Страница 40 из 111
— Что это значит? — перебила его я.
— Хотел и я узнать, что все это значит у тебя, но ведь миледи своих секретов не раскрывают. Я могу только догадываться, вот и ты подумай хорошенько своей головой, — Артур скрестил руки на груди и усмехнулся. — Но не переходи черту. Если мне надоедят твои бессмысленные и легкомысленные выходки, то ты заплатишь за мои испорченные нервы.
— Как пафосно, — фыркнула я. — Знаю я, на что ты способен… в печь какую-нибудь меня посадишь, нелегальным ведьмакам на ужин продашь.
— Хорошая идея, более масштабная, чем предыдущие, — за секунду его глаза поменялись, и в них начали кружиться темные тени, вспыхивая вкраплениями, будто небольшие взрывы. — Ты ничего еще про меня не знаешь, так что не нужно бросаться подобными фразами. Поверь, если я что-то захочу сделать с тобой, то непременно сделаю. Сопротивление и твои чувства будут мало меня волновать.
Вот не знаю, что в этот момент случилось с моим рассудком, возможно, он просто покинул меня. Я так разозлилась на Артура, слыша его угрозы, видя пугающие глаза и самодовольный вид. И откуда столько тщеславия и гордости! Нашелся тут пуп земли! Интересно, почему он себя еще богов всего мира не объявил?
— Значит так, — начала я, следуя за порывами своих чувств, — можешь меня не пугать, я ко всему уже привыкла. Отправишь куда-то или сделаешь что-то, не удивлюсь. Это ведь вполне ожидаемое поведение от такого самоуверенного дур… человека с нарушением…
— ЧЕГО? — сощурил он глаза.
— Это не так важно, главное, что отклонения от состояния нормального человека на лицо. Что ты там говорил недавно? Моя игра мелкая и неумелая? Это потому, что я жизнь тебе ломать не планирую! Так что уж прости, что в плен отправилась я и на ярмарке продавали мое несовершенное тело! Хочешь приключений и острых ощущений — так устрой себе далекое путешествие по стране вместе с какой-нибудь богатой вампирессой. Могу отвести тебя на аукцион. Я прекрасно знаю, что ты сможешь устроить нечто масштабное и впечатляющее, сплести очень замысловатую и сложную паутину интриг, в которой запутаются все, кроме тебя самого. Не понимаю, зачем мне показывать эти способности. Хочешь поставить на место несмышленую девчонку — используй другие приемы. Это не политическая интрига, а неприязнь.
— Знаешь, — вдруг произнес он, а губы расплылись в снисходительной усмешке, — иногда мне кажется, что Айла и розовое чудовище два совершенно разных человека. Но в моменты, когда ты говоришь мне подобные глупости, понимаю, вы единое целое.
— ЧТО?! Ты вновь меня оскорбляешь!
— Будто ты этого не делаешь, — Артур склонил голову и, с любопытством глядя мне в глаза, продолжил. — Будь осторожной со мной, ты надеешься на свои силы, но их мало. Не переживай, мы еще повеселимся с тобой. Думаешь, я стерплю все что, ты себе позволила? Еще раз спрошу, уверена, что хочешь продолжить? Можешь попросить прощения и рассказать все сейчас.
— Пф…
— Ладно, это твое решение. Посмотрим, куда это приведет.
Он протянул руку к моему лицу и заправил за ухо выбившуюся из прически прядь. Ого…
— Ты не выберешься из моей паутины, Айла, если я захочу это.
Еще минут пять мое тело, как вкопанное, стояло на том самом месте, где Артур так осторожно протянул свою руку и нежно поправил локон. Мой. Не вырвал, не сорвал бант, не наорал… Что происходит? Вообще что за разговор произошел здесь и сейчас? Откуда такая откровенность и дружелюбие? Глядишь, скоро мы и друзьями станем. Может, все солдаты именно так попали к нему в отряд?! Так незаметно, разговор за разговором, совет за советом прониклись симпатией, уважением. Я помотала головой, пытаясь успокоиться. Потом обдумаю, к чему все это было сказано воином с непомерной уверенностью в собственных силах.
