Драконьи тропы

-- Кто? -- не понял Левко.

-- Дела с приключениями, -- Канингем показал в ту сторону, откуда они сами только что приехали, и нехотя спрятал трубку.

Гл. 32

По подтаивающей дороге через поле к ним стремительно приближался всадник. Вернее, всадница. К общему удивлению, оказалось, что эта встрепанная взволнованная женщина - Лестрина Вот уж кого было трудно вывести из себя! Лошадь взрыла копытами снег, останавливаясь прямо перед Канингемом, и Лестрина, едва переведя дух, скомандовала:

-- Поворачивайте!

-- Что случилось?

-- Началось. Они напали первыми. Только что. Рвутся захватить всю Лешачью балку. С ходу прорвались саженей на сто. Потом наши их остановили и пока удерживают, но дело плохо. Быстрее!

Она резко развернула лошадь и безжалостно вновь пустила ее в сумасшедший галоп. Раздумывать времени не было.

Несколько мгновений спустя выглянувший из-под еловой лапы любопытный клест видел уже только спины удаляющихся всадников.

Они неслись через непробудившийся еще от зимней спячки лес, без конца понукая лошадей. Голые ветки деревьев сливались перед глазами в сплошную серую кашу. Из-под горячих копыт летел в стороны мокрый снег. И с каждым мгновением все ближе было то место, где насмерть схватились магия Драконовых гор и чернопольское лиходейство.

Лиска намертво вцепилась в луку седла и старалась не думать о том, что она не много видела на своем веку людей, которые держатся в седле хуже ее. Да и сам страх свалиться с лошади -- это было сейчас не главное чувство. На смену не успевшему еще схлынуть бесконечному изумлению должна была бы явиться несказанная радость. И это бы так и случилось, если бы не предстоящая битва. К счастью, лошадь неслась так быстро, что все силы и внимание уходили на то, чтобы не свалиться с седла, и на ужас перед тем, что будет впереди, уже не оставалось времени.

Когда они въехали в балку, на поле битвы был момент напряженного затишья. Собственно, полем это место никогда не было. Балка представляла собой широкую длинную овражину, суживающуюся в сторону Граничного замка и все более и более расходящуюся в сторону Ойрина. Они стояли сейчас в самой низкой части балки. До Граничного замка от этого места было меньше версты. А на версту за спиной овраг закончивался и плавно переходил в болотистый лес, тот самый, где Лиска с Наирой осенью искали пропавших детей.

Перед ней была длинная неширокая луговина. Справа и слева -- пологие склоны, поросшие редким лесом. Место было неудобное для сражения, правда, неудобное для обеих сторон. Вся луговина сейчас была словно перепахана. Кочки и рытвины с торчащими их них обломками столов и сучьев перемежались с клочками густого серого тумана. Грязный снег был перемешан с комьями глины и кровавыми шлепками. О том, что здесь только что происходило, не хотелось и думать.

Левко, завидев свою сотню, оставленную им на Ринара, кинулся туда. Канингем с Дарианом немедленно присоединились к ойринским магам, Хорстену и Кордис. Девушек тут же взяла в оборот Лестрина.

-- Все раненые отсюда и до того края -- наши. С той стороны, -- махнула она на левый край оврага, -- Жийона и Зернаи с ковражинскими травницами. Кому можете, помогайте на месте. Кто сам не может уйти с опасного места, оттащите вон туда -- видите шатер? Ребята вам помогут. Вон там, у шатра стоят: Равен, тот, что покрупнее, и рыженький -- Санша. Они помладше вас будут, но ребята крепкие, если что -- вчетвером справитесь. Остальное все вам Хорстен уже объяснял.

Они остались у шатра, чтобы достать из походных мешков и разложить по карманам и сумкам все необходимое. В шатре под защитой охранного контура было тепло. В глубине на низких досчатых настилах лежали раненые, самые тяжелые. Их смерть стояла сразу за порогом сохранительного заклинания замедления времени. Последние секунды жизни, оставшиеся у них, растягивались до двух суток. За следующие двое суток им еще можно было помочь. Таких было девять человек. Пока.

Тем временем маги объединенными усилиями сумели установить "щит" -- большой кусок невидимой стены, заслоняющий от вражеских стрел ту часть оврага, которую пока удалось удержать. К сожалению, за него можно было только спрятаться. Его нельзя было двигать перед собой, и тем, кто вступит в бой за захваченную врагом территорию, будет так же тяжело, как и раньше.

