Страница 30 из 42
По разным подсчетам, вместе с церквями Ближнего Востока в мире насчитывается до 250 млн православных (в Европе – 200 млн[102]). Значительная часть их проживает в России (70–80 млн так или иначе связывают себя с православием). Большинство населения относит себя к числу православных также в Беларуси, Болгарии, Греции, Грузии, Кипре, Македонии, Молдавии, Румынии, Сербии, на Украине и в Черногории. Во всех этих странах существует проблема укорененности православной веры. В православии отсутствует столь централизованная система церковной иерархии, как у католиков. Нет и столь мощных православных мирских движений. Однако децентрализация может быть также преимуществом православия, делая его более мобильным на уровне приходской жизни.
Согласно опросам, в православных странах церкви доверяют от 50 до 60 % населения. В Греции и России этот показатель держится на уровне 60 %, в Болгарии – 48 %, в Сербии – 95 %. Но это вовсе не означает, что в других странах православные совсем не заметны. В Австрии проживают от 400 до 450 тыс. православных. С 2010 г. действует «Конференция православных епископов Австрии». В Ирландии в 2011 г., согласно переписи населения, православными назвали себя 45 тыс. граждан. В Германии православных насчитывается до 1,5 млн. Во Франции зарегистрировано около 150 православных приходов (30 из них находятся в Париже). Считается, что всего во Франции живет до 240 тыс. потенциальных православных, но прихожан насчитывается не более 15 тыс.[103]
В Греции Элладская православная церковь стала за последние десятилетия намного ближе и к своим прихожанам, и к обществу, что в полной мере проявилось в ходе кризиса 2014–2015 гг. Особенно успешно работает благотворительное учреждение «Апостоли» при Афинской архиепископии. В рамках программы «Церковь на улицах», учреждение «Апостоли» бесплатно распределяет продуктовые пакеты среди бездомных. Связующим звеном между греческим обществом, властью и церковью также стали христианские клубы и братства, главным образом братство «Зои» – это и движение катехизаторов и создателей школ, и движение за возрождение нравственности в политической жизни.
В России социальные перемены в православной церкви стали происходить к началу нового века, и наиболее ярким их выразителем стал патриарх Кирилл, возглавивший церковь в 2009 г. Церковные реформы при новом предстоятеле позволили значительно увеличить плотность приходов (с 12 тыс. в 2009 г. до почти 17 тыс. в 2017 г. на территории России, около 11 тыс. приходов принадлежат к Московской патриархии на Украине (почти 3 тыс. приходов на Украине относятся к альтернативному – Киевскому патриархату), более 1200 – в Молдове, сотни приходов РПЦ находятся в Центральной Азии, странах Евросоюза, США и Японии) и епархий – со 159 в 2009 г. до более 300 в 2017 г. на всем постсоветском пространстве.
Расширение присутствия РПЦ в российском обществе привело, так же как это происходит в Европе и США, к провозглашению своей моральной политики в общественно-политическом пространстве. К примеру, программным стало выступление патриарха Кирилла в Госдуме 22 января 2015 г., касающееся законодательной политики в области поддержки семьи, материнства и детства. Однако РПЦ оказывается в каком-то смысле в таком же положении в своей борьбе за моральные ценности, что и европейские церкви, несмотря на идеологическую близость православия и власти в России, так как, например, предложение патриарха об исключении абортов из системы страхования не было поддержано правительством и депутатами, социальную работу приходов государство также прямо не поддерживает, но при этом были приняты законы, фактически ограничивающие деятельность религиозных меньшинств (в рамках «пакета Яровой»).
Частью «моральной программы» стала внешнеполитическая деятельность РПЦ, в рамках которой был провозглашен принцип религиозной свободы и защиты прав христиан. По мере развития патриарших инициатив стало очевидным, что для продвижения церковных проектов необходимо проведение активной миссионерской работы, дальнейшее стимулирование общинной жизни и связанного с ней волонтерства. Все большее внимание стало уделяться руководством РПЦ поддержке инициатив прихожан[104]. Одним из приоритетов церкви было объявлено добровольчество. Важным фактором в становлении добровольческого движения в РПЦ стала активная гуманитарная миссия по помощи беженцам с Украины.
