Страница 25 из 77
— Знаешь, Герми, я, кажется, начинаю понимать, почему люди идут изучать черную магию, — тихо произнесла Элин. — Очень хочется оторвать кое-чьи поганые руки.
— Эль, успокойся, журналисты всегда придумывают всякие гадости... — Гермиона прочла следующий абзац, и ей резко расхотелось отговаривать подругу от кровожадных действий.
«В Хогвартсе Гарри встретил свою любовь, — говорилось в газете. — Одноклассник Гарри, пожелавший остаться неизвестным, сообщил, что его уже успела охмурить некая Гермиона Грейнджер, амбициозная маглорожденная красавица, которая, как и Гарри, считается одной из самых одаренных учениц школы».
— Ну, по крайней мере, в этот раз они твое имя не перепутали, — усмехнулась Элин.
— Да вам вообще грех жаловаться, — неслышно подошла к ребятам Анджелина. — А вот про меня Рита написала, что я ничем особенным не выделяюсь и Кубок выбрал меня капитаном исключительно по ошибке. А настоящим лидером команды должен быть Гарри.
— Я ничего подобного не говорил! — воскликнул Гарри. — Анджелина, я клянусь...
— Да знаю я, — отмахнулась Анджелина. — И все остальные тоже знают, что писанине Скитер нельзя верить.
19 ноября 1994 года
К сожалению, очень скоро выяснилось, что кое-кто статье Скитер все же поверил. Поклонники (и, в особенности, поклонницы) Гарри, про которых тот давно забыл, снова вспомнили про своего героя и буквально завалили его письмами. Некоторые особо одаренные догадались даже прислать поющие открытки — их Гарри сжигал сразу, едва те издавали первый звук. Один из конвертов оказался пропитан каким-то зельем, от которого у Гарри начало приятно ныть внизу живота. К счастью, Элин с Гермионой вовремя заметили неладное и успели дотащить жертву приворота до больничного крыла, где мадам Помфри снабдила его противоядием.
Но хуже всего было то, что теперь почти вся школа поверила, что Гарри на самом деле как-то ухитрился обмануть Кубок, и все попытки оправдаться не увенчались успехом. Кто-то понимающе усмехался и говорил, что сам сделал бы то же самое, если бы смог, а кто-то наоборот, считал доставшуюся Гарри славу несправедливой. Когтевранцы — все, как один — почему-то обиделись на Гарри за то, что в команду Хогвартса не попал представитель их факультета. Логики в этом не было абсолютно никакой, но Чжоу Чанг, которая прежде, встретившись с Гарри, всегда ему улыбалась, теперь лишь возмущенно фыркала и отворачивалась.
День первого соревнования приближался с пугающей неотвратимостью. Драко неплохо наловчился бегать по пересеченной местности, уворачиваясь от летящих в него заклинаний. Профессор Грюм, не нарушая правил Турнира, одно из занятий целиком посвятил рассказу о групповой тактике, и теперь Гарри, Элин и Анджелина на каждой тренировке учились работать не только поодиночке, но и парой, и тройкой.
Противниками для них выступали Гермиона, Невилл, Луна, Джинни, Гойл (к неудовольствию Анджелины) и оба близнеца Уизли (к неудовольствию Драко). Этих двоих, впрочем, вскоре выгнала сама Анджелина — на первой же тренировке те принялись кидаться в Драко изобретенными ими самими заклинаниями, но промахнулись, в результате чего Гермиона с выросшими до земли зубами отправилась к мадам Помфри, а два идиота, оглушенные и связанные по рукам и ногам, были переданы лично в руки профессора Макгонагалл. От неминуемого возмездия их спасло лишь то, что Гермиона вышла из больничного крыла довольно быстро и в прекрасном настроении — наконец-то она смогла уменьшить свои слишком большие резцы, на что раньше ее родители, не доверявшие магии, категорически не соглашались.
За неделю до начала соревнования учеников отпустили в Хогсмид. Деревня, обычно тихая и полусонная, на этот раз была переполнена людьми — Хогвартс-экспресс каждый день подвозил новую партию болельщиков, гостиницы уже были забиты битком, а рядом с деревней выстроился палаточный городок. Он, правда, был далеко не таким большим, как во время Чемпионата мира, но тоже выглядел впечатляюще.
