Внеземной приёмыш

– Не было надобности будить вас, сэр! – с видимым самодовольствием сказал Болтун.

– Ах ты мелкое, ушастое, трехлапое существо, опять умничаешь! – схватив его за шерстку на шее, прокричал Илья.

– Отпустите меня, вы помнете мою гладко причесанную шерсть! – возмутился Болтун. Растопырив большие уши и поменяв цвет глаза на нежно-голубой, ча продолжил: – Просто, на самом деле не было надобности будить, пока мы не окажемся в Симбиозе. А я, Илья, не виноват, что ча, к вашему сведению, вообще не спят.

– Не обижайся! А почему ты мне еще тогда не сказал о том, что ты не спишь? – спросил Илья, отпустив Болтуна – он вспомнил, как ча донимал его тогда своей болтовней, даже пусть и всего только посредством языка жестов и апенсианских знаков.

– Да как-то все случая не представилось! – ответил Болтун.

– Раз разбудил, что делать-то будем? – спросил Илья.

– Пошли, апенсианец ждет нас! – сказал Болтун.

Они вышли в лабиринт, и по дороге Илья спросил у Болтуна:

– Мы все апенсианец, апенсианец… имя-то у него есть?

– Не знаю… да и не знаю – нужно ли им оно? Сам-то он не разговаривает! – ответил Болтун.

– Это я заметил! – подтвердил Илья.

– За все время, что я здесь пробыл и иногда с ним встречался, мне даже не приходилось к нему обращаться. Не успевал я подумать, как он отвечал на мои вопросы, да и заметил я: апенсианцы не большие любители поговорить… и потому я говорил со всем, что нас окружает! – сказал Болтун.

– Что-что, а уж болтать-то мы умеем! – произнес Илья, уже входя в тот большой зал, где он очнулся впервые.

– До нашей цели осталось совсем немного, – пронеслось эхо под влиянием апенсианца.

В центре, где стоял апенсианец, стало появляться скопление маленьких звезд, образовывая созвездие.

– Вот эта звезда, куда мы следуем, – апенсианец едва успел показать, как осталась одна она, а вокруг нее – скопление планет.

– Отличная карта! – изумился Илья.

– По всей видимости, космолет пропал на одной вот из этих планет, – указывая на две планеты, вокруг одной из которой вращался спутник, продолжил апенсианец.

– Что будем делать? – попытался спросить Илья.

– Зачем я вам все это показываю? Возможно, вам самим предстоит все это проделать, так как мое время уже уходит. Космолет вам сам подскажет, и ваша судьба, Илья, будет зависеть от вас самих. В дальнейшем вы узнаете свое предназначение, – пронеслось эхо, но последнюю фразу Илья словно услышал в своем подсознании.

Не успел он понять сказанное, как апенсианец в очередной раз исчез, оставив их наедине с Болтуном и с разумным космолетом.

– Раз так, космолет… ты меня слышишь? – громко произнес Илья.

– Космо, говори ему – Космо, я всегда его так называю! – перебил Болтун.

– Хорошо… Космо, сколько нам лететь до ближайшей планеты? Пожалуйста, в земном времени, – скомандовал Илья.

– Осталось сорок три часа, – покорно ответил Космо.

– Хорошо. А теперь покажи траекторию нашего полета, – продолжил Илья.

– Вот здесь мы сейчас находимся, – сказал Космо, и в воздухе появилось подобие космолета, а вдали – интересующие их планеты.

– Ну, а это-то что такое? – вскрикнул Болтун, заметив недалеко от космолета появившиеся точки, напоминающие другие космолеты.

– Предположительно – космолеты нэйробов, – оповестил Космо.

– Что делать, Космо? – растерявшись, сказал Илья.

– На самом деле, мы для них недосягаемы, все их приборы не могут даже показать, что мы рядом, – успокоил Космо.

Действительно – рядом пролетел огромный, военный крейсерский космолет, абсолютно не заметив их. Уж этих-то Илья в свое время навидался! А теперь было даже забавно со стороны наблюдать за бывшим врагом и поглядывать на Болтуна, поменявшего цвет глаза на красный, – то ли от страха, то ли от нахлынувших воспоминаний.

– Ну, что, Болтун… может, высадим тебя на этой остановке? – подшутил Илья.

