Возвращение

– Вот именно, – Дмитрий кивнул. – Пусть пока так рядом побудет.

– Ты о живом человеке говоришь, – нахмурился Багиров. – А так слышится так, будто о новых часах.

– Завтра присматривай за ней, – внезапно сказал Бестужев.

– Да я вам пастух что ли? Овцы, блин… – взъелся Костя.

– Присматривай за ней, – Дмитрий серьёзно взглянул на него.

Костя помолчал секунду, но утвердительно кивнул:

– Я присмотрю. Не потому, что просишь, а потому что она член моей команды. Но ты заканчивай так относиться к людям.

Бестужев согласно кивнул.

5.

Взвод техников поднялся в пять, за час до подъёма. На подготовку выезда команды главного учёного нужно было дополнительное время.

Анна размещала в сумках радары, планшеты, дополнительные батареи, ремонтный комплект и «билет в улей» от майора Бестужева. Все устройства вместе со штатными противогазами десантников принесли с утра в мастерскую. Так что техники толпились у стола и при этом мешали Лазаревой собраться с мыслями.

Она даже не успевала думать о том, почему трясутся руки, в темпе проверяя каждое устройство на диагностической платформе. Ей надо было знать, как оно устроено до мельчайших деталей. Если что случится – чинить ей. Плюс к этому камуфляжу шло специальное программное обеспечение. Его нужно было установить на два полевых наручных компьютерных планшета, чтобы контролировать работу устройств. Но этим сейчас занималась Галя Понева вместе с парой ребят.

– Если всё это будет работать внутри улья, конечно,… – доносилось до уха Анны. – И если зайти успеют.

– Так, мать вашу! – рявкнула Лазарева. – Без вас тошно!

Техники умолкли. Да, последнее, что можно было сделать сейчас – это окончательно придавить лейтенанта сомнениями.

– Всё нормально будет, – Галя подошла к Анне. – Бестужев, хоть и вредный, как скотина, но он не ошибается. А этот камуфляж ему собрали инженеры генлаборатории, так что накладок быть не должно.

– Всё, лейтенант, упаковались, – доложились техники.

Как раз за секунду до того, как в расположение заглянул дежурный:

– Лазарева! «Алмаз» готов к выезду, как тут у тебя?

– Готова, – ответила Анна. – Три минуты.

На столе стояли две готовые сумки.

– Всё в машину, – кивнула Лазарева своим ребятам и побежала одеваться в новую форму.

Помимо противогазов весь камуфляж включал лёгкую спецодежду с капюшоном и подшлемником, пропитанную изолирующим раствором и выкрашенную в чёрно-сине-фиолетовые цвета под расцветку улья, а также специальный бронежилет, рассчитанный на удар двадцатисантиметрового когтя по касательной.

В обычной тканевой одежде без пропитки возле улья делать было нечего. От изолирующего противогаза в камуфляже тоже отказались. Лицевая часть ограничивала восприятие окружающей среды и звуков, уменьшала поле зрения. Плюс вместе с баллоном и всей дополнительной амуницией он существенно добавлял вес десантнику, а это была прямая угроза выносливости и скорости. Да и время использования – всего три часа, было неприемлимо.

Так что использовался фильтрующий противогаз шлемного типа с прозрачной лицевой частью, к которому Анна присоединила принципиально новую систему обратных фильтров – «хамелеон». В обычном противогазе выдыхаемый воздух выходил наружу, но в улье категорически было нельзя выдыхать. Биологическая защита, нацеленная на распознавание людей, могла реагировать на всё. Выдыхаемый углекислый газ, запахи, частички кожи, да чёрт его знает на что ещё. Поэтому «хамелеон» должен был произвести фильтрацию выдыхаемого воздуха, собрать данные о составе среды вокруг своего объекта и отслеживать, чтобы этот состав не менялся. Если воздух покажет присутствие человека, специальные всасывающие форсунки должны очистить зону вокруг объекта.

Лазарева оделась, взяла оружие, свою личную сумку техника, и побежала на улицу.

Армейский внедорожник «тигр» стоял перед воротами. Десантники уже загрузились. Костя, увидев Анну, призывно махнул ей рукой. Напротив него как раз осталось свободное место сразу за передним креслом, где сидел Бестужев. Лазарева быстро поднялась в салон, села, убрала оружие в держатель на боку сидения.

