Драконьи тропы

А на песках тем временем действие приняло новый оборот. К крупным чудищам, являвшимся почти по-прежнему часто, кроме мелочи, которая оттягивала на себя тоже немало сил, добавились еще и сархонцы. Вооруженные до зубов, озверелые, это были все-таки люди. Однако рвались вперед они с не меньшим остервенением, и было их много. И полилась уже кровь человеческая. Становилось все тяжелее и жутче, и не было этому кошмару конца. А драконы... драконы были уже близко, Лиска чувствовала, но нужно было еще какое-то время. Тем временем прибыли еще несколько магов со свежими силами. Но тут и из портала хлынуло черноты больше прежнего. И часть нечисти прорвалась уже за линию обороны магов, и по вскрику с правой стороны Лиска поняла, что ранен кто-то из парней. Она не успела обернуться, чтобы посмотреть, что там происходит, потому что прямо перед ней громадная тварь напала на Ведайру. Магичка успела увернуться от одной когтистой лапы и отсечь сразу пару других, снова увернуться и распороть чудищу бок. Тварь снова вскинула жуткую лапу и встретила металл, свитый с магическим потоком. Ведайра успела перерубить смертоносную конечность и замахнулась уже на пластинчатую шипастую голову, и тут на нее обрушился удар длинного гибкого хвоста. Удар пришелся прямо в грудь, и женщина упала на песок с рваной раной, из которой потоком хлынула алая кровь. Повернувшийся к ней Орвин размахнулся и своим двуручным мечом тяжелым неотвратимым ударом рассек чудище надвое, снес голову другому, бросившемуся на умирающую Ведайру с другой стороны, развернулся, размахиваясь на тех врагов, что были позади него, и наткнулся на меч сархонца, подкравшегося сзади. Лиска вскинула в отчаянии руки, и весь поток, что предназначен был в помощь нескольким магам, усиленный отчаянием и гневом, обрушился на лезущих в образовавшийся прорыв злыдней. Несколько монстров и с десяток сархонцев разом пали под мощным ударом. Песок под ними превратился в зыбун и поехал вниз, увлекая за собой поверженную нечисть и погибших магов.

И Лиска с ужасом увидела перед собой последний кусок своего сегодняшнего сна, который мелькнул прямо перед тем, как она проснулась, и который она не захотела даже понимать, а сейчас вспомнила. Исчезали в толще песка чудища, сархонцы, смертельно раненый Орвин и мертвая Ведайра, но самым страшным было окончание сна. По поверхности уже остановившегося холодного песка медленно-медленно тянулась золотая прядь волос самой веселой женщины Драконовых гор, исчезая навсегда.

Стоявшая рядом Кордис не то застонала, на то зарыдала в голос, обвела диким взглядом весь портал, повернулась к девушкам и рявкнула на них:

-- Прочь отсюда, быстро! -- да так, что они поневоле шарахнулись от нее.

И едва успели они отскочить назад на несколько шагов, как вокруг магички скрутился вихрь из песка и камней, согнув ее до самой земли, и через секунду из вихря вымахнули уже черно-серебряные крылья, а потом явилось все нешуточных размеров каменное тело. Это был тот самый дракон, который вытащил Лиску с Наирой из обваливающейся каменной пещеры.

И дракон был очень зол. Он издал низкий рокочущий звук, которому эхом отозвались камни под ногами и скалы далеко за спиной, и ринулся на вражье полчище. Он шел по песчаной реке, сминая и опрокидывая подряд и звероподобных чудищ, и сархонцев, перекусывая шеи, ломая хребты и лапы, топча мелкую пакость, и поначалу казалось, что нет от него никакого спасения. Однако вылезла навстречу ему громадного размера бронированная тварь, и бросившийся на нее со всей яростью дракон враз одолеть ее не смог. Они сцепились в дикой драке, и единственное, что удалось дракону, это оттащить чудище подальше от каменного берега, где бились с нежитью маги, в середину портала, и там по ходу схватки давить и разметать еще и вновь вылезающих монстров и сархонцев.

