Драконьи тропы

Он посмотрел на девушку с надеждой.

-- Постарайся найти и запомнить как следует.

-- Ага, -- честно обещала Лиска и честно попыталась осмотреться и запомнить окружающий ландшафт.

Дорога, справа вдалеке скалы, слева небольшая луговина, заросли не поймешь чего, все облетело, а впереди старые деревья, под ними -- поворот на Астиану.

Она смотрела на все это и почти ничего не видела. Перед ней сквозь туман в голове вновь маячили то громадные когти Шороха, вылезающего из-под земли прямо почти под самыми копытами коня, то серые безжизненные силуэты деревьев, нависающих над дорогой в наполненном страхами лесу...

Лиска тряхнула головой, прогоняя навязчивое видение. Немедленно явилось другое. Старый дракон, напоминающий лежащий плашмя обломок скалы, заросший ползучими побегами каменки и ярко-рыжими по случаю осени невысокими кустами. Выглядывающие из-под кустов камни очень разнообразили его поверхность, но отнюдь не увеличивали его драконоподобности. Чтобы обнаружить в этом живописном хаосе очертания драконьего хвоста или головы, надо было хорошо знать, куда смотреть. К тому же он совершенно не хотел с ними разговаривать. Правда, от Дариана так легко не отделаешься... Потом они подходили еще к драконихе, что жила на дне глубокого озера, окруженного высокими белесо-серыми, будто седыми скалами. А потом были еще два дракона, похожих на Азаля, и таких же разговорчивых, правда, в отличие от него, они были гораздо больше. Каждому из них Дариан показывал талисман, и ни один из них не смог ответить на его вопрос.

А еще были шурхи, тоже самые настоящие драконы, только ростом чуть выше колена. Лиска впервые их видела, хотя слышала часто, да и жило их в Драконовых горах немало. Сноровистые, деловитые, неунывающие, с ухватистыми крепкими лапами, они умели почти все и помогали людям в самых разных делах. Запасти на зиму дров, разобрать каменный завал на дороге, расчистить дорогу в лесу после урагана -- их часто звали на помощь. Они любили бывать рядом с людьми, слушали песни, сказки да и просто разные разговоры обо всем на свете. Они бы все рассказали про показанный им зуб, но они сами ничего о нем не знали и только разводили лапами...

Лиска снова оглянулась вокруг и снова посмотрела на карту.

-- Кажется, мы здесь, -- она была очень неуверенна.

-- Да, почти точно, хорошо, -- подбодрил Дариан, -- чуть-чуть левее. Видишь, точка поставлена, мы сейчас здесь. Нам сегодня осталось пройти совсем немного, примерно с версту. Я надеюсь, что мы до ночи успеем повидать еще одну очень интересную сущность.

И они снова шли по пыльной каменистой дороге среди шелестящего сухими листьями низкорослого сизого кустарника, которым в этих краях заросли все подножия горных хребтов. От пройденных за день дорог у Лиски ныли ноги, а от всего увиденного и услышанного гудела голова, но жаловаться Дариану было, по крайней мере, неловко. Ему приходилось куда тяжелее. Одни только разговоры с драконами чего стоили. Очень трудно было получить ответ на свой вопрос у того дракона, который не хотел ни с кем разговаривать, а еще труднее -- узнать что-то конкретное у того, которому хотелось поговорить. Да иногда и добраться до дракона было непросто. Она вспомнила, как Дариан перед одним из недавних разговоров соорудил переправу через раскинувшуюся у них на пути реку. За один широкий взмах руки он из плоского обломка скалы на берегу вытянул широкий мост, по которому можно было, не сильно теснясь, и вдесятером пройти. И этот мост держался, никуда не исчезая, все время, пока Дариан на том берегу разговаривал с драконом, а потом еще выдержал и самого дракона, пожелавшего немного проводить гостей. И она снова восхитилась:

-- Никогда бы не подумала, что можно вот так легко сделать мост, который выдержал бы даже дракона. Я, наверное, никогда так не сумею. Это такое чудо!

Дариан посмотрел на нее немного удивленно и покачал головой

-- Мне кажется, ты преувеличиваешь. Вокруг нас много гораздо больших чудес.

Он неожиданно наклонился и почти из-под самых копыт Снежка сорвал какую-то травинку, повертел ее в руках и подал Лиске.

-- Вот, например.

