Страница 14 из 15
– Пройдет. У нас говорят “до свадьбы заживет”.
Очень странно, но она говорила, говорила совершенно правильно, без какого-либо акцента. Но только почти шепотом, так тихо, что разобрать ее слова вряд ли смог бы кто-то другой, кто-то, кроме него.
Потом магия прошла, и Дана освободила руку плавным мягким движением, словно оставляя ему шанс задержать эти пальцы в своих. Может быть, он так бы и сделал, но почувствовал на себе взгляд тетки.
Вместе со своим итальянцем она стояла и смотрела, словно не знала, как помешать этой сцене. В глазах Шайлы застыло глубочайшее удивление. А у него в голове крутилась совершенно глупая мысль: “Зачем я отрастил эту бороду?”
– Госпожа Шайла. Господин Реган. Глубокоуважаемый мастер Теренций.
Уверенный, звучный голос принадлежал еще одному незаметно оказавшемуся рядом человеку. Маг не знал его, но других людей в такой же бело-оранжевой одежде с символом живого дерева на толстой цепи, свисающим на грудь, знал очень даже хорошо. И появление этого человека здесь, на пирсе, спустя всего полчаса после прибытия, не обещало ничего хорошего.
– Рад вас видеть, достойные слуги древнего ремесла. Благословляю ваше прибытие в Кельтику. Надеюсь, путешествие ваше протекало спокойно.
Взгляд черных глаз обежал магов, на секунду задержавшись на Дане.
– Я, к сожалению, вынужден много проводить времени здесь, в порту. Вы же знаете, среди остготов много уверовавших в схизму. Нельзя отказаться от помощи этим несчастным людям с первой минуты пребывания в Королевстве. А вы? Едете в столицу?
Священник кинул еще один взгляд в сторону девушки и добавил:
– Нашли новую ученицу?
Не дождавшись ответа, он улыбнулся и благословил их знаком дерева. Затем наклонился к Дане и прошептал:
– Ты ждешь его? Не думай, он не сможет тебе помочь! Никогда.
Его рука задрожала в нескольких сантиметрах от разлетевшихся рыжих прядей. С видимым усилием мужчина выпрямился, резко повернулся, и толпа поглотила его. Девушка смотрела вслед с открытым ртом. А вокруг воцарилось молчание.
Затем Шайла, глубоко вздохнув, потянула Дану за собой.
– Мне кажется, для первого дня достаточно. Я уже не знаю, кто еще должен появиться здесь, чтобы стало еще интереснее.
Действительно, может быть, стоило ожидать представителей городских властей? Или кто-нибудь из промышленного комитета захочет помочь им добраться до столицы?
Женщины уже успели отойти на десяток шагов, Шайла наклонилась и шептала что-то на ухо Дане. Его рука… Второй раз сегодня он ощущал эту странную силу. И это чувство, кажется, вдохнуло в него новую жизнь. Он посмотрел на свою открытую ладонь. Она была такая же, как раньше. Но что-то изменилось, изменились его ощущения, сила, которая теперь была в этой руке. Неведомая и знакомая.
– Пойдем, дружище.
Теренций раньше называл его “Мальчик мой”. Совсем недолго. Спустя несколько лет он объяснил, что сразу почувствовал его силу и понял, что их может связать дружба равных. Хотя это до сих пор казалось странным. Умный, мудрый и сильный Теренций и он, мальчишка. Но слово “дружище” страшно понравилось. Особенно когда его произносил как нечто само собой разумеющееся учитель, который был старше на целую вечность. Реган не знал, как отвечать ему, взрослому человеку, но потом понял. Теренций – было лучше всего.
Годы шли, потом бежали. Но он все равно оставался для итальянца “дружище”. Конечно, не на занятиях в академии. Хотя большую часть занятий они проводили вдвоем. Теперь римлянин был мастер-учитель. Но вечерами, когда исследования перетекали в столичные кабачки, мастер был для него просто Теренцием. А сам он оставался тем, кем был.
И прозвучавшее сейчас слово было очень кстати.
– Она не отсюда. И ничего не понимает.
Да, она, может быть, и не понимает. Но для того, чтобы создавать реальность, ей не нужны слова.
– Ты не понимаешь. Она…
– Мы едем в Академию. В Академии во всем разберемся.