А пока нужно… собрать ягод. Если Артуру нравятся более сложные игры, то почему бы немного не отклониться от привычной линии? Интересно, а ему понравится мое… нормальное состояние? Благодарность, забота, помощь? Проверим. Для этого последующие два часа я строила из себя уравновешенную миледи, то есть не требовала нарвать цветов, спеть песню и завязать банты. Напротив, помогала варить суп, даже разобралась в палатке, вытащила из кареты посуду и заставила стол.
— Ого, с чего бы такая перемена? — спросил Артур, наблюдая за тем, как я чищу овощи. — Миледи сняла перчатки и стала кухаркой. Давно ли такому обучают в высокородных семьях?
— Ты же знаешь, что я не… В общем, наш откровенный разговор пошел на пользу. Понятно, что мы останемся на своих позициях и не признаемся.
— Мы не можем мирно существовать, — как-то резко сказал Артур.
Я удивилась:
— Почему? Ты разве не говорил, что…
— Обстоятельства изменились, но мы еще об этом поговорим, — мужчина быстро преобразился, и уже через минуту улыбался, как прежде. — Пусть поздно, но все-таки дошло. Мне будет легче, когда ты не будешь создавать лишних проблем.
— Хм…
Я замолчала и отвернулась, занимаясь приготовлением супа. Солдаты были поражены моими кулинарными способностями, да и не только этими. Конечно, с ними столько дней ехала капризная девчонка, требующая немыслимые десерты и розовые салфетки, и вдруг она сама берет в руки нож, причем для приготовления еды.
В нашем отряде действительно все было спокойно. Рассевшись вокруг костра, мы поели и начали обсуждать третий поход эльфов. Мои знания по этому вопросу были не очень многочисленными, поэтому слушать было интересно. Ториэль и Нэдин все время спорили, кто на кого напал и кому должна верить я. Даже Курт и Вацлав включились в обсуждение и рисовали мне на бумаге чертежи, пытаясь объяснить расстановку сил. Артур сидел возле меня и улыбался, иногда поправляя своих солдат. Потом я разлила всем чай с лесными травами и позвала присоединиться к компании Никеля, который сидел в карете и читал какую-то книжку про династию правителей ДОКа. Кажется, сейчас все были счастливыми и беззаботными.
На следующее утро я проснулась раньше всех, вышла на улицу из палатки и удивилась. Мы были действительно в Зачарованной стране, вот чем их природа отличалась от нашей — рассветами. Под лучами восходящего солнца порхали бабочки с перламутровыми крыльями, потом появлялось несколько радуг, а затем они взрывались тысячью цветов, и на землю опадали лепестки, тая при соприкосновении с землей. Воздух наполнялся прохладой и ароматом бутонов, сердце наполнялось беспричинной радостью, хотелось улыбаться и летать…
— Сейчас пройдет, это ненадолго, — послышалось сзади. — Вижу, уже надышалась. А можешь мне так всегда улыбаться?
Я посмотрела в сторону Артура, у которого на лице была привычная язвительная гримаса. Да, что-то в этом мире не меняется. Хотелось бы мне ему сказать при каких условиях я смогу улыбнуться и порадоваться его присутствию вблизи моего тела, но нельзя.
— Зачем тебе моя улыбка? — поинтересовалась я.
— Все лучше, чем оскал.
ЧЕГО? Это он про кого? На себя в зеркало посмотри! Айла, дыши, успокойся!
— Думаешь, нам можно так общаться друг с другом?
— При ребятах — нет, а наедине можно. С некоторых пор мы стали честнее между собой.
— Так что это было?
— Утро в Зачарованном мире, в основном оно у них всегда такое. Меняются вариации происходящего, но смысл одинаковый. Вообще-то это галлюциноген для других рас, своего рода безопасное зелье, распыляющиеся в воздухе по всей стране. Если бы у тебя был агрессивный настрой и мысли о нападении, то ты бы сейчас валялась у палатки и мирно спала, пока стражи тебя не забрали и не допросили. Штука на самом деле полезная, хорошо действует на состояние здоровья, придает бодрость на весь день, а в течение первого часа вызывает приступы миролюбия.
— Я так и вижу, что ты любишь этот мир, — съязвила я.
— У меня иммунитет.
— Будешь чай? — спросила я, направляясь к костру.
— Да, скоро нужно будить ребят. Этот цветочный воздух испортил мне весь отряд, раньше они так долго не спали.
К нам подошел Никель, зевая на ходу. Глазки были, словно у приморского жителя, будто щелочки. Интересно, он хоть что-то видел сквозь них?