Исход общей битвы был все еще непредсказуем. Нечисти прибывало уже меньше, чем в начале, но и энергетические потоки, которыми пользовались маги, становились тоньше, слабее. Лиска увидела краем глаза, как стоящая рядом Наира свободной рукой начинает разматывать с талии свой хинерский хлыст, и сама потянулась к висевшим на поясе ножнам. Уж если дело выйдет плохо... Вражье войско не сдается... Всем участвовать придется... Лиска вздрогнула и прислушалась. Неужели же? Она взглянула на поле боя, прислушалась снова.

-- Наира, слушай!

Та замерла, оглядываясь. На каменный берег и на песчаную реку незримыми и пока едва ощутимыми волнами накатывали странные тяжеловесные ритмы: пусть полон силы... но ждет могила... и будет час... в последний раз...

-- Сезам близко?

-- Да, да! Смотри -- вон он идет. Да не идет -- бежит!

И правда, дракон размером с небольшую гору бежал, заставляя прогибаться и вздрагивать каменные тверди. И прибежал. И почти сразу за ним следом явились горнтхеймы. А потом и другие драконы. И воспряли духом маги. И враг наконец дрогнул. И битва подошла к концу.

Когда через некоторое время появились еще и другие драконы, в том числе и Орхой и Хойра, им оставалось только удивленно оглядываться в поисках несметных полчищ нечисти. О невиданном сражении свидетельствовали перемешанная с песком кровь повсюду, дымящиеся останки чудищ и мертвые сархонцы. Уцелевших сархонцев Канингем и Дариан отправили тем же порталом к троллям, как только явился их представитель. Большинство магов были заняты спасением раненых, среди которых были даже и ученики.

Наконец пришла в себя и Кордис и стояла посреди жуткого месива в обличье, которое все же еще трудно было назвать человеческим. Глаза ее горели болью и ненавистью. Она взглянула на свою окровавленную ладонь и с мрачным удовольствием провела рукой по щеке, умываясь вражьей кровью. Нетвердой походкой, ничего не видя перед собой, ушла она с поля боя. И никто не мог найти слов утешения для самой злой ведьмы Драконовых гор, которая мстила сегодня за самую веселую из когда-либо живших здесь магичек.

Гл. 17

Вся черная от горя, словно мертвая, лежала на снегу у замерзающего водопада Сурнель. И были пустыми и тусклыми дивные ее глаза. Рядом стояли люди. Маги, ведьмы, знахари, травницы и ученики и ученицы магов, ведьм, знахарей и травниц. Было холодно и тихо. Еле слышно журчали не замерзшие еще струи. Потускневшим хламом лежали на дне озера несметные сокровища. Совсем рядом с Сурнелью сидела на камне седая женщина и держала на коленях ребенка. Возле них стояла Наира.

Кроме Орвина и Ведайры в сражении полегло еще трое магов. Двоих из них Лиска только однажды видела на празднике, а одного, Норвена, знала. Они с Наирой несколько раз приходили к нему с поручениями от Канингема и хорошо помнили его рассказы о мелких лесных драконах, о которых он знал, наверное, больше всех, о местных шишелях, лесовиках. А еще у него была целая коллекция зубных заговоров, собранных со всего Изнорья...

Пошел снег. Крошечные белые звездочки медленно опускались на плечи стоявших рядом с Лиской парней, на волосы астианок, на седые головы старых волшебников, на бронзовую чешую Сурнели, на печальную воду в каменной чаше под водопадом, на всю осиротевшую землю Драконовых гор.

К Лиске сзади потихоньку подошел Канингем.

-- Лисса, мне нужно с тобой поговорить, -- позвал он чуть слышно и жестом отозвал ее в сторону.

Они отошли к старым ивам, свесившим под снегом свои седые космы до самой земли. Там уже ждал их Дариан. Лицо у Канингема было не только печальным, но еще и очень озабоченным.

-- Что-то случилось?

-- Да. Син-Хорайну очень плохо.

-- Как плохо? -- не поняла девушка.

-- Очень плохо, -- Канингем не шутил. -- Совсем что-то около него неладно. Что можно сделать, пока толком не знаю, а время уходит. Мне кажется, вы с Дарианом можете помочь.

-- Ты уверен, что это правильно? -- Дариан, казалось, продолжал какой-то уже бывший между ними разговор и был явно не согласен с другом.

-- Нет, не уверен. Но и речь идет не о процветании и счастье обитателей Драконовых гор, а о самой их жизни. И, возможно, не только Драконовых гор.