Страница 2 из 13
Как ни старался злодей осуществлять свой замысел тихо, но все-таки не смог исключить: щелчок по ударнику, движение затвора и характерный, в подобных случаях, звук движения воздуха. На такой, совсем непривычный для слесарных работ, шум, в ванную забежала супруга – уже покойного хозяина.
Молодая симпатичная девушка в коротеньком ситцевом халатике, при виде произошедшего, гневно «стрельнув» прекрасными – цвета морской волны – глазками, закричала:
– Помогите, убивают!
В таком казалось бы хрупком теле, с великолепно сложенной фигурой и прекрасным лицом светловолосой блондинки, оказался довольно зычный голос. Туркаеву ничего не оставалось делась, как прекратить жизнь всего этого великолепия, тем более, что он и так собирался это сделать. Уверенно вскинув оружие он произвел выстрел в грудь девушки. Ее почти прозрачная одежда немедленно обагрилась темной густой кровью. Оседая, она успела крикнуть еще раз, но уже намного тише:
– Помогите!
В этот момент, выстрелом в голову, Глеб прервал ее существование.
Далее он прошел в комнату, где сидели пожилые родители, убитых им молодых людей. Отец, в возрасте за пятьдесят лет, производил впечатление человека, могущего еще оказать достойное сопротивление. Его, хоть и худое, но достаточно жилистое, тело дышало уверенностью и энергией. Седеющие волосы, в сочетании с гневным взглядом, придавали его облику вид: дополнительной решительности и отваги. Кроме всего перечисленного, услышав крик девушки, он бросился отпирать сейф, где у него хранилось оружие. Однако пока мужчина возился с замками, в комнату вошел Туркаев и предупредительным выстрелом «выбил из головы» противника какие-либо помыслы о самозащите.
Убить, оставшуюся в квартире, в гордом одиночестве, пятидесятилетнюю седовласую женщину, малоподвижную из-за явных проблем с ожирением, для бывалого преступника никакого труда не составило.
Закончив свое «грязное» дело, он надежно запер входную дверь и принялся обследовать помещение. Найдя крепкую длинную веревку, он привязал ее к перилам балкона и по ней спустился на нижний этаж. Ставни в балконе оказались не заперты, и нежданному гостю не пришлось разбивать стекла. Оказавшись в интересующей его квартире, Туркаев внимательно ее осмотрел и нашел спокойно хранящиеся в чемодане долларовые ассигнации, своим номиналом не менее полумиллиона. Найдя дорожную сумку, он перемесил деньги туда, и проследовав в спальную комнату, спокойно принялся ждать хозяйку. Время было еще только около двух часов пополудни, и мститель решил выспаться.
Взломщик то такой степени набрался наглости, что решив отдохнуть, удобно развалился в кровати хозяйки, совершенно не задумываясь – понравится ей это или нет. Как уже говорилось: всю «грязную работу» в своей бывшей банде делал Глеб, поэтому убивать людей, стало для него делом совершенно обыденным, и он ничуть не переживал из-за случая на верху.
Глава 2. Покушение
Примерно за неделю до описываемых событий Корнилов Эдуард Владиславович пригласил свою невесту поужинать в один из замечательнейших ресторанов Москвы. Расположившись на удобных стульях, за изыскано накрытым столом, жених и невеста обсуждали намечающиеся праздничные мероприятия, связанные с их бракосочетанием. Жили они пока отдельно, но после росписи планировалось, что нынешняя невеста переедет жить к мужу, а пока тот приставил к ней двух профессиональных телохранителей.
В ходе разговора они обсуждали обыденные в таких случаях вопросы, как вдруг Екатерина озабочено произнесла:
– Послушай, Эдуард, меня в последнее время не покидает какое-то чувство тревоги, мне кажется, должно произойти что-то страшное.
– Перестань, Катенька, у девушек перед свадьбой всегда бывает такое чувство, – уверенно отвечал Корнилов.
– Нет, тут что-то другое, как будто из прошлой жизни. Что-то неотступно преследует меня и не дает покоя.
– Не переживай, – убеждал генерал невесту, – тебя охраняют двое охранников. Они свое дело знают и не подпустят к тебе даже муху, если конечно та наберется смелости приблизится.
