Любой каприз за ваше сердце

Как мне удалось сохранить голос спокойным, в то время как тело сотрясалось от нервной дрожи, я не поняла. Катька затихла на другом конце провода, а я плела ей паутину изо лжи о своей новой работе, о том, что деньги появятся уже завтра, и о том, что все обязательно наладится. Обязательно. Нужно только не опускать руки. И работать. Да, я собиралась оставаться фиктивной женой столько, сколько это вообще будет возможно. А еще я собиралась попросить у человека, которого я еще пару часов назад называла деспотом и тираном в долг крупную сумму.

И вот сейчас, сидя напротив улыбающейся мне женщины, я не могла внятно сказать ни слова. Тело разрывалось между тем, чтобы прыгнуть в ближайший автобус до Москвы и быть рядом с родными и близкими, и тем, чтобы находиться здесь и сейчас. Зарабатывать так необходимые сейчас деньги. Бездушные жалкие бумажки, от которых зависит слишком многое.

- Кристина? С тобой все в порядке? – Людмила Алексеевна заботливо дотронулась до моей руки, нервно теребящей бумажную салфетку, - Тошнит? Или опять не можете договориться о ремонте с Сашей?

Ремонте? Ах, да. Мы же сейчас обустраиваем нашу квартиру.

- С ремонтом все в порядке, - я попыталась выдавить из себя улыбку, - Просто…

Что? Что придумать?! В голове бродили лишь мысли об операции и последствиях…

- Кристюш, я же вижу, тебя что-то беспокоит, - «свекровь» вглядывалась в мое лицо, - Понимаю, что я для тебя совсем посторонняя, но ты теперь часть нашей семьи. Я очень хочу, чтобы наши отношения были доверительными.

Доверительными наши отношения точно не будут. Но… мне нужно было с кем-то поделиться своим горем.

- Рано утром мне звонила сестра…Дело в моей бабушке, - впервые я говорила этой женщине правду, - У нее недавно была операция, а сейчас врачи говорят, что нужна еще одна… Что все пошло не так, как запланировали. Прогнозов никто не дает…

Женщина крепче сжала теплыми пальцами мое ледяное запястье.

- Ты Саше сказала? – в глазах Людмилы Алексеевны появилось искреннее сочувствие, - Может, твою бабушку нужно перевезти в другую клинику? Или за границу? Не переживай, врачи сейчас творят чудеса…

- Творят чудеса. Но вы, - я сама не знала, зачем это говорю, - Вы сами отказываетесь от лечения, - лицо женщины стремительно изменилось, поэтому я сменила тему, - Я… я не говорила Саше о случившемся. У него и без меня проблем хватает.

- У вас теперь все проблемы общие. Скажи ему. Не переживай все это в одиночку.

- Он тоже переживает… за вас.

- Я знаю, - женщина мотнула головой, а затем ее лицо приняло безмятежный вид, и она обратилась к человеку, за моей спиной, - Саша! Мы с Кристюшей решили завтракать здесь. Уютное местечко. Что тебе заказать?

- Американо без сливок и сахара и двойную порцию омлета с курицей и сыром, - я ответила за супруга хорошо заученный вариант завтрака.

- Я так предсказуем? – перед глазами появился изящный букет из девяти роз цвета красного вина, перетянутых лишь красной лентой.

«Супруг» наклонился над моим стулом, обдавая волной свежести, и едва коснулся губами моей щеки. Цветы предназначались мне. Я аккуратно обхватила стебли, онемев от неожиданности.

- Мы вчера забыли о букете невесты, - Александр, как всегда выряженный в костюм с кипенно-белой рубашкой, плавно опустился на свободный стул, жестом подзывая официантку.

- Нам нужна ваза, - тон «мужа» не терпел противоречий, - И мы готовы сделать заказ…

- Да, - «свекровь» закивала, - нам пожалуйста чай, капучино, американо…

Я сижу здесь, прохлаждаюсь в приятной обстановке, греясь на солнышке, под легкую музыку, доносящуюся из динамиков. А где-то там решается судьба дорогого мне человека. А я ничем, ничем не могу помочь прямо сейчас. Ни подбодрить. Ни даже поговорить. Телефон в интенсивной терапии под запретом. Комок в горле грозил вот-вот обрушиться потоком слез на кожаную папку меню.

- Мам, - «супруг» схватил мою дрожащую руку, - Мы хотим сделать тебе подарок по случаю нашей свадьбы. Вот.

Он передвинул белоснежный конверт без опознавательных знаков в сторону матери. Та без промедлений вытащила разноцветные красочные бумаги, и ее брови взлетели вверх.

- Израиль? Клиника? Саша! Я же тебя просила! Мне все это ни к чему! Я отказываюсь от этого подарка в пользу бабушки Кристюши, к сожалению, не знаю ее имени. Ей сейчас это нужнее.

- Любимая? – «супруг» перевел на меня свой удивленный взгляд, - Что случилось?

- Ты как всегда дальше своей работы ничего не видишь? Ее бабушке нужна операция! Как раз Израиль подойдет! А мне и дома хорошо.

- Мам! Так не может больше продолжаться…

В паре метров от меня мелькнула странно знакомая фигура в странно знакомой фиолетовой футболке. Я отвела взгляд от нашего стола и… на меня будто вылили ведро ледяной воды.

Миша. Он стоял прямо передо мной. На его осунувшемся лице застыло болезненное выражение досады и недоверия. Он попросту не верил своим глазам.