Драконьи тропы

-- А сидеть на чем будем?

-- Старые одеяла возьмем из чулана, там полно.

-- А гости?

-- Гости здесь не первый раз, что-нибудь наверняка захватили.

-- А те, кто первый раз?

-- Возьмем еще несколько штук.

-- Хорошо. Слушай, Наира, а во что вино будем разливать?

-- Спросим, кто не захватил с собой кружек, возьмем побольше наших. Господи, какой тюк получается!

-- Вот и я говорю. Руш, тебе не стыдно попрошайничать? Ты скоро лапами до земли доставать не сможешь, отойди от стола! Что мы еще не захватили?

-- Да ладно уже, Лис, хватит пока собираться, давай чайку хлебнем, передохнем, все равно всего не упомнишь, обязательно что-нибудь забудется. К тому же здесь полно народу, что один забудет -- другой возьмет. Нам бы еще про себя, драгоценных, не забыть. А хорошо бы еще...

Она не договорила. Дверь, которую уже почти не было слышно, внезапно разродилась необычайным даже для нее звуком. Она резко взвизгнула и, иначе и не скажешь, заржала на весь дом, раскатисто, самозабвенно, всхрапывая и заикаясь. Подруги переглянулись и кинулись к двери, и через несколько секунд уже висели у Левко на шее.

И до самого вечера еще приходили и приходили люди, девушки встречали, знакомились, заботились, собирались, и казалось, дела никогда не кончатся...

Но вот наступили наконец сумерки. Хозяева и гости вышли из дома, по хорошо утоптанной тропинке дошли до заветной полянки в лесу. Там старшая из всех магов, которой, безусловно, была Лерайна, приглашающим жестом открыла портал, и они все один за другим оказались в том самом месте, где в Драконовых горах проходили все большие праздники.

Лиска с Наирой, взяв за руки вверенную их заботам Фрадину (ну а на Лиске, естественно, ехал еще и Руш, который не мог пропустить такого события), в числе прочих вышли на приличных размеров горное плато. Посредине возвышалась большая неровная каменная плита светло-серо-сиреневого цвета с круглым водоемом у края, ближнего к спуску с плато. Водоем был заполнен прозрачной, чуть голубоватой водой. По мере приближения ночи вода источника начала светиться. Мягкое сияние не прогоняло ночи, а лишь разбавляло черноту ее теней, делало ее прозрачной. Несмотря на темное время суток, на плато всем было видно все.

Они прибыли к Син-Хорайну в числе первых и успели занять место совсем недалеко от источника и буквально в двух шагах от тропы, по которой в начале лета они, помнится, несколько раз подряд уходили с этого заколдованного места. Лиска вспомнила, как они два дня десь кружили и все снова и снова возвращались к источнику. Никак не могли двинуться дальше. А потом узнали, что это удивительное место, по которому они два дня расхаживали, не что иное, как один из самых необычных здешних драконов, а может быть, и самый необычный, Син-Хорайн. А источник -- это его глаз. Лиска за все время, что была здесь, так и не могла к этому привыкнуть и каждый раз удивлялась.

Народу все прибывало и прибывало, и при этом всем хватало места -- и магам, и их ученикам, и даже нескольким откликнувшимся на приглашение троллям. И, конечно же, в Драконовых горах находились еще и драконы, которые любили праздники и четыре раза в году приходили, прилетали, приползали или просто подползали поближе к заветному месту. Очень скоро оказалось занято почти все окружающее пространство. Для каждого, кто пришел сюда, Син-Хорайн был не просто драконом, он был для каждого немного своим драконом.

Лиска вдруг хватилась:

-- Наира, а где у нас Левко? Когда мы уходили, в доме их с Дарианом не было, я думала, они здесь, а их нет...

Наира покрутила головой и протянула руку, указывая на склон.

-- Вон они. Посмотри.

