Страница 10 из 26
Помимо трудностей с обустройством, казахи-переселенцы из Казахстана сталкивались и с языковыми проблемами. Они попадали в русскоязычную среду приграничных районов, где независимо от этнического состава населения обучение в школах давно было переведено на русский язык. Сами же эти переселенцы были выходцами в основном из сельской глубинки Актюбинской, Кустанайской, Западно-Казахстанской областей. В небольших поселках трех сопредельных с Оренбуржьем областей Казахстана, откуда они прибывали, местное население почти не говорило по-русски. Плохое знание русского мешало казахам-мигрантам при устройстве на работу, их дети без предварительной подготовки не могли учиться в школах, почему их и брали на класс младше. Однако некоторые информаторы отмечали, что плохое знание русского языка не было препятствием в общении на бытовом уровне: «Там (в Казахстане. – Е. Л., О. Н.) я закончил десять классов казахской школы. У нас ни одного русского не было. Мне тяжело немножко было. Русский народ не смеется, слушает, сразу понимает. Это казахи немножко смеются».
2000-е гг. Из России в Казахстан
С середины 2000-х гг. миграционные потоки на западных участках российско-казахстанского пограничья меняют свое направление. В это время для степной зоны стал характерен скорее миграционный отток казахов в Казахстан, чем их приток в Россию. Об этом свидетельствуют наши полевые наблюдения: если с середины 1990-х гг. приток казахов-мигрантов в Оренбургскую область был очень ощутимым, то с 2000 г. он сильно ослаб и почти прекратился. В середине 2000-х гг. численность казахов, уезжающих из России в Казахстан, практически сравнялась с количеством приезжающих в нее из Казахстана. Правда, председатель комитета по межнациональным отношениям администрации Оренбургской области В. В. Амелин считал, что возвратное – из России в Казахстан – направление миграции в то время не представляло собой «даже тенденции», ибо село в Казахстане по-прежнему «лежало», а российская сельская местность обладала развитой инфраструктурой, следовательно, объективных причин для отъезда казахов не было[7]. Однако наши беседы с информаторами в 2006 г. показывали, что случаи переселений в Казахстан приобретали массовый характер, еще больше казахских семей планировали переезд.
Основным фактором миграций оставался экономический. В Казахстане условия для развития малого и среднего бизнеса были лучше, чем в России, и те, кто не смог преодолеть бюрократических препон на пути к созданию своего дела в России, пытались сделать это в Казахстане. В российских же селах приграничной полосы экономическая ситуация по сравнению с серединой 1990-х гг., по словам наших информаторов, ухудшилась. Поэтому-то казахи, в 1990-х гг. переехавшие в Россию, стали возвращаться в Казахстан; но уезжали они не в сельские районы, еще не оправившиеся от аграрных реформ, а в «нефтяные» города Западного Казахстана. Так, из Оренбургской области они перебирались в Уральск, Аксай[8], Актюбинск. «Говорят, в Актюбинске кредит дают, подъемные. Сам не знаю. Сын переехал только что. Говорит, работы много. В Оренбурге есть работа, но с жильем трудно» – рассказывал один из оренбургских собеседников.
Первыми стали уезжать казахи, в 1990-е гг. приехавшие из Казахстана. Вот мнение жителя Акбулака: «В 1990-е годы приезжало много казахов из Актюбинской области. Там были трудности экономические. А сейчас они все практически уехали обратно. Потому что здесь – безработица. Из 1500 домов 600 продается». Конечно, не все 600 семей отправлялись в Казахстан, кто-то уезжал в российские города.
Другой причиной возвращения казахстанских казахов были трудности с обустройством в России. Раньше люди приезжали в Россию со своим скотом, сравнительно быстро получали земельный участок и, потерпев несколько лет, – гражданство. В 2000-х гг. процедура оформления любых документов ужесточилась. Очень непросто стало построить дом. В Соль-Илецке, некогда притянувшем столько мигрантов, земля стала продаваться на аукционе по коммерческой стоимости, это 150-200 тыс. руб. за 6–10 соток. По словам наших собеседников, чтобы провести в дом газ, надо было заплатить от 60 тыс. руб. и выше, чтобы провести электричество – 500 тыс. Многие дома, построенные в начале 2000-х гг., в 2006 г. стояли без света, из-за чего их практически невозможно было продать.