– Я знаю, – отвечала Ветрова, – но все равно переживаю и не могу нормально работать.
– Хорошо, – очевидно посчитав опасения суженой не беспочвенными, сделал заключение Эдуард Владиславович, – с этого дня, пока тебя не покинет чувство опасности, ты будешь носить легкий, но достаточно прочный бронежилет. Под одеждой его не заметно, так что каких-либо серьезных изменений в твоей внешности не наступит. Считай, что это корсет.
– Да, так пожалуй будет намного спокойней. – согласилась Екатерина, и посчитала уместным задать еще вопрос, – А что Бестужев? Может быть это связано как-то с ним?
– Уверен, что нет. «Барон», вернувшись тогда из Америки, был представлен к очень значимой награде, а узнав какую официальную версию выдвинуло Правительство, вообще заткнулся и даже не пытался никого переубеждать, что было как-то по другому. Тем более, сейчас он на нашей стороне, и верно служит, напрямую подчиняясь твоему будущему супругу.
– Да, но он может, по собственной инициативе, начать что-нибудь раскапывать.
– А вот это вряд ли, – душевно улыбнувшись от подобной мысли, заявил Корнилов, – инициатива у нас дело наказуемое, и никто без ведома руководства ничего делать не рискнет, а как я уже говорил, вся агентура, в том числе и Бестужев, находятся в прямом моем подчинении. Кроме того его нет в городе, он выполняет очень опасное и ответственное задание, и я думаю его хватит еще года на три на четыре.
– Прекрасно, – отмахнув от себя одно подозрение, произнесла женщина. – Хоть с одной стороны неприятностей ждать не приходится. Я, после того случая с долларами, живу, как не своя. Ведь столько тогда людей погибло.
– Это не люди – это «выродки», – пытаясь успокоить совесть невесты, настоятельно произнес генерал. – Ведь ты и сама надеюсь видишь: то что было сделано пошло обществу лишь на пользу и людям становится жить намного легче и комфортнее.
– С этим не поспоришь, но чем старше я становлюсь, тем больше меня мучает совесть, и мертвые бандиты снятся по ночам, – и немного подумав, Екатерина печально добавила, – да и не только – бандиты.
Корнилову была известна большая часть жизни Ветровой, поэтому он промолчал. На эту тему разговор тогда закончился и больше не поднимался. Екатерина же стала носить очень удобный бронежилет, кроме всего прочего, согревавший ее тело в октябрьскую непогоду.
* * *
Проснулся Туркаев от звука закрывающейся входной двери. На улице уже стемнело, и таким образом спальная комната погрузилась в сплошной мрак. Глаза Туркаева, видевшие в темноте, как глаза кошки, не привыкая, различали силуэты находящихся в помещении предметов. В квартире слышался шум, свидетельствующий о том, что владелица жилого помещения пришла одна.
Она свободно передвигалась шурша одеждами. Глеб сел на кровати, ожидая, когда откроется дверь, и войдет хозяйка. Это случилось не больше через минуту. В спальне загорелся свет, и на пороге появилась, такая прекрасная и такая ненавистная всему его существу, женщина. Она была одета в серый легкий плащ. Расстегнув пояс, она еще не успела начать освобождать из петель пуговицы.
– Я дам тебе много денег, – произнесла Екатерина, поняв цель его визита и определенно надеясь, что сможет таким образом купить свою жизнь.
– До твоего прихода, я не сидел без дела, и как видишь: взял на себя смелость осмотреть твою квартиру, – ответил Туркаев, похлопывая по дорожной сумке, – Так что деньги у меня теперь есть.
– Я дам тебе очень много денег, – настаивала хозяйка, нервно перебирая в голове всевозможные варианты спасения.
– Ничто не может сравниться с чувством, когда воздаешь по заслугам – за смерть своих братьев, – произнес Глеб, извлекая из-за пазухи пистолет с глушителем, и сразу же вслед за этим, производя три прицельных выстрела.
Две пули попали ей в грудь, третья, как и положено в голову. Начиная падать от полученных в бронежилет ударов, Вернер, на третий выстрел, чуть закинула назад голову, и перед тем как потерять сознание, успела истерически прокричать: