Страница 37 из 44
Взяв вместо одного мерила стоимости (труда) комплексное мерило (труд, природные ресурсы, информация, капитал), мы сразу же теряем единство измерения ценности. Этого не следует опасаться, потому что измерить подлинную ценность товара или услуги можно только в процессе их потребления, чему должна предшествовать денежная оценка потребителя в форме его согласия купить этот товар или услугу по определенной цене.
Напомним, что всякое нормальное производство ведется ради потребления. Основной принцип экономики – это оптимальное соотношение затрат и результата. Затраты лежат в основе производства. Результат проявляется в потреблении, которому в качестве посредника предшествует обмен. Поэтому общее мерило ценности нужно искать в сфере потребления, с учетом ее взаимодействия со сферой обмена (рынком). Таким мерилом являются деньги. Но что они представляют собой? В чем заключаются их сущность и функции?
1.7. Закон стоимости, «товарный фетишизм» и марксистское отрицание рынка
В рыночной экономике без всякого централизованного планирования достаточно оперативно и много точнее и разумнее, чем в плановом хозяйстве, определяется, каких товаров и услуг и в каком количестве нужно произвести в течение того или иного времени. Как это удается?
Если некий товар производится в избытке, то его цена падает ниже стоимости. При этом уменьшается прибыль по отношению к издержкам производства, вплоть до убыточной в отдельных случаях. Это стимулирует производителей сокращать выпуск излишней продукции, в связи с чем предложение уменьшается, и цена постепенно поднимается, приближаясь к стоимости. Напротив, в случае недостаточного производства того или иного товара по отношению к рыночному спросу, цена соответственно превышает стоимость. Это стимулирует расширение производства, в том числе и путем привлечения в производство этого товара новых капиталов и трудовых ресурсов. По мере расширения производства, рыночный спрос удовлетворяется все в более полной мере, соответственно цена постепенно снижается, приближаясь к стоимости.
Таким образом, через рыночное отклонение цен от стоимости происходит регулирование пропорций общественного производства (воспроизводства). Здесь проявляется действие закона стоимости. Обычно этот закон формулируется в качестве необходимости производства и обмена товаров (услуг) в соответствии с их стоимостью (общественно необходимыми затратами).
Закону стоимости присущи три функции: 1) рыночное регулирование пропорций производства (воспроизводства); 2) давление в направлении снижения затрат и повышения качественного уровня потребительных стоимостей (т. е. стимулирование эффективного ведения хозяйства); 3) отбор наиболее эффективных производителей, чему соответствует процветание и расширение эффективных предприятий и разорение тех, которые не способны выдержать конкуренцию. Одновременно происходит расслоение хозяйственных руководителей на способных обеспечивать эффективное управление и на несостоятельных.
К. Маркс крайне отрицательно относился к закону стоимости и рынку в контексте будущих перспектив человеческого общества. Марксистское осуждение закона стоимости и рынка нашло выражение в концепции товарного фетишизма. В нем К. Маркс выделил две стороны: субъективную и объективную.
Обычно обращают внимание на первую, забывая о второй. Субъективный товарный фетишизм по аналогии с религиозным состоит в своеобразном обожествлении товара и денег, проявляется в сознании людей, концептируется в формулах жизни типа «все продается, все покупается». Отметим, что субъективный товарный фетишизм – вовсе не обязательная принадлежность рыночной экономики. Он возникает прежде всего в среде малокультурных людей, обладающих небольшим количеством денег и наблюдающих жизнь богатых. Часть бедных, особо остро ущемленная своей бедностью, делает титанические усилия для приобретения богатства. Порой им это удается. Так что и среди богатых есть почва для обожествления денег.
Объективный товарный фетишизм проявляется в овеществлении экономических отношений, когда общественные отношения людей предстают как отношение товаров, а их движение на рынке определяет человеческую судьбу. При этом силы рынка диктуют поведение людей, определяют, что именно и в каком количестве производить.
К. Маркс видел социализм, не говоря уже о коммунизме (второй стадии единой коммунистической общественной формации, по терминологии марксизма), как общество, совершившее скачок из царства необходимости в царство свободы, где отношения людей кристально чисты и ясны и не поддаются товарной и денежной фетишизации. По замыслу К. Маркса, люди сами, сознательно и в плановом порядке должны определять, что именно и в каком количестве производить, не прибегая ни к рынку, ни к закону стоимости, ни к самой стоимости. К. Маркс считал, что и в «светлом социалистическом будущем» общество будет измерять количество труда, потребное для изготовления планово производимых продуктов, однако без превращения затраченного труда в стоимость.
Хотя К. Маркс и ошибался, но он был логически последователен в своей ошибке, ибо если нет рыночного формирования пропорций общественного производства в условиях конкуренции, т. е. если не действует закон стоимости в качестве экономического регулятора, то исчезают и другие функции закона стоимости (стимулирование снижения затрат и повышения качества, отсев производителей на процветающих и разоряющихся). При этом полезность товара уже не превращается в потребительную стоимость. Отсутствие конкуренции, свободного взаимодействия спроса и предложения отрицает рыночную оценку полезности товара (услуги). Соответственно затраты труда не проходят ее фильтр и не превращаются в стоимость. Товар заменяется планово-производимым и распределяемым продуктом. Если нет товара и рынка, то нет ни цены, ни денег.
Последователи К. Маркса, ликвидировав рынок средств производства, оставив в урезанном виде дефицитный рынок предметов потребления и сохранив цену и деньги, впали в иррациональную абсурдность затратной экономики, работающей на искусственно накручиваемые, прежде всего денежные, объемы производства, а также и натуральные (пресловутый вал).
Ведение всего общественного хозяйства по единому централизованному плану не совместимо с рыночным регулированием экономических пропорций, а потому не приемлет рынка, денег, цены и стоимости, заменяет товар на плановый продукт. Необходимо понять, что без рыночного регулирования пропорций не может быть подлинных товара, денег, цены и всех сопутствующих им товарно-денежных отношений и их институтов, например таких, как кредит и банки. В тоталитарной советской экономике существовали лишь суррогаты рынка, товарно-денежных отношений, элементов, их составляющих, таких, как цена, деньги, кредит и т. д.
Принципиальная несовместимость всеобщего централизованного плана и рынка (со всеми его элементами) основана на том, что пропорции производства (воспроизводства), если они определяются рынком (предполагается свобода производителей следовать своим экономическим интересам), то они не могут определяться планом, требующим, чтобы производители выполняли его директивы. И наоборот, если экономические пропорции определяют план, то пространства для рынка не остается, он уходит в сферу теневых общественных отношений, проявляясь через всевозможные узкие щели в виде суррогатов денег, цен, кредита и т. п.
Утопизм К. Маркса, Ф. Энгельса, первоначально и В.И. Ленина относительно ликвидации при социализме рынка, товарно-денежных отношений и их элементов, прежде всего денег, вступил в столь вопиющее противоречие с реальной жизнью, что строители социализма вынужденно стали использовать рынок, цены, деньги, кредит, заработную плату и т. п. Однако насильственным внедрением в экономическую жизнь всеохватывающего централизованного плана они буквально вывернули наизнанку все эти элементы, превратив их в иррациональные суррогаты естественных рыночных форм.
Со времен К. Маркса рыночное регулирование экономики сделало колоссальный прогресс. Зародившаяся в недрах коммунистического тоталитарного общества плановая система хозяйства шла по пути деградации, дойдя до края пропасти. Здесь, несомненно, внесли свою лепту последователи К. Маркса. Но и его доктрина несет на себе ответственность за разорение стран, пошедших по марксистскому пути.