Майор обернулся, взглянул на неё:

– Как настроение, Нют?

– Мы вроде не в неформальной обстановке, – заметила Анна. – Лейтенант Лазарева.

– Хорошо, лейтенант, – кивнул Дмитрий.

На приборной панели машины зажёгся дисплей видеосвязи с оперативным центром – вагончиком, окружённым антеннами и станциями дронов, расположенным в самом центре огороженного восьмиугольника базы. На экране возникло лицо старшего группы наблюдения лейтенанта Самойленко и полковника Матвеева за ним.

– Майор, центральный командный пункт управления округа только что присоединился к наблюдению, – произнёс Самойленко, – генерал Королёв на связи. Хочет с вами поговорить.

– Давай, – кивнул Дмитрий.

На дисплее появился трёхъярусный зал ЦКП штаба округа в Екатеринбурге. Генерал Королёв находился не у себя в кабинете на втором уровне, а возле операторов. Светился центральный экран во всю стену и мониторы на рабочих местах.

Мун со своей группой тоже был здесь. Ребята прикатили себе кресла, чтобы разместиться за операторами. Так было удобно видеть всё, что происходит на экранах.

– Здравия желаю, товарищ генерал, – Бестужев засмеялся, осмотрев обстановку в ЦКП. – Зря собрались, дальше улья всё равно ничего увидите. У периметра связи не будет.

– Доброе утро, майор, – ответил Королёв. – Будем сопровождать вашу операцию, сколько сможем и докладывать в генштаб в реальном времени. Ты знаешь, сколько народа сейчас на вас смотрит?

– Примерно, – кивнул Дмитрий. – Мы готовы. Дайте добро.

Королёв молчал секунду, потом кивнул, произнёс:

– Добро, майор. Удачи.

Анна посмотрела из машины на улицу, тяжело вздохнула:

– Да, сбежать уже не выйдет.

Костя услышал это, улыбнулся.

– Всё пройдёт нормально, – ободряюще сказал он.

Дмитрий кивнул водителю:

– Поехали.

6.

Толстое полотно ворот отъехало в сторону, открывая дорогу в жёлто-зелёную степь с неровной линией горизонта, лежащей на холмах. Сейчас, ранним утром, небо вдалеке оставалось тёмным, а над головой уже разливался прозрачно-золотой свет встающего солнца. Бетонное ограждение базы было выстроено с учётом его восхода и захода, чтобы светило не било в глаза выезжающим утром, и не мешало возвращаться домой вечером. Так что сейчас, в проёме между бетонными стенами, высотой шесть метров была только спящая степь.

Машина выехала и отправилась по накатанной пыльной дороге. В салоне шли переговоры оперативного штаба с полевыми группами:

– «Вишня», «Алмаз» выехал. Вы на месте?

Огневой взвод уже должен был занять позицию в трёх километрах от улья.

– «Вишня» на месте, – ответили по рации.

– Приступайте.

Тихое утро взорвалось. В чистом поле далёкая канонада раскатилась, словно грозовой гром. «Грады» били по цели не меньше десяти минут. Минимальное время, необходимое для пробивания панциря и отхода с огневой точки. Наконец всё стихло, и блаженно быстро вернулась тишина.

Дмитрий внезапно обернулся к Анне, внимательно взглянул на неё.

– Видели кошмар сегодня? – спросил он.

Лазарева отрицательно покачала головой.

– А что вам снится? – дополнил Дмитрий вопрос.

Анна не удержала вздох недовольства. Чувством такта Бестужев не обладал. А может, специально влезал в душу без разрешения.

– В моих я вижу, как Альфа рвёт меня на куски, – произнёс он.

Лазарева вздрогнула.

– На много кровавых кусков, – спокойно говорил Дмитрий, – потом ест их по одному. Я чувствую, что мне больно. Чувствую, как исчезаю.

Он так и смотрел на женщину вполоборота, не теряя зрительный контакт. Видя, как меняется выражение её лица, вместе со сменой гнева на милость.

– И как всё заканчивается? – просила Анна.

– Я просыпаюсь, – улыбнулся Бестужев. – А что у вас?

Лазарева покачала головой, не желая отвечать, но…