В России пока нет своих аналогов миссионерских, открытых, либеральных общественных движений, таких как католические (единственный аналог – «Преображенское братство», объединяющее последователей священника Георгия Кочеткова). Тем не менее к 2010-м гг. появилось новое поколение духовенства и мирян, которые стали осознавать ценность общины, ячейки гражданского общества, которая собирает вокруг себя молодежь, интеллигенцию, организует творческие центры, школы и фонды[105]. Вместе с тем в рамках РПЦ велика роль консервативных религиозных движений фундаменталистского толка. Их цель – отстаивать интересы Церкви и продвигать ее «моральную программу». Это такие движения, как «Сорок сороков», «Божья воля», «Союз православных граждан», Всероссийское молодежное православное движение. Они могут быть как близки, так и далеки от церкви, но религиозная мотивация и гражданский активизм играют в их мировоззрении ключевую роль.
Реальная политическая активность православных в России входит в противоречие с антизападным и антидемократическим мировоззрением священноначалия РПЦ внутри России[106]. Наряду с этим Церковь стремится с помощью власти обрести реальное влияние в обществе. Функцию демократизации внутрицерковной жизни все чаще выполняют проекты рядовых приходов и монастырей, выступающие в поселках и деревнях в качестве центров духовной и культурной жизни. Развитие общинного сознания способствует становлению социального православия евангелического типа.
Религия и кризис европейской идентичности
Ярким проявлением крайней секуляризации публичной сферы и политики в странах Западной Европы стали судебные дела против людей, которые носят религиозные символы на работе (крестики, хиджабы), против крестов в школьных классах, против священнослужителей, которые публично осуждали гомосексуализм и однополые браки, запреты на христианскую символику на Рождество. Однако, безусловно, эти отдельные случаи не смогли уменьшить влияние церквей. Фактором, позволившим церквям проявить свое влияние и способность к гражданскому активизму, стал миграционный кризис.
Критический наплыв сирийских и иных беженцев начиная с 2015 г. стал переломным моментом для европейской идентичности в культурном, религиозном и национальном измерениях и кризисе доверия к политической системе. В этой ситуации церкви предложили свою морально-политическую программу и предоставили обществу фактически новую интерпретацию европейской идентичности. Способность церквей к мобилизации гражданского общества стала особенно важной в условиях кризиса общеевропейской солидарности. Особое значение приобрела проблема сохранения общеевропейской идентичности, а не замыкания в рамках национальных государств с закрытием границ и ужесточением правил въезда и пребывания иммигрантов. Для многих церквей изменение национального состава Европы стало уже давно свершившимся фактом. Кроме того, процессы секуляризации лишили церкви части традиционных прихожан из числа исторически местного населения. В этой связи оказалось невозможным для церковного руководства ставить христианскую миссию в зависимость только от национальной идентичности народов Старого Света. Как это ни парадоксально, новая наднациональная европейская идея церквей обращена, прежде всего, к иммигрантам.
Особая роль в выражении этой идеологии принадлежит Католической церкви, которая подчеркивает свое деятельное участие в формировании единой Европы (создание Европейского сообщества у его истоков поддерживали папы Пий XII, Иоанн XXIII, Павел VI; Иоанн Павел подчеркивал необходимость единства Восточной и Западной Европы). Ключевые слова о новой европейской идентичности были сказаны папой Франциском в интервью французской газете La Croix в 2016 г. Понтифик назвал помещение мигрантов в гетто худшей формой, приведя в пример террористов в Брюсселе, которые выросли в гетто. По его словам, в новой Европе надо отказаться от сознания колониализма: мусульманка должна иметь право носить платок, а католик – крест. «Когда я слышу разговоры о христианских корнях Европы, я иногда опасаюсь триумфалистского и даже мстительного тона, – сказал понтифик. – Да, Европа имеет христианские корни, и христианство несет ответственность за то, чтобы поливать эти корни. Но это должно делаться в духе “омывания ног”»[107]. Большую роль играют взгляды кардинала Рейнхарда Маркса, президента Комиссии конференций католических епископов ЕС (COMECE, с 2012 г.) и главы Конференции епископов Германии (с 2014 г.). По словам кардинала Маркса, «мы должны побуждать