Драконьи тропы

Редкие пушистые хлопья все падали и падали в рыхлую новогоднюю перину, укрывшую уже все Драконовы горы.

В печи варилось и пеклось столько всякой всячины, что впитавшихся в ее кирпичи запахов вполне хватило бы, чтобы простой кипяток в минуту превратить в насыщенный бульон. Дом гудел как улей. Даже астианок на общем фоне почти не было слышно. Лиска с Наирой творили очередную порцию начинки для грибных пирогов. Верилена с Лестриной суетились у самой печи, чтобы не пригорело чего. Тантина на лавке, где попрохладнее, заплетала Фрадине праздничную косу. Парни в дальнем углу у самой кладовки заливали студенцы -- цветные фигурки из подкрашенного льда для праздничной горки -- и то и дело выскакивали во двор, выставляли залитые формы на мороз. Руш, как всегда, ждал, не упадет ли что-нибудь со стола, а дракончик, как всегда, проявлял заботу о том, кто в ней более всего нуждался, то есть о маленькой голодной кунице. Из коридора слышались возня и гомон. Это Кордис готовила к празднику зал на втором этаже (Канингем, Дариан и еще трое недавно прибывших магов передвигали столы, стулья и лавки, собранные со всего дома, а Лероника, Карилен и еще три ученицы-травницы расстилали скатерти и украшали стены и окна).

Наира ткнула Лиску в бок локтем и кивком указала на занятную сцену: дракончик стащил со стола на пол пирожок и угощал им изголодавшегося зверя.

Лиска не удержалась:

-- Ну что ты делаешь! Он же сейчас лопнет.

Дракончик испуганно оглянулся на нее, потом посмотрел на Руша и принялся тащить пирог обратно. Вихляйка от неожиданности чуть не выпустил добычу, но в последний момент вцепился в пирог мертвой хваткой и, упершись в пол всеми лапами, потянул на себя. Однако пирог -- штука непрочная, и через секунду, к Лискиному ужасу, полкухни было усыпано начинкой.

-- Рушка, что ты натворил, поросенок, -- она схватилась за веник, -- эх, я тебе сейчас задам!

Дракон, с несчастным видом оглядывающий последствия своих благих намерений, решил спасти ситуацию: подхватил зверя и вылетел с ним из кухни в коридор. По дороге он еще под общий хохот зацепил и опрокинул решето с луковицами, стоявшее на краю стола, и уже в коридоре, судя по разразившимся там ругательствам, налетел на Кордис.

В конце концов луковицы собрали, растерзанный пирог Лиска смела на совок и выкинула во двор птицам, а Фрадину отправили утешать несчастного дракончика. В дополнение к общему шуму неподражаемо заскрипела парадная дверь. Нет, она не скрипнула и не завыла, как по приходе Кордис, и не застонала жалобно, как встречала Наиру, -- нет. Звук был такой, будто одновременно заржали десять лошадей. Так входил только один человек. Подруги кинулись встречать.

-- Левко!

Он вошел вместе с волной свежего морозного воздуха, веселый и бодрый. Обнял Лиску, осторожно и, как показалось Лиске, неловко поцеловал в щеку Наиру и через пять минут сидел уже на кухне с чашкой чая в руках, Вихляйкой на коленях и дракончиком на плече.

-- О, Левко, замечательно, -- обрадовался, увидев его, Дариан. -- А я как раз думал, с кем бы сходить к нашим знакомым. У Азаля с Сифом надо бы взять кое-что к празднику. Пойдешь со мной?

-- Конечно, пойду. У меня для них есть к празднику кое-что, -- он похлопал по объемистой сумке. -- Очень редкая штука.

-- Ну-у, -- нахмурилась Лиска.

-- Этак вы до самой ночи провалитесь, -- огорчилась Наира.

-- Мы только туда и обратно, -- уверил девушек Дариан, -- и только по делу. А поскольку времени действительно мало, нам лучше отправиться прямо сейчас.

И не успел еще остыть в кружке недопитый Левко чай, как они уже были в пути.

Азаль с видом знатока разглядывал на свет коричневого стекла пузатую бутыль, только что вытащенную из Левкиной сумки.

-- М-мм... даже и с золотой ягодкой внутри, и почти без мути, и с пчелкой на сургучной печати, надо же. Неужели же настоящий никейский "Бабушкин сад"?

-- Он самый.

-- Так, может?..