Уезжали и коренные российские казахи: у части из них государственная политика Казахстана по возвращению оралманов находила отклик. Собеседники-казахи в Оренбургской области рассказывали нам о том, как во время гостевания в Казахстане самые разные люди – необязательно родственники или друзья – зазывали их вернуться. Например, у тренера акбулакской детской спортивной школы по боксу, этнического казаха, такой разговор состоялся в Кзыл-Орде, куда он привез детей на турнир. Его спросили, какого он рода, и выяснили, что его ру, т. е. родовое подразделение, – кете.
Потом вечер был в кафе, я один был из России. Они спрашивали: «Не хочешь ли в Кзыл-Орду переехать? Кете здесь мало». – «Нет, спасибо, у меня родина Россия; мне не надо».
Казашка из села Жанаталап Беляевского района рассказала такой эпизод. Она приехала в Уральск навестить дочь, попавшую в больницу:
Меня мужики казахстанские спрашивали, не хочу ли я переехать? Я ответила, что моя родина в России. Тогда они назвали меня «кангубжырсын» – вроде как «бродяга». Вон зятю, может, не нравится (зять из Бутурлинского района Западно-Казахстанской области, присутствовал при интервью. – Е. Л., О. Н.), а мне в России нравится жить.
Или вот рассказ председателя национально-культурного общества казахов Адамовского района Б. К. Уразымбетова:
Я возвращался с Курултая (всемирного Курултая казахов в 2001 г. в городе Туркестан на юге Казахстана. – Е. Л., О. Н.) в поезде с одним певцом известным, он мне автограф написал: «Агай, возвращайся на родину!» А моя родина в Баймурате (деревня в Оренбургской области. – Е. Л., О. Н.). «Оралманы» – «возвращенцы». Я не люблю этого слова.
Иногда российские казахи сталкивались и с неоднозначным отношением со стороны некоторых казахстанских казахов, которые считали, что российские казахи предали свою родину в тяжелые дни. Активист национально-культурной автономии Большеглушицкого района Самарской области рассказывал, как он ездил в Уральск переоформлять некоторые документы. Волею судьбы он родился в Уральске, где его мать, жительница Самарской области, гостила у родственников, но всю жизнь прожил в России. Понадобилась справка с места рождения – и сотрудница ЗАГСа в Уральске заклеймила его пословицей: «Человек возвращается на родину, а собака туда, где сытно поела» (ПМА 2005, Самарская область). В целом, однако, отношение к российским казахам нейтральное. На наши расспросы на этот счет мы, как правило, получали от казахов – уроженцев России ответ, что в Казахстан они «едут к родственникам, которые, естественно, относятся хорошо, а на рынке и не разберешь, кто откуда».
Как показывают материалы наших экспедиций, коренные российские казахи называют Россию родиной не задумываясь и лишь потом вспоминают, что у них есть вторая, «историческая», родина – Казахстан. Они родились и живут в России, здесь могилы их родителей. И говорят они чаще по-русски, хотя большинство владеет бытовым казахским языком. Однако возможности карьерного роста, улучшения материального благосостояния побуждали некоторых российских казахов переезжать в Казахстан – ведь «Назарбаев открыл границы и многих специалистов с российским образованием ставит на должности». К тому же, если на переехавших в свое время из Казахстана в Россию, а потом вернувшихся не распространяются положенные оралманам льготы, то российские казахи, решившиеся переселиться в Казахстан, могли ими воспользоваться. Так, молодые супруги из Акбулака, переехав в Актюбинск, купили на «подъемные» комнату. Муж устроился работать продавцом, жена – в столовую. Муж в 2006 г. получал зарплату, эквивалентную 12 тыс. руб., в то время это были большие деньги для сельской местности России. В Казахстане российские казахи, как и казахстанские в России, «подселяются» к родственникам. Та же пара, о которой шла речь выше, ехала не на пустое место, а к сестрам мужа.
7
Это мнение он высказал в личной беседе с авторами в августе 2006 г.
8
Город в Западно-Казахстанской области, где в то время был большой спрос на рабочие руки в связи с разработкой нефтегазового месторождения.