Реган взглянул на римлянина с досадой. Как он может быть слеп? Неужели ничего не замечает? Или его это не касается?
– Едем, Реган. Едем.
И то, что в этот раз назвал его по имени, успокоило. И они поспешили вслед за своими дамами.
Не без труда прорвавшись через оцепление, где все-таки потребовалось предъявить документы, подтверждающие их принадлежность к магическому сообществу, мужчины догнали дам уже у самого экипажа. Унылый кучер что-то вяло переспросил у Шайлы, но потом все-таки нашел в себе силы спуститься на землю и помочь женщинам подняться в фиакр.
Почти запрыгнув в экипаж, маги разместились напротив своих спутниц, и через минуту повозка медленно потащилась по каменной мостовой. Реган с удивлением отметил, что Шайла нервно кусает губы, видимо, встречи на пирсе не пришлись ей по нутру. Зато Дана удивила, она продолжала улыбаться и с удовольствием рассматривала дома и людей вокруг, время от времени загадочно посматривала в его сторону.
Честно сказать, показалось, что все произошедшее девушка рассматривает просто как развлечение, и ни большое скопление народа, ни инциденты, случившиеся несколько минут назад, не только не испугали ее, а, наоборот, развеселили, заставили сбросить скованность и странную ауру растерянности.
– С тобой все нормально?
В ответ она радостно закивала головой и отвернулась, но через секунду он заметил, что она искоса поглядывает, прикрываясь рукой, поправляя рыжие и русые пряди. Кажется, она искренне радовалась произошедшему.
Экипаж медленно передвигался, подскакивая на булыжной мостовой. В затянувшемся молчании он наконец постарался обдумать то, что произошло в море. Все это было не зря. Корабль без флагов, вымпелов и гюйсов совершенно определенно хотел захватить их. Им, магам, угрожали. И что же? Скорее всего, этим неизвестным удалось бы остановить их катер, ведь сил уже не почти не оставалось. И эти неизвестные злодеи об этом знали. Да, так бы все и случилось. Если бы не Дана.
Он был совершенно уверен, что необыкновенный прилив давно забытой энергии был связан именно с этой девушкой. Вполне возможно, что она была источником всего этого позитива, этой силы. Хотя он и не очень понимал как. Шайла сказала, что они во всем разберутся в Академии. Они будут ее изучать? Бред какой-то. Изучать, что может произойти после того, как явившаяся из ниоткуда девушка намотает прядь огненного цвета на палец. И все же… Та сила, могущество, которое он ощутил после того, как она положила свою маленькую руку на его ладонь, там, на море. Возможно, если бы захотел, утопил этот корабль. А что ощущала в тот момент эта… красотка? И что ощущает сейчас?
Так они ехали по мостовой, и портовые пакгаузы сменились доходными домами с дымящими трубами, а затем все чаще стали попадаться лавки с яркими вывесками и гуляющие по улицам хорошо одетые люди. Фиакр выехал на широкий бульвар и прибавил хода, время от времени подпрыгивая на булыжной мостовой. Кучер начал погонять лошадей.
А Дана по-прежнему крутила головой, рассматривая все вокруг. Ее щеки разрумянились, глаза засверкали. Шайла смотрела на нее, не отрываясь, словно это поведение девушки должно было принести некую разгадку. И она, и Теренций, безусловно, не хуже его самого чувствовали происходящее и изо всех сил старались не показать вида. Лучше всего это удавалось Теренцию. Здоровяк откинулся на спинку сиденья и закрыл глаза. Ректор Академии и глава гильдии, рода и еще боги знают чего побледнела и опустила глаза. Видимо, она уже чувствовала, сколько неприятностей ей принесет эта девушка.
Наконец экипаж остановился. Ну что же, это гораздо лучше. Вокзал. Значит, они поедут сразу в Лугдунум без каких-либо остановок. Может быть, и хорошо, что они не заедут в Лютецию, новая административная столица не вызывала положительных чувств, кроме того, встречаться с автором письма в белом конверте он совершенно не желал. С другой стороны, дорога предстояла достаточно длинной и весьма утомительной.
У входа в кирпичное здание их ожидал господин, нетерпеливо вышагивающий взад-вперед. Завидев Шайлу, он демонстративно извлек из кармана часы и, открыв крышку, состроил такую мину, что Реган невольно прибавил шагу.