Тихо посидеть в переполненных «Трех метлах» было невозможно, поэтому трое друзей купили по бутылке сливочного пива у уличного лоточника (кажется, того же самого, что продал им омнинокль с записью) и пошли смотреть на новый стадион, который сооружался сейчас рядом с палаточным лагерем. Именно на нем должен был пройти первый этап Турнира — школьный не мог вместить нужное количество зрителей, да к тому же был неподходящей формы. (Еще одной причиной было нежелание директора впускать на территорию школы несколько тысяч человек, но официально об этом, конечно, не сообщалось).
Возле стадиона уже стоял Крам, как всегда ссутулившийся, засунувший руки в карманы, он бросил на ребят лишь короткий взгляд, еле заметно кивнул и снова принялся рассматривать шестиугольное поле, с трех сторон окруженное трибунами. На самом поле было уложено несколько массивных валунов, и сейчас рабочие, размахивая палочками, копали в разных местах воронки и сооружали небольшие кирпичные заборчики, за которыми игрокам предстояло прятаться во время дуэли.
— Выглядит неплохо, — заметил Гарри.
Крам буркнул себе под нос что-то, что при желании можно было принять за согласие.
— Надеюсь, нам дадут опробовать поле до начала соревнований, — задумчиво сказала Элин.
Крам хотел что-то ответить, но, подняв голову, заметил неподалеку стайку своих фанаток. Близко те подойти не решились, остановившись поодаль и наблюдая за предметом своего обожания, время от времени перешептываясь и хихикая.
— Verdammne! Опять они, — зло пробормотал Крам. — Стадо глупых куриц.
Развернувшись и еще глубже вжав голову в плечи, он медленно пошел в сторону замка. Поклонницы, выждав минуту, отправились вслед за ним.
— Бедолага, — сказала Гермиона. — Они его всюду преследуют, даже в библиотеке. Он там часто сидит, а они прячутся за полками, шумят и мешают остальным заниматься. Позавчера мадам Пинс их выгнала, представляете?
— Цена популярности, — философски пожала плечами Элин.
— Стадо глупых куриц, — Гермиона вдруг хихикнула. — Он так смешно говорит... Знаете, я уверена, что все эти дурехи ходят за Крамом только потому, что он знаменитость. Он ведь совсем не красивый, правда, Эль? Но если бы хоть у одной из них достало ума подойти и просто поговорить, то может быть, он оказался бы не таким букой, как притворяется.
— Ну так подойди и поговори, — пожала плечами Элин.
— Делать мне больше нечего! — фыркнула Гермиона. — У меня масса других забот, мне некогда думать о парнях. Даже о знаменитых.
26 ноября 1994 года
Наконец наступил день первого соревнования. С утра вся команда собралась на завтрак за пуффендуйским столом, но спокойно поесть у них не получилось — то и дело приходилось отвлекаться и отвечать очередному доброжелателю, решившему вот именно сейчас пожелать чемпионам Хогвартса удачи. Гермиона не находила себе места и уже двадцать раз успела пожалеть, что не согласилась бросить свое имя в Кубок, и теперь будет вынуждена наблюдать за друзьями с трибун. Гарри, как это обычно бывало перед важными испытаниями, потерял аппетит, Элин, наоборот, работала челюстями за двоих. Драко изо всех сил старался сохранить невозмутимый вид, а Анджелина почему-то постоянно оглядывалась назад — на то место, где сидела команда Шармбатона.
Сразу после завтрака команды отправились на стадион, где под одной из трибун уже были установлены три больших шатра, в которых они могли спокойно подготовиться и отдохнуть от внимания болельщиков. Только там, наконец, выяснилось, почему их капитан была так обеспокоена.
— Вчера вечером я говорила с Делакур, — сказала Анджелина. — Шармбатон предлагает нам временный альянс против Дурмстранга. Те слишком сильны, боевая магия — их специализация, они могут побить нас обоих. Особенно если мы разделим силы, а Дурмстранг решит сперва ударить по нам. Но если мы объединимся с Шармбатоном и сосредоточим все силы против Дурмстранга, то у нас есть шанс.
— И ты согласилась? — спросил Гарри.
— Я сказала, что подумаю. В их предложении есть смысл, но как-то это... нечестно.