Лиска опешила.

-- Так это обычная горная перечница. Что же в ней чудесного?

-- А что такое чудо?

Лиска задумалась.

-- Ну, это что-то такое, что происходит совершенно непостижимым для нас образом, что-то невероятное, необычное, загадочное.

-- Так что же в ней чудесного?

В его глазах светились лукавые искорки, однако вопрос был задан серьезно. Она снова задумалась. Трава и трава. Что уж тут может быть... Хотя, если вспомнить, что им совсем еще недавно рассказывал Канингем о строении растений и о том, что они состоят из отдельных клеток, и каждая -- живой организм, а их многие тысячи в одном растении... А еще он им показывал через целую систему увеличительных стекол отдельные части растений. А еще он немного (как он говорил, совсем-совсем немного) рассказывал о превращениях одних веществ в другие, которые каждую долю секунды происходят в каждой части растения, и... и о том, что до конца всех тайн природы не знает никто. Да, верно, Лиска тогда была потрясена до глубины души этими удивительными рассказами о самой обычной траве под окном у дома. Но тогда выходит, что...

-- Ты хочешь сказать, что вокруг все -- чудо? А магия тогда что такое?

Дариан, озадаченный неожиданной постановкой вопроса, даже приостановился на секунду, однако все-таки нашел, что ответить.

-- А магия -- это чудо, в котором нам довелось принять участие. Может быть, так.

Они вышли на окаймленную скалами почти круглую пустошь, на первый взгляд ничем не примечательную. За этот день им встретилось уже несколько очень похожих на эту. Здесь, пожалуй, было побольше растительности. Ближе к скалам рос во множестве кустарник, встречались и деревья, местами пробивалась меж камнями трава. Приглядевшись внимательней, Лиска углядела маленькую избушку, прилепившуюся к подножию невысокой расщелистой скалы. Рядом с избушкой пересчитывал камушки небольшой веселый ручеек. Они подошли поближе. Дариан расседлал и отпустил пастись коня и отнес в избушку их скромные пожитки.

-- Здесь, конечно, не дворец, -- сказал он, -- но переночевать хватит. Ты, наверное, устала, но отдыхать пока рано. Потерпи еще немного. Нам до ночи нужно успеть еще на одну встречу.

Они умылись и напились из ручья, несколько минут посидели около избушки на бревнышке и двинулись зачем-то к самому центру пустоши, безжизненному и скучному месту, сплошь заваленному камнем. Дариан шел впереди, Лиска -- за ним, и почему-то все время отставала, хотя шел он не быстро. Видимо, сказывалась усталость. Хорошо, что идти пришлось совсем немного. Дойдя до середины, маг сел на широкий плоский камень и приглашающе хлопнул по нему ладонью:

-- Садись, будем ждать.

-- А кого?

-- Увидишь.

Ждали они долго, а может быть, Лиске только так показалось. Она все ждала и ждала, а ничего не происходило. Несколько раз она оборачивалась к Дариану, который все это время отрешенно смотрел куда-то вдаль, но расспрашивать его ни о чем не решилась. Она снова начала терпеливо разглядывать окрестности. Пустошь была окружена скалами, но не со всех сторон. С запада она была открыта, причем вся она располагалась достаточно высоко и ориентирована была так, что освещалась солнцем, даже когда оно опускалось почти до самого горизонта. В горах таких мест не так уж много.

День меж тем мало-помалу двигался к вечеру. Тени все заметнее и заметнее сгущались, удлинялись и приобретали все более и более теплые оттенки. Бесчисленные камни и камешки из голубовато-серых постепенно становились серо-бежевыми, а спустя еще некоторое время -- бежево-золотистыми. Лиска, за день уставшая до одури, уже не могла остановить внимания ни на одном предмете и ни на одной мысли. Через некоторое время она перестала уже и ждать и просто сидела, бездумно глядя перед собой на сгущающиеся над пустошью предзакатные краски. Все плотнее и тяжелее становился свет предзакатного солнца, растекающийся по каменной поляне. Все небогатые цвета, которыми природа наделила здесь скалы и камни, превращались в оттенки охристо-золотистого и с каждой минутой становились все теплее и гуще. И скоро уже каждый камень был словно облит медом. Над пустошью дунул легкий ветерок, и взметнувшаяся между камнями пыль заискрилась бесчисленными золотыми искрами.