Эхо над бездной

Часть Первая

Возвращение

Глава 1

Румяные языки пламени поглотили белоснежную «ауди»: взрыв произошел больше двух часов назад, сразу после того, как Елесеев Роман Викторович провернул ключ в замке зажигания. От спортивного седана так же как и от его не менее спортивного владельца остались лишь пепел и воспоминания, но Диана об этом еще не знала, и в ту самую минуту, когда настойчивый ветер заметал следы трагического происшествия, стояла у открытого шкафа и в нерешительности рассматривала содержимое гардероба.

С Ромой они встречались уже год, и в целом он ей нравился. Он был щедр, умен и достаточно общителен, обладал неплохим чувством юмора и самоиронии, но больше всего ей нравилась его доброта и почти что детская непосредственность. К тому же внешне он был весьма хорош: высокий статный голубоглазый со светло-русой копной густых и вьющихся волос, но вот вкус в одежде отсутствовал. Но все же со стороны они с Ромой смотрелись великолепно и у них было немало общих интересов, включая музыку, романтические фильмы, наблюдение за животными и еще оба любили комфорт и поспать подольше. В общем, такой мужчина ей вполне подходил, вот только был один момент, не дающий покоя: Рома казался ей слишком обычным. Слишком предсказуемым.

В конце каждого месяца, если у него не было командировки, они ездили в загородный коттедж его отца, расположенный неподалеку от города во Всеволожском районе, а раз в неделю мужчина дарил ей маленькие сувениры: очаровательных плюшевых медвежат известной марки и забавных ежат в смешных костюмчиках, статуэтки до слез милых котят и совят с огромными разноцветными глазами, букеты красных и изредка белых роз, кружевное белье ярких, нелепых расцветок, и, конечно, коробки конфет, чаще всего «Рафаэлло». Каждую пятницу Рома готовил для Дианы домашний ужин из тушеных овощей с розмарином и пряной курицей, а по субботам они ходили в кино на голливудские новинки, ели карамельный попкорн и запивали негазированной водой, а иногда персиковым нектаром, но это бывало редко. В его белоснежном, отполированном до блеска автомобиле всегда был наготове бежевый плед, которым он укрывал Диану после интимной близости. И еще он всегда целовал ее в лоб перед сном.

Если забыть о том, что секс в машине не доставлял ей ни радости, ни адреналина, а цвет белья всегда вызывал смех, то с Ромой действительно можно было жить, и, возможно, даже выйти замуж, родить ребенка и вместе состариться, но… Это «но» снилось ей каждую ночь на протяжении уже восьми лет, и у этого «но» были обсидиановые глаза. Именно они грезились ей в мечтах. Именно они являлись в кошмарах.

Женщина взглянула на дисплей мобильного: восемнадцать сорок. Рома опаздывал, что было на него совсем непохоже. Он относился к тем пунктуальным людям, что приезжали на место встречи на двадцать минут раньше, а на свидание являлись и вовсе исключительно за полчаса и всегда в отглаженной рубашке, брюках со стрелками, держа пышный букет возле лица. Решив, что мужчину задержали городские пробки, она вернулась к своему гардеробу. Сегодня они вновь, впрочем, как и всегда, собирались посетить «Летучий Голландец» – панорамный ресторан на трехмачтовом паруснике, расположенный на Мытнинской набережной. На самом деле это был не один ресторан, а целый комплекс, но они с Ромой ужинали только в одном из них, и это была «Терраса» – романтичное заведение в приятных бежевых тонах с камином в центре зала и живой музыкой по вечерам. В целом Диане там нравилось, хотя блюда, представленные в меню, уже слегка приелись, а лица официантов иногда являлись во снах. Она хотела бы побывать и в других местах, но Рому все устраивало, а она не хотела ненужных ссор. Да и разве ресторан, где ты ужинаешь имеет такое уж большое значение? Гораздо важнее с кем ты это делаешь, и Рома вполне подходил на эту роль: он всегда платил за двоих, не задумывался о стоимости блюд и не противился ее желанию обязательно насладится десертом, даже если это лакомство на его взгляд был банальным. Тем более танцевальные навыки Ромы были вполне хороши, и они с Дианой могли долго кружиться и проделывать различные «па» возле догорающего камина – под дружелюбные взгляды персонала, каждого из которых ее спутник знал лично, но саму Диану никогда не представлял. Для работников она всегда оставалась милой девушкой и не более.

