Сновидения шамана

Страж уже изрядно устал, поднимать алебарду, хорошо, что глазастый торговец, оказался не столь проницателен и не усмотрел, что я лёг на самый край, стык соседнего навеса. 

- Сдаётся мне ты его сообщник, а пока он убегал, ты навёл нас на его ложный след, – прищурился начальник.

- Клянусь своей бородой! Я видел, как белый силуэт взмахнул туда подобно перышку на ветру.

- Мне продолжать? – пожаловался Урес, явно устав заниматься боевой гимнастикой на жаре, под начинающийся смех со всех сторон.

- Хватит Урес. Пусть наш лжесвидетель объясниться.

- Да покарают меня боги Долины Смерти из Тёмного Ущелья злых Духов, если я соврал хоть на каплю. Да истребят весь мой род и оставят без единого волоска на голове, если я лжесвидетель, против царствования на свету его Величества  Аукристиана, – грустно причитал торговец, выходя с тростью вперёд и хромая, словно он уже третий десяток лет, работает в шахте и каменоломне.

Его трость стала тыкать в крышу. Как назло бородатый, словно знал, что я никуда не делся и играю комедию с исчезновением, что твоя черепица. А куда тут денешься? Рядом тряпичные шатры, прыгни на такой и он опустит тебя, почти до земли. Слишком приметно.

- Ну, где ты злой чучундра? Решивший, оставить меня без работы и заставить моих детей голодать. Где ты злой дух? – надо сказать, орудовал он тростью не хуже алебарды, частенько попадая её концом мне то в живот, то в грудь, отчего я стоически морщился, но молчал. – Слазь говорю, не валяй дурачков из нас. Слазь анчутка, заклинаю тебя, как брата родного. Не позорь мои седины.

Окружающие покатывались со смеху. Театр вышел лучше, чем постановочный. Теперь неловко было не только хмурому алебардисту, старику торговцу, но и самому начальнику стражи, теряющему свой непрестанный авторитет, с каждый секундой. Наверно щедрые духи базара и рынка, услышали мольбы его верного жреца и свято истинно верующего в справедливость старика. Порядком напряжённые моим весом прутики, к тому же истыканные алебардой, стали давать слабину. На глазах старика заиграла надежда, словно он нашёл свой давно спрятанный и забытый кувшин с гулстсами у соседа на крыше. Навес захрустел и стал крениться. Мне пришлось отползать, чтобы не спровоцировать его падение. Мне на помощь пришёл конкурент бородача.

- Убери свою грязную трость и руки от моего навеса! Я не позволю тебе ломать мою крышу над головой, только чтобы уберечь свою шкуру от праведного суда! – разошёлся не на шутку сосед.

- Прекратили истерику оба! – буркнул злой начальник. – Уходим! 

Только он это сказал и они стали уходить, как главная балка навеса подо мной треснула и половина жердей, обвалилась вниз на двух спорящих стариков. Увидев мои белые одежды наверху, начальник сверкнул гневным глазом, от того, что его чуть не обвели вокруг пальца, на глазах у всей почтенной общественности. Он быстро выхватил длинную саблю из позолоченных ножен на поясе и лично перерубил две опоры, толщиной с кисть.

Наверно старик, духи тебя услышали. Выбирая куда приземлится, я выбрал волей случая, плечи самого несчастного и сварливого торговца. Как только мои ноги оказались у него на плечах, он вскричал, словно его поразила молния. Я сразу же оттолкнувшись от него, не дожидаясь пока он упадёт, прыгнул на плечи начальнику, а за тем на голову здоровяка Уреса. Начальник так ловко махнул острой саблей, что срезал вместо моих ног, шапу подчинённого. 

Приземлился в песок, на две ноги и левую руку. Правая, отведена назад, чтобы вовремя выхватить своё оружие. Длинные пряди выгоревших на солнце волос, свесились до самой земли. Пришлось намеренно распустить волосы, для сохранения пущей анонимности. В объявление о розыске, есть моё условно подробное описание. Лучший камуфляж в городе, это его отсутствие. ХайСыл бы со мной согласился. Теперь было некогда забирать волосы на затылке, плести косу или прятать их за воротник или капюшон.

Толпа обступила нас плотным кольцом. Варианты для успешного побега отпадали. Остальные стражи в количестве четырёх человек, стали меня окружать. Предсказуемо. 

- Хватайте его, – предвидено рявкнул начальник, не стремясь первым показать пример подчинённым и почтенной публике, мастерства оперативного захвата преступника, чтобы обелить свою честь и достоинство. 