-- Вечером, -- твердо ответил Левко.

-- Жаль, жаль... А может, все-таки?

-- Непременно, с удовольствием, но только вечером.

Азаль вздохнул удрученно -- ну да ладно, вечером, так вечером...

-- У меня тоже для вас подарок, -- Дариан сунул руку за пазуху. -- Это Сифу в коллекцию.

Маг с трудом вытащил из потайного кармана чудом поместившийся там кинжал в кожаных ножнах. Зацепившись за плетеный шнур, прикрепленный к ножнам, из Дарианова тайника выскочило и упало на снег несколько мелких вещиц. Дариан подал Сифу подарок и нагнулся собирать мелочи.

-- Что это такое? -- спросил Азаль.

-- Это настоящий сархонский обсидиановый кинжал, причем старинный...

-- Да нет, -- поморщился на бестолкового Азаль, -- вот это, в коробочке.

Дариан отряхнул с серебряного футляра снег и раскрыл его.

-- Вот. Это -- драконий зуб. Я с ним уже больше месяца по горам хожу, всем драконам показываю.

Синий оторвался от созерцания своего нового сокровища, повернул к магу тяжелую бугристую голову и глянул на амулет.

-- И че?

-- Да ниче, -- беззлобно передразнил его Дариан, -- никто его за свой не признал. Чей он, неизвестно.

-- Ничей он, -- безапелляционным тоном объявил Синий.

Дариан ничего не понял и решил уточнить.

-- Мы хотели найти дракона, который дал этот зуб.

-- А че искать-то? Нету его, -- Сиф был абсолютно уверен в том, что говорил.

-- Как нету? Он где-то должен быть...

Дариан понял, что пропустил что-то важное, но никак не мог понять, о чем ему толкует дракон...

А Сиф, судя по недоуменному и даже слегка обиженному виду, не понимал, каких еще объяснений хотят от него эти вроде бы совсем еще недавно неглупые люди. Он сел на снег в полном недоумении.

-- Ну нигде его нету.

Чего уж тут было не понять!

Однако Дариан был человек упорный.

-- Но это ведь зуб?

-- Зуб.

-- Драконий?

-- Ну.

-- А дракона нету?

-- Нету, -- Сиф уже начинал отчаиваться. -- Нету его.

Наблюдавший за сценой Азаль решил вмешаться.

-- Мне кажется, сэр Дариан, вы несколько неверно задаете вопрос. Вам следовало бы спросить, как давно нет этого дракона.

-- И как давно? -- спросил совершенно сбитый с толку маг.

Сиф с пару секунд смотрел куда-то в пространство прямо перед собой, сморгнул и сказал уверенно:

-- С лета.

Дариан тоже на несколько мгновений заглянул куда-то в пустоту и повернулся к Зеленому.

-- Азаль, я ничего не понимаю.

Левко, глядя на собеседников, прямо-таки кожей почувствовал удовольствие, которое сейчас Азаль испытывал, оказавшись в центре внимания. Он не спешил.

-- Сиф хочет сказать, что вы держите в руках зуб мертвого дракона.

Маг повертел в руках зуб.

-- Мертвого?

-- М-м, -- Синий утвердительно мотнул головой.

-- А как ты узнал?

-- На вкус.

-- О-о, -- Дариан взял себя в руки и повернулся к Азалю, -- Я не понимаю.

Дракон многозначительно прищурился, почесал когтем нос и не торопясь, начал:

-- Видите ли, судари мои, -- полуобернувшись, он смахнул снег с ближайшего бугорка, который оказался широким ровным пнем, и двумя неуловимо быстрыми движениями мгновенно задернул пень скатертью и выставил четыре чарки. Сиф тут же поставил рядом подаренную гостями бутыль. -- Видите ли, судари мои, у каждого события, которое происходит в мире, или происходило, или будет происходить, есть свое эмоциональное содержание. А в отличие от людей, которые бывают невнимательны даже к сиюминутным собственным душевным движениям, драконы -- существа чрезвычайно чувствительные и способны порой даже в неодушевленном предмете обнаружить легчайшие следы связанных с ним трагических или радостных переживаний, а также тени прошедших событий. Человечекому взгляду следы прошлого зачастую неразличимы. А для дракона они вполне явственны. И чаще всего прошедшие события отличаются для нас, драконов, на вкус и аромат, как, например, благородные вина... Прошу.