– Интересно было бы посмотреть, как там мои сородичи! – в ответ сказал Болтун.

– Могу устроить, – сказал Космо, и тут же неведомая сила вытолкнула Болтуна и Илью из космолета в открытый космос.

– Нет! – в первое мгновение вскричали от страха Илья с Болтуном, но тут же поняли, что их связь с космолетом не прекратилась – они словно находились под невидимым куполом и, дыша тем же воздухом космолета, подлетали к нэйробом. Через невидимый купол было видно пространство космоса, впереди – крейсер, позади – ярко-белый шлейф, исходящий из космолета, но он явно было виден только им. Подлетев к крейсеру, к одному из больших его окон, Болтун жадно уставился на то, что происходило внутри. Их взору представилось нечто, напоминающее кухню; туда-сюда шныряли ча с какими-то приборами, нэйроб, чем-то занимающийся и одновременно разговаривающий с одним из ча… в целом – довольно мирная картина. Илья посмотрел на Болтуна, ушки того опустились, глаз принял какой-то зеркальный цвет. Не понимая мимики Болтуна, но чувствуя, что у Болтуна на душе сейчас довольно тяжко, Илья попытался посочувствовать:

– Болтунишка, тебе сейчас, наверное, тяжело все это видеть?

– Ту, прежнюю жизнь мне уже не вернуть, тогда я был всего лишь забавной зверюшкой ча, с одной стороны – с практически беззаботной жизнью, с другой стороны – без знания того, что я узнал здесь. При всем моем желании вернуться к прежней жизни я уже не смогу… – грустным и картавым голосом ответил Болтун.

Как по команде их потянуло назад к космолету, и вот они уже сидят на заботливо приготовленных Космо диванах, настроенных под их тела.

– Ну, что, нас ждет наше созвездие? – спросил Болтун.

– Скоро мы его и увидим, я правильно говорю, Космо? – продолжил Илья.

– Скоро, – сказал Космо.

Кроме мелькания звезд впереди и тихого сопения Болтуна его уже не тревожило ничто – Илья вновь уходил в сон.

Приближаясь к намеченному

Космолет продолжал свой путь, преодолевая огромные расстояния, приближаясь к намеченному. Пока Илья спал, Болтун продолжал свое пожизненное бодрствование, то и дело болтая с Космо, о чем только в голову взбредет.

– Скажи, Космо, а вы бывали на моей родине? – спросил Болтун на своем родном языке.

– Были в… – назвал Космо времена, когда они были на родине Болтуна; в переводе на человеческое летоисчисление это было полтора века назад.

– А какая она тогда была, расскажи! – попросил Болтун.

– Прекрасная планета… но уже тогда на ней присутствовали нэйробы, пользуясь всеми ее красотами… да и вами тоже, – ответил Космо.

– Расскажи, а как произошло, что мы стали обитать все вместе? Ведь я родился на космолете, родной планеты не видел ни разу, – продолжал спрашивать Болтун.

– Нэйробов заинтересовала ваша планета из-за своих ресурсов, а с вами они столкнулись и, сами того не ожидая, полюбили вас… – рассказывал Космо, но его перебил Болтун:

– А как на все это среагировали мои предки?

– Твои предки, как и ты, были очень мирными созданиями. Находясь на самом начальном этапе эволюционного развития и, вдобавок, не зная, что такое агрессия, защита, оборона, война, они восприняли нэйробов, как должное, полностью подчинившись им, отдавшись в полное их распоряжение. Поработив, они дали вам ласковое для них название «ча», научив вас своему языку, но и не запрещая знать свой родной. Вы стали для них словно бы домашней зверюшкой, – как это бывает у землян, и одновременно – домашней прислугой, – продолжил Космо.

– Сколько я проспал? – проснувшись и услышав обрывок разговора, который, впрочем, все равно не понял, спросил Илья.

– Больше полутора суток в земном времени, – ответил Космо.

– Почему мне так много спится на этом космолете? – продолжил Илья.

– Человеческий организм устроен так, что ему надо много отдыхать и питаться. Последнее я осуществляю с помощью своей энергии, а в целях ее экономии больше отправляю тебя на отдых, – пояснил Космо.

– Так же обстоят дела и с апенсианцем? – спросил Илья.