- Схватить! Но не убивать! – буркнул начальник, беря под контроль ситуацию.

- Четверо стражей, плотнее сжали алебарды, в явном желании сначала изрядно покалечить, а потом привести в исполнение устно переданную им начальником власть. 

Рывок справа и алебарда режет воздух там, где была моя правая нога. Прыжок и прямой удар ногой приходится в челюсть любителю атаковать первым. Удар на совесть, с передачей инерции массы всего тела, оттолкнувшегося от земли другой ногой при приземлении. Страж падает, теряя на ходу сознание. Новая атака. Желание оставить в моём теле большую дырку проваливается в никуда. Руки скользят в сторону вытянутого древка оружия, давят, а нога бьёт в выставленное вперёд колено. Сустав с хрустом ломается, страж исступлённо орёт и падает на потеху возбуждённой публике. Большая часть не радуется, не осуждает, а просто завороженно восклицает и ропщет. 

Уворачиваюсь, от новых дугообразных атак. Песок вздымается, когда широкие клинки шаркают по нему, в тех местах, где я мерцаю. Мой кулак с вложенной в него всей имеющейся силой, встречается с рёбрами одного атакующего, в том месте, где мягкие завязки из кожи держат его лёгкие латы, ломая и вминая хрупкие кости в тело. Второй кулак, прилетает в обнажённый под шлемом кадык второго нападающего. Первый, морщась от боли, валяется на песке, не в силах держать оружие, а второй теряя сознание, падает, поддерживаемый руками пришедшей на помощь представителю порядка публике. 

Начальник выхватывает саблю и подступается ко мне лично. Он уже ничего не говорит, лишь лицо его заливают обильные струйки пота. Ноги подогнуты, вторая рука придерживает эфес легко. Неужели знаток сабельного боя? Не просто уставное оружие, а личное предпочтение? Ждать долго не пришлось. Сабля шипит, режет под вздохи публики воздух. Пытается оставить меня без головы. Что же вы почтенный начальник стражи творите? Вам меня живьём брать, а вы мне кусок в пол головы, оттяпать стремитесь. 

Схватка меня начинает морально утомлять. Не сама схватка, а атмосфера созданная публикой с её стадной глупостью. К тому же белые одежды, они даром белые. В самый зенит солнцепёка, до конца спасти от жары, они всё равно не смогут. Новый уворот, шаг назад, второй назад, вбок. Рука скользит за плечо, прекрасный, воронёный, прямой меч в моей руке. Меч, ради которого пришлось покинуть рано утром Велемиру и двинуться, в самое сердце Форнона, в знаменитую по здешним меркам, «Северную оружейную лавку».

Хирургический порез запястья, укол в подмышку. Не глубокий, конечно же. Так чтобы пронзить мягкие ткани и не сильно задеть узелки нервов. Узкое острие клинка справляется безупречно. Начальник стражи болезненно восклицает и отходит назад, держась за раненый бок. По руке и телу сочится в песок кровь. Ранение очень болезненное. Раненая кисть его немеет. Он держит саблю, только одной силой воли, но она не вечна. Сабля падает на песок. Публика ликует. Ей всё равно, кто победитель, кто умер, а кто нет. Ей главное зрелищное кровавое завершение, о котором можно будет потом в течении недель судачить с соседями.   

Начальник уже сидит и молчит. А ко мне выходит мальчишка, с надкусанным, минут десять назад яблоком, когда представление с внезапным исчезновением только началось.

- Это ты разыскиваемый Лууч? Это ты? – я ему киваю. – Я тебя сразу узнал. Никто больше из здешних, не носит такие золотые, длинные волосы. Лууч, там шесть стражей бегут сюда. – Звуки подгоняемых приказами стражей действительно огласили площадь. – Вам бы бежать, я покажу куда.

- Хорошо, подождёшь меня немного? – негромко отвечаю я, следя затем, что нашу беседу никто не слышит.

- Я подожду, – кивает он.

Намечается новая схватка. На этот раз, зевак разгоняют по сторонам, но трогать раненых никто не решается. Уходить мне действительно рано, приходится принимать новый бой. С ними есть лучник, но он не решается стрелять, когда вокруг такое количество зевак, образует живую стенку. Вооружение у них интересное, но традиционное. Длинные копья с крюками и зазубринами, такими очень удобно вытаскивать кого-то или чего-то из толпы, а ещё удобно вырывать у противника из рук оружие. Загнутые сабли, широкие палаши, у одного толстяка есть даже мечелом.