Возвращение

Но когда Дмитрий вошёл, оторвался от них и сразу спросил:

– Майор Бестужев, есть результат?

– Здравия желаю, – поприветствовал Дмитрий обоих. – Возможно.

Дубравин встал перед камерой:

– Докладывайте, майор.

Бестужев положил планшет на интерактивный стол. На поверхности отобразились данные с устройства. Майор вывел их росчерком пальцев на главный экран.

– Генштаб Минобороны поставил моей группе две основные задачи, – произнёс он. – Получить образец мутогена Альфа-особи для создания средства от мутации и вскрыть систему управления улья и корабля. Касательно первой задачи: мутоген Альфы собрать не удалось. Подобраться к главной особи возможно только в улье, но…

Дмитрий нажал значки трёх видеофайлов. На главном экране появилась картинка, немного размытая из-за сильного увеличения, но происходящее сомнений не оставляло. Человеческие фигуры буквально разрезали на части четырёхметровые шипы, молниеносно выбрасывающиеся из-под земли по круговой траектории.

– Майор, мы это видели, – генерал Дубравин мрачно смотрел на кадры с жуткой смертью бойцов. Фонтаны крови были видны отчётливо. – Поэтому ваша инициатива о проведении разведоперации в улье была отклонена. Туда не пройти.

– Прошу снова, – произнёс Дмитрий, открывая на экранах файл «хамелеон». – Думаю, у нас получилось создать камуфляж.

Королёв окинул внимательным взглядом чертежи устройства:

– Уверены в нём?

– Да, – без сомнений ответил Бестужев.

Валерий Михайлович внимательно взглянул на него. Тот понял, кивнул:

– На девяносто процентов. Десять оставляю для неучтённых факторов.

– Неучтённых факторов?

Дмитрий подумал секунду, прежде чем ответить. Сейчас любое сомнение будет истолковано не в пользу проведения операции, которая очень нужна.

– Мы исследовали угрозы снаружи улья, но поскольку ещё никто не был внутри, есть вероятность наличия угроз, о которых мы не знаем.

– И это всего десять процентов? – Королёв смотрел также внимательно.

– Да.

Короткий, чёткий ответ, внушал доверие.

– Операция в улье позволит решить вторую задачу, – добавил Дмитрий. – Все возможные сведения о системе связи и управления пришельцев, которые можно было получить снаружи, мы получили. Чтобы продвинуться дальше, нам необходимо попасть в сердечный корабль. Надо увидеть их компьютер, или что там будет вместо него. Осмотреть, снять на камеру, установить волновой перехватчик, записать исходящие сигналы, в общем, любой доступный нам анализ.

Дубравин всё-таки сел в кресло, размышляя, постучал пальцами по столу.

– Вы разберётесь в системах управления инопланетного корабля? – наконец спросил он.

Дмитрий задумался на мгновение, но утвердительно кивнул:

– Устройства связи на холке мутантов биологического происхождения – это специально выращенная структура с особой формой защиты. Поэтому мы не можем расшифровать передаваемую информацию. Она закодирована недоступным нам способом. Это всё равно, что пытаться перевести на русский язык дельфинов. Логичным будет предположение, что система управления улья и корабля также основана на принципах биотехнологии, то есть подпадает под мою специализацию.

– Под одну из специализаций, – усмехнулся министр обороны. Он ещё раздумывал, но не долго: – Бестужев, нам нужен этот чёртов корабль. Хотя бы один. Времени всё меньше.

Дмитрий нахмурился. Дубравин пробежал пальцами по своему планшету, отправляя участникам совещания последние данные космической разведки. На мониторах пошло видео со станции наблюдения дальнего космоса. В чёрной глубине отчётливо виднелись тридцать точек

– Скорость увеличилась в три раза, направление не изменилось, – сказал начальник генштаба.

– Они возвращаются, – произнёс Дмитрий в утвердительно форме.

– Да, теперь мы в этом уверены, – подтвердил Дубравин. – Если курс не изменится, все тридцать кораблей хозяев будут у земли примерно через… месяц.

Полковник Пименов закашлял. Вдохнул воздуха слишком много от волнения. Даже Костя, при всём его спокойствии, нахмурился.