А посмотреть было на что. Снизу, по длинному склону, не торопясь, постепенно закрывая собою часть живописных подробностей местного ландшафта, поднимались двое едва ли не самых известных местных обитателей. В сгущающейся синеве сумерек, прозаической обыденности поперек, попирая твердь земную, удивляя дичь лесную, обращая небо и землю в сказочный храм, среди гор величественно плыл Сезам. А рядом шел не менее удивительный и представительный, устрашающий и потрясающий, таинственный и в своем роде единственный трехголовый Орхой. А на спине Орхоя верхом ехали Дариан и Левко. Ну, конечно же, Левко никак не мог пропустить такого приключения. Подойдя к общему собранию, драконы улеглись на верхнюю часть склона, и вместо пологого спуска в этом месте образовалась еще одна довольно приличных размеров относительно ровная площадка. Часть ее тут же была заполнена участниками праздника, а часть по просьбе старших магов была оставлена для тех, кто пожелает сказать что-нибудь в честь Ореховой пятницы, или спеть, или станцевать, или... мало ли что могли еще придумать здешние обитатели.

Лиска, Наира и Фрадина, к большому их удовольствию, оказались почти у самой "сцены".

А участники все подходили и подходили. Появились (а может, давно здесь были) Синий и Зеленый и с десяток мелких дракончиков, а потом пришла одна очень красивая дракониха, которая жила недалеко от Кареглазой. А когда уже почти все собрались, в темном небе замелькали вдруг переливчатые крылья, и рядом с девушками на невесть откуда взявшийся рядом свободный пятачок приземлился Гай, сверкая серебряно-сиреневой чешуей. Лиска с Наирой залюбовались не столько на Гая, сколько на Фрадину, в распахнутых глазах которой изумление постепенно перерастало в восторг, с лихвой вознаграждая девушек за терпение, с которым они целых полдня хранили от нее в секрете сегодняшние чудеса.

Немного погодя рядом с Канингемом, сидевшим на лапе Писателя, появился Хорстен. Он оглядел всех собравшихся, увидел и Лиску, улыбнулся ей и заговорил о чем-то с подошедшей к нему Лестриной. А вокруг началась следующая серия предпраздничных приготовлений. Многочисленные участники праздника собирались в большие и маленькие компании, устраивались поудобнее, доставали принесенные с собою угощения. Рядом с подругами появились знакомые астианки вместе с очень мало знакомыми пока еще молодыми людьми, поселившимися в их доме, и воздух затрепетал от восторженных возгласов.

-- О! Девочки, какое чудо!

-- Кто это? Откуда этот необыкновенный дракон?

-- О, какие глаза! А крылья! Карилен, Тантина, взгляните. Они же прозрачные!

Гай прищурил свои дивные глаза, с удовольствием прираскрыл одно крыло и слегка помахал им на девушек, приводя их в еще более восхищенное состояние. Лероника восторженно всплеснула руками, а Карилен, как самая практичная из них, все-таки распорядилась:

-- Девочки, надо немедленно сообразить стол. Ну вот хотя бы это подойдет, -- и она указала на большой валун под ногами.

Дальше все было просто. Магии здесь с избытком хватало на всех и на все. Наира и Лиска присоединились к астианкам. Они все вместе взялись за камень, потянули в разные стороны и развернули его в невысокую плоскую столешницу. Наира живо накрыла ее скатертью, и они вытащили из корзинок душистые красные яблоки, мед, сыр, хлеб, пироги с брусникой и, конечно же, орехи, которые сегодня должны были быть на каждом столе. Наконец, все приготовления были закончены, и можно было начинать праздник. Лиска снова порадовалась, что они сидят так близко к месту основного действия. Прямо перед ними маячили громадные головы Орхоя, закрывая собою Кареглазую, и вспыхивали янтарно-медовыми огнями глаза Сезама, который терпеливо ожидал начала праздника.

Первыми вышли Лерайна и Хорстен. Они приветствовали всех собравшихся и объявили начало праздничной ночи, ночи на Ореховую пятницу. А начало всех праздников в Драконовых горах было примерно одно и то же: все вместе начинали одну из старинных баллад, которую хорошо (или не очень хорошо) знали все или почти все. На этот раз зазвучала песня о походе рыцаря на дракона и о том, чем все это кончилось...

Баллада была веселая и очень длинная, и трудно было сказать, помнит ли ее кто-нибудь всю целиком, но это было и не очень важно, потому что для начала праздника хватало трех первых куплетов, а остальные исполнялись в течение всего вечера и ночи теми, кто их помнил и имел желание спеть. Точное количество куплетов и содержание последних из них от праздника к празднику нередко менялось, и трудно было сказать, какой же именно текст песни был подлинным. Да и кому было об этом спорить? Чаще всего после праздничной ночи просто появлялась еще одна подлинная версия.