власти, гражданское общество и членов Церкви к укреплению солидарности по отношению к нуждающимся, мигрантам или беженцам, которые пересекают границы или остаются в наших странах»[108]. Позиция церквей вошла в противоречие с частью общественных настроений европейцев. Католики и евангелисты поддерживают моральный консерватизм правых партий и их декларации о защите прав христиан в мире – «Право и справедливость» в Польше или Венгерского гражданского союза в Венгрии[109], но не могут полностью разделить их стремление избавиться от иммигрантов[110]. В итоге между собой вступили в дискуссию не только религиозные лидеры и секулярная бюрократия, но и верующие политики и священнослужители разных взглядов. В августе 2015 г. во время телешоу секретарь Конференции епископов Италии Нунцио Галантино сравнил политиков, играющих на ксенофобских стереотипах, с уличными торговцами, предлагающими никому не нужные вещи. В ответ лидер Лиги Севера Маттео Сальвини назвал Галантино «епископом-коммунистом», а себя верным католиком, имеющим право выражать мнение части прихожан[111]. В Германии церковные лидеры активно критикуют антимусульманское движение в целом и, в том числе, движение Pegida, чье название расшифровывается как «Патриотические европейцы против исламизации Старого Света». Епископ Фелик Генн запретил священнику Полу Шпатлингу выступать на акциях Pegida в Дуйсбурге в январе 2015 г., так как это противоречит христианскому образу любви, добра и открытости[112]. Немецкая правая партия «Альтернатива для Германии» выступает против строительства мечетей и считает, что приверженность исламу противоречит Конституции ФРГ. В Великобритании манифестации против мигрантов-мусульман проводят Английская лига защиты (EDL) и националистическая партия BNP вместе с рядом социалистов-антифашистов. В Греции оппозицию линии архиепископа Афинского Иеронима представляют ультраправые из организации «Золотая Заря» (взгляды участников этого движения могут варьироваться от христианского национализма до неоязычества).
102
Европа: сердце христианства перед лицом секуляризации и исламизации // Демоскоп Weekly. 5–18.03.2012. № 501–502. [Электронный ресурс]. URL: http://demoscope.ru/weekly/2012/0501/tema05.php#_FNR_50 (Дата обращения: 09.08.2017).
103
Как живут православные в Евросоюзе? // Новости Беларуси. 15.11.2011. См.: Православная Франция. [Электронный ресурс]. URL: http://www.france-orthodoxe.net (Дата обращения: 09.08.2017).
104
Святейший патриарх Кирилл: Развитие общинной жизни и активное вовлечение в нее верующих – важнейшая задача для Церкви // Patriarchia.Ru. 02.02.2015.
105
Православная церковь при новом патриархе / Под ред. А. Малашенко и С. Филатова; Московский Центр Карнеги. М.: РОССПЭН, 2012. 415 с. (Религия в Евразии).
106
Коробов П. «Христиане не верят в права человека. Идея РПЦ о пересмотре либеральных ценностей получила поддержку католиков и протестантов» // Коммерсант. 01.03.2007.
107
Папа Франциск: «Вклад Христианства в культуру не должен восприниматься сквозь призму колониализма» // Седмица. Ru. 20.05.2016.
108
Refugees, Migrants, Integration: Proposals of the European Bishops to the EU. COMECE. 18.12.2015.
109
Например, в сентябре 2016 г. в Венгрии было создано ведомство по делам преследуемых христиан. Премьер-министр Виктор Орбан принял решение создать новый отдел после встречи с папой Франциском и принятия участия в мероприятиях International Catholic Legislator’s Network. См.: National Catholic Register, 16.08.2016. Кроме того, новая венгерская конституция, вступившая в силу 1 января 2012 г., содержит упоминание о Боге и вере.
110
В обращении Европейского евангельского альянса, объединяющего самые разные церкви, от баптистов до пятидесятников, отмечается, что служение беженцам стало большим вызовом для церквей, мнения верующих по этому вопросу разделились. Но при этом все евангельские церкви стали активно работать на сербско-венгерской границе, а затем, после ее закрытия, на хорватско-венгерской. Верующие распространяли вещи, медикаменты, еду и Новый Завет на арабском языке, молились вместе с беженцами (по сообщению Альянса, случаи отказа молиться вместе были единичными). См.: EEA Refugee Prayer Letter: News from Hungary. Bulletin, January 7, 2016.
111
Salvini: «Monsignor Galantino un vescovo comunista Io un cattolico peccatore». 13 agosto 2015. [Электронный ресурс]. URL: http://www.corriere.it. (Дата обращения 08.08.2017).
112
Bishop Silences German Priest for Speaking at PEGIDA Rally. Breitbart. 24 January 2015.