С Ромой было неплохо, не скучно и надежно. Но она почему-то все равно испытывала непреодолимую тягу его изменить, но лишь в своих фантазиях. В реальности она не делала ровным счетом ничего, убеждая себя, что спокойная и размеренная жизнь – это именно то, что ей нужно.

Диана остановила взгляд на длинном, почти до лодыжек, бледно-зеленом платье с непонятными рукавами-«фонариками» и неглубоким V-образным вырезом. Она получила его от Ромы в подарок на Восьмое марта и, несмотря на то, что ей самой оно не слишком нравилось, не сомневалась, что такой выбор удовлетворит мужчину. Она легко представила его реакцию – широкую белоснежную улыбку и благодарные слова: «Спасибо, мой алмазик. Ты великолепна». Рома всегда называл ее «алмазиком» и никак иначе. К ее большому сожалению.

Она скинула шелковый халат с китайским узором и потянулась к вешалке с платьем как раз в тот момент, когда в домофон позвонили. За все то время, что они были вместе, она так и не решилась на то, чтобы отдать Роме дубликат ключей. Эта уютная квартира в приглушенных розовых тонах была ее личным царством – убежищем, и пока она не была готова впустить сюда ни одного мужчину, даже такого замечательного как Рома. Они встречались в основном на его территории, но сегодня он обещал заехать к ней. Говорил о каком-то сюрпризе. Диана не сомневалась, что сюрприз окажется или красивой коробкой конфет или коробочкой с пестрым бельем, и поэтому без всякого энтузиазма подошла к домофону, но это был не Рома. Звонил посыльный. Улыбка проскользнула на ее коралловых губах, и почти что бегом она бросилась обратно к шкафу, надела тот же самый шелковый халат и в ожидании выскочила на лестницу. Предстоящий вечер уже не казался таким банальным. Похоже у ее чудесного мужчины появилась фантазия.

На кровати лежала небольшая коробка бордового цвета. Диана с любопытством рассматривала кружевные ленты, замысловатым узором переплетающиеся по всей поверхности. Рома удивлял. Обычно он дарил алые или розовые и на них никогда не было дополнительных украшений.

Затаив дыхание, женщина сняла крышку. Сердце по непонятной причине учащенно забилось, когда взору предстало бархатное платье цвета спелой вишни. Если Рома собирался ее удивить, то ему это удалось. Наряд был великолепен и сел точно по фигуре. Кружевной верх открывал аккуратные маленькие плечи, затемненная талия подчеркивала стройность фигуры, а плиссированная юбка, едва доходящая до колен, была приятным и игривым дополнением. Уверенная в том, что Рома ожидает ее в машине, она выглянула в окно, но белоснежной «ауди» не было. Может, он решил изменить своей привычке и сейчас позвонит, чтобы сообщить, что ждет ее на месте? Но телефон молчал. Сама она звонить не хотела, да и не любила набирать номер первой. В конце концов, посыльный мог Рому опередить, а тот вероятно еще находился в дороге, и Диана села ждать у окна, любуясь отражением в зеркальной поверхности шкафа и то и дело выглядывая во двор.

…

Время шло. Диана успела сделать подходящий к платью макияж, заплести волосы медового цвета в косу и найти среди целой коллекции платков и шарфов гармонирующий с вишневым цветом палантин. Она была готова к прекрасному вечеру, но звонка все не было. В начале восьмого нотки беспокойства начали звучать уже настойчивее, а к половине появилось отвратительное чувство чего-то неизбежного и жуткого.

О том, что в коробке есть двойное дно она поняла не сразу, случайно заметив слегка отклеенный уголок. Медленно приподнимая верхний слой плотного картона, она гадала, что же такое Рома мог спрятать? Фантазия рисовала разные золотые украшения, но то, что она увидела ее удивило. Это был всего лишь лист, сложенный вчетверо, но он был исписан пусть и немного изменившимся, но все же узнаваемым почерком, от которого сердце неожиданно выбило рваный ритм, а нахлынувшие воспоминания сбили жестокой волной. Диана легко представила лицо человека, уничтожившего ее обычный вечер. Перед взором в мгновение возникли и обсидиановые глаза и нежно-нахальная улыбка. Она буквально видела, как ОН пишет эти строки, и, едва дыша, принялась читать.