– Да, – с пониманием кивнул Сергей Васильевич, наблюдая реакцию людей. – Мы здесь тоже в шоке. Рассчитывали, что времени больше, но нет – хозяева мегистотериев возвращаются.

Стало понятно, почему с лица министра обороны не сходит напряжение. Фактически, катастрофа уже началась. Но как волна от брошенного воду камня, достигнет планеты только через месяц. Прогнозы о новых действиях «хозяев» мегистотериев были самыми разными. Однако ни одно предположение о поведении инопланетян, о которых не известно вообще ничего, не могло быть достаточно убедительным. В прошлый «визит» их материнские корабли буквально в течение трёх часов с момента высадки Альфа-особей, покинули околоземное пространство и устремились за пределы солнечной системы. Их возвращение, разумеется, было ожидаемо, но что будет в это раз? Полное уничтожение оставшегося населения? Чем? Каким средством? Новая мутация? Вирус? Массированный удар из космоса?

– Войскам и гражданскому населению информацию пока решено не объявлять, – мрачно сказал Дубравин. Он встал, обошёл стол, и сел на него прямо перед камерой. – Майор, совещание с Владимиром Алексеевичем по этому вопросу уже состоялось. От имени верховного главнокомандующего даю вам полный карт-бланш. Без изучения систем связи и управления мы не можем разработать необходимые технические средства для войны с пришельцами. Наша спутниковая сеть уничтожена, стратегическое и любое вооружение с электронными системами бесполезны. Нам нечем защищаться в космосе, и нечем бить их на планете. Но вы и сами это знаете.

– Так точно, – кивнул Дмитрий.

Землю больше не наблюдали из космоса. Спутники и международную станцию пришельцы уничтожили сразу. Ещё до того, как запустить на планету тысячи небольших кораблей с Альфа-особями на борту.

Спутниковая связь больше не была доступна ни для боевых целей, ни для гражданских. Осталась возможность наблюдать космос с наземных телескопов и ловить сигналы, плотно связавшие ульи на земле с кораблями-охотниками, оставленными пришельцами на орбите. Эти автономные боевые суда пресекали любые попытки выведения нового спутника. Взломать «охотника» также не удалось. Всё по той же причине – невозможность попасть в коммуникационную сеть мегистотериев. Круг вопросов замкнулся на БПУ.

– Дерзайте, майор, – коротко сказал Дубравин. – Ждём результата к концу недели.

Монитор погас, кабинет Министра обороны отключился.

Генерал Королёв окинул Дмитрия внимательным взглядом. Тот отложил планшет в сторону, сидел, уперев локти в стол и сцепив пальцы. Думал.

– Устал, – произнёс Валерий Михайлович. – Видно по тебе.

Бестужев кивнул:

– Есть немного.

– Что по средству от мутации? – спросил Королёв. – Лаборатория генома запускает обратный процесс на зета-особях, результата нет.

Бестужев покачал головой:

– Как я и говорил раньше, мутация контролируется специальным кодом, который самоуничтожается сразу после её окончания.

Он вывел с планшета на главный экран данные сегодняшнего анализа, который делали ещё в вертолёте. Кодирующий фрагмент ДНК распался в течение тринадцати секунд.

– Без этого кода обратная мутация так же не может быть осуществлена, – сказал Дмитрий. – Нам нужны железа и мутоген Альфы. Причём, живые. Без них лекарство не создать.

– Я понял, – кивнул Королёв. – Что возвращает нас к вопросу о проникновении в улей. – Взгляд генерала, направленный на Бестужева, оставался по-прежнему внимательным. – Дим,… «хамелеон», в случае удачи обеспечит нам тактический прорыв, но ты точно хочешь сам его опробовать?

Бестужев откинулся на спинку кресла, помолчал. Ждал он такого вопроса, ждал.

– Я бы не разрешил тебе проведение такой операции, – добавил Королев. – Ты учёный. Более того, ты гениальный учёный. Мы не имеем право тебя потерять. А ты лезешь вечно туда, куда не надо. Если погибнешь…

Генерал замолчал, вздохнул:

– Ну а, неофициально,… я уже похоронил три пустых гроба. Не хотелось бы четвёртый.