Маги и войско начали готовиться к наступлению. Надо было успеть что-то сделать, хоть немного продвинуться до наступления темноты. Всадников было не много. Что по склонам среди деревьев, что по луговине среди кочек вернее было двигаться пешим порядком.

Неожиданно резко и громко прозвучал боевой рог ойринской дружины. Разом двинулись вперед войска и маги, и первые несколько саженей успели пройти безо всякого сопротивления. Маги успели даже немного подтащить за собой "щит" и выставить кое-какую защиту впереди. И часть полетевших навстречу им стрел попадала в снег под ногами, не достигнув цели. Да и не разошедшиеся до конца клочья тумана над ложбиной тоже не давали врагам как следует прицелиться. Ойринцам, правда, тоже трудно было понять, что впереди. И когда из-за клочьев тумана сразу в нескольких местах из-под земли вырвалось несколько громадных косматых тварей, наступавшим пришлось плохо. Вслед за первыми громадными чудищами полезли поменьше размерами, но больше числом.

Драконогорские маги крушили монстров, используя в основном тот источник, что был у них под ногами. И, к счастью. это в основном удавалось. Каждый из магов действовал по-своему. Хорстен чаще всего сворачивал их в бесформенный энергетический сгусток и отправлял обратно под землю, а то и лепил из него каменную глыбу, которую обрушивал на следующую тварь. Кордис в одной руке держала хинерский хлыст, которым не столько ранила зверя, сколько отвлекала его, а в другой -- изогнутый дугой светящийся жгут, невидимый тем, кто не знаком с магией, и ярко-синий для Лиски. Магичка кромсала нежить с холодным остервенением, которое само по себе уже было оружием. Канингем с Дарианом действовали чаще вдвоем. Один отвлекал и удерживал чудище на месте, другой преобразовывал в то, что проще получалось.

Из-за спин чудовищ выскакивали чернопольцы, и на помощь магам спешили воины из ойринской и ковражинской дружин.

Лиска, остолбеневшая в первую минуту от нахлынувшего ужаса и судорожно пытающаяся сообразить, что же делать ей, увидела вдруг, как жуткая, громадная, приземистая тварь, не попавшая еще под расправу магов, сгребла когтистой лапой сразу трех человек. Она прекратила всякие попытки думать и кинулась помогать, да так быстро, что Наира уже на бегу едва успела для них обеих сделать хоть какой-то защитный контур.

Пока Кордис вместе с Савьеном, который помогал то одному, то другому магу, расправлялись с монстром, Лиска закрывала страшную рану на груди одного из поверженных им ойринца. Забыв все, о чем накануне говорил Хорстен, она проводила восстановление. Уже заканчивая, она вспомнила и обругала себя неласковыми словами, но было уже поздно. На восстановление ушло целых две минуты времени и половина ее магического запаса. А рядом со спасенным ею воином лежало бездыханное тело другого, которому она не успела помочь. Может быть, и не могла бы. Легче было думать, что не могла.

-- Храни тебя Бог, девица, -- услышала она от поднимающегося на ноги ойринца.

Звук его голоса привел ее в чувство. Она подняла голову. Сейчас некогда раздумывать, все потом. Рядом Наира бинтовала бойцу поврежденную руку. Помогла ей завязать узел. Дальше. Вскочила на ноги, огляделась. Не сговариваясь, кинулись вправо, к месту ожесточенной стычки с чернопольцами.

Там, где раны были легкие, они справлялись быстро. Сыпали толченый нилейный корень, перевязывали -- этого хватало. Где-то просто останавливали кровь с помощью жгута, если на это было время, или с помощью магии сохранения, если времени не было. Сломанные ноги и руки не лечили -- потом. Если воин не мог идти, оттаскивали за щит с помощью парней. Во время небольшого затишья она смогла даже провести еще одно восстановление, только на этот раз с помощью местного источника. Свой драконогорский резерв она берегла и растягивала, как могла. Радовало, что местный источник, кажется, тоже вполне подходил и поддавался в действие без сопротивления. Можно было иногда и восстанавливать, лишь бы успевать... Самые страшные раны были от когтей монстров и от арбалетных болтов. Лиска молила Бога о том, чтобы хватило ее умения и сил на то, чтобы вовремя "заморозить" рану и чтобы таких ран не оказалось у двоих сразу. Тогда пришлось бы выбирать.