, это, видимо, была магистраль или автобан, так как за пятнадцать минут мне навстречу проехало уже несколько повозок. Глядя на эту дорогу, я осознал высокую ценность асфальта и вообще дорожных технологий. Перемещение по ней даже пешком было ненамного легче, чем перемещение по полю в Радужном. Дорога представляла собой кашу из глины и мелких камней. Я бы даже сказал, что это не дорога, а просто… направление, по которому, скорее всего можно было попасть в некий населенный пункт. Шел мелкий моросящий дождик, который помогал этой самой дороге превращаться в глиняную кашу, и я брел к городу.
Путь в это измерение из города эльфов занял четырех перехода, два из которых Элронд совершил сам, а два мы прошли при помощи пирамиды. Все переходы в мирах не оставили никаких ярких воспоминаний. Как сказал Эдронд, большинство создателей работают по успешным шаблонам творения и потому большинство Вселенных очень похожи между собой. Да и материя дальше развивается в направлении самосовершенствования и находит практически одни и те же пути. Например, каким бы банальным это ни казалось, но самый совершенный цвет листьев – это зеленый. Таблица Менделеева в материальной части Вселенной остаётся основным набором элементов, все дело в мелочах, даже в строении той же планеты. Так вот в Радужном материки не выдвинулись из-под воды, потому что сейсмическая активность распределилась более-менее ровно по всей поверхности планеты, и, как следствие, жизнь не вышла на поверхность. Но, как сказал Элронд, в Радужном есть жизнь, и даже есть разумные ее формы, но там эволюция пошла другим путем, и, возможно, что это будет совсем другой набор Вселенных. В Техно был единый огромный материк, который сильно повлиял на социальную динамику развития человечества, и привел к ускоренному его развитию в техническом плане, и к гибели, в конце концов. В мире амазонок, по рассказу Элронда, строение было материковое, три крупных материка и много островных государств. В общем-то, все для развития человечества тут было идеально, но вот именно решение отделить женщин от мужчин изменило ход истории в данном измерении, таким образом, что человечество глубоко и надолго застряло в средневековье. Но, как рассказывал Элронд, проблема не в этом, так как в самом этом временном отрезке, которое мы называем средневековьем, нет ничего плохого, но человечество остановилось в развитии полностью. Отсюда перестали выходить создатели, и это было самым неправильным. И вот, я прибыл в этот мир с целью провести разведку, то есть разнюхать, понять, что тут к чему. Элронд сказал, что в средневековье всегда и во всех человеческих мирах ценились индивидуумы, владевшие оружием. А, имея Эльфийскую подготовку, и мечи с доспехами, я тут был практически неуязвим с его точки зрения. Ну а при условии того, что из Техно у меня остался коммуникатор и сканер, то моему здоровью вообще ничего не угрожало. И, если я тут простужусь, а я скорей всего простужусь, умереть от простуды мне не дадут эти замечательные устройства, батарейки которых были рассчитаны на работу еще лет двести после моей кончины в глубокой старости. И вот, я месил грязь в направлении населенного пункта, который мне указал первый же житель, которого я тут встретил. Наш разговор был забавным, я понимал его речь, так как мой коммуникатор переводил все мне непосредственно в мозг, и я понимал его речь, как родную. А вот он мою речь не понимал в принципе, так как я-то говорил на своем родном языке, а у него коммуникатора не было. К счастью в числе приложений, который я умыкнул из Родного, было приложение по обучению языку. Коммуникатор разбирал слышимый мною язык по определенным признакам и правилам, и быстро формировал мне набор уроков, которые я начинал зубрить, произнося вслух слова. В мире Амазонок чужестранец, плохо говорящий на языке не был такой уж редкостью, и потому первый путник, которого я встретил, не был ни удивлен, ни напуган. Это был крестьянин, который возвращался с городской ярмарки, где он продал все, что вырастил, успешно пропил заработанные деньги и теперь возвращался в свою деревню работать до следующий ярмарки.