В чужой игре

В трубах слабо шумела вода. Потом звук прекратился.

– Уходим, – скомандовал Матрос.

Они вышли из подвала и закрыли за собой дверцу.

– Минут через пять двинем, – вновь прошептал Матрос.

– А если «Водоканал» нас опередит? – сомневался Вагин.

– Не успеет. Идем теперь к дверям…

И трое «слесарей, одетые кто во что, а один – в спецовку с фирменным желтым оттиском по всей спине, остановились у запертой подъездной двери. Матрос нажал кнопку переговорного устройства.

– Кто? – донеслось из мелких отверстий.

– Водоканал! – объявил Матрос.

– Что вам надо? – спрашивал старушечий голос.

– А вам?! Без воды сидят и еще спрашивают!..

Матрос не терялся. Он знал, зачем пришел и не отступал от задуманного.

Замок щелкнул. Дверь отворилась, и команда вошла внутрь.

«Свет бы еще отключить, чтобы не пялились, – запоздало подумал Матрос. – Вот смотрит, зараза…»

Он мигнул вахтерше лучиком по глазам, и та отвернулась, неожиданно ослепнув.

– У кого-то потекло? Или вода отключилась? – интересовалась женщина.

Однако ей не ответили. Бригада вызвала лифт и уехала наверх.

На последнем этаже «слесаря» вышли на площадку и, стараясь не шуметь, торопливо поднялись в чердачное помещение. Ход наверх оказался перекрыт коротенькой стальной дверью – метр на метр всего. На ней висел такого же типа замок, как и на подвальной двери. Дом был кооперативный, и запоры, соответственно, оказались надежными.

«Только бы не пришлось ковырять тебя «лапой», – мучительно думал Матрос. Ему не хотелось оставлять следов. Вынув связку, он первым же ключом располовинил замок. Повезло. Такое тоже случается.

Они выбрались на крышу и прикрыли за собой дверь. Если ее за ними опять закроют на замок, то придется спускаться хоть по воздуху.

Кровельное железо на покатой крыше глухо ворчало.

Матрос подошел к карнизу, лег вдоль решетчатого ограждения и, уцепившись рукой за стальную стойку, свесился головой вниз. В трех окнах слева была темнота. Поднялся, переместился и вновь посмотрел, боясь допустить ошибку. Обернулся, прикидывая расположение квартиры на лестничной площадке. Оставалось сходить к выбранной квартире и проверить ее на предмет наличия хозяев, поскольку те могли просто спать. Мало ли почему не горит свет в квартире – устали и прилегли. Достаточно позвонить в квартиру и спросить, есть ли у них вода.

Взгляд Матроса остановился на Вовочке. Тот ни слова не сказал. Пошел вверх по наклонной жести, ежась от непривычного звука.

Матрос с Вагиным ждали. Вовочка не возвращался. Матрос беспрестанно смотрел на часы.

– Что он там делает, сволота?

Они уже собрались уходить, как откуда-то снизу, из-под карниза, послышался приглушенный голос:

– Чё там стоите?

Матрос вновь распластался над карнизом и посмотрел вниз: из форточки выглядывал Кочан. Обскакал на повороте, скотина.

Матрос хотел выругаться, но не смог. Не сразу найдешь для твари подходящее слово – его послали за делом, а он подобрал отмычку и вошел первым, хотя планировали спуск на веревке.

Они вернулись к чердачной двери, спустились на этаж, приблизились к двери. Та с готовностью отворилась, пропуская Матроса.

Команда принялась рыскать по квартире, однако неуютно показалось здесь Матросу. Белье уже лежало по всему полу. Подлец и есть. Облегчил квартиру.

– Отчаливаем…

– Ты чё, Матрос? Мы же только вошли, – шептал Вагин. – Давай, возьмем хотя бы телевизор.

Дураку понадобился телевизор. Матрос покрутил в темноте пальцем у виска – как выносить будешь, осел? Там же вахтерша сидит в подъезде.

– Уходим…

Он взял в руки слесарный инструмент и направился к двери. Садовский словно только и ждал, чтобы примкнуть к Матросу. Вагин с неохотой последовал за ними. Они спустились на лифте вниз и направились к выходу.

– Надолго воду отключили?! – крикнула вслед вахтерша.

Бригада вышла из дома, словно не слыша.

На улице Матрос зашагал прочь от дома, вошел в аллею и прибавил шаг. Остальные трое едва поспевали за ним.

– Не гони, Матрос!

Тот зло оглянулся. Дурачье! Парашу не нюхали. Он им покажет Матроса.

У парней взмокли спины. Матрос тоже устал. Остановился напротив многоэтажки, в кустах, и принялся разглядывать окна знакомой квартиры.

Чисто. По-прежнему ни огня. Не зря ввел в дело новых людей. Те бегают по Новому городу в поисках свежих объектов. У кого окна вечерами не светятся, кто в гости уехал, кто доход приличный имеет. Вплоть до того, какие замки на дверях, и каковы сами эти двери. Информация собиралась значительная – знай, работай!..

На этот раз они спокойно поднялись лифтом на десятый этаж. Затем оттуда на плоскую чердачную крышу.

Матрос быстро привязал веревку к воздуховоду, свободным концом обмотал себя вокруг пояса, выбрал слабину и стал спускаться, вылупив от натуги глаза. Только бы веревка выдержала, и только бы ее не обрезали – мало ли что взбредет этим в голову.

Он опустился еще ниже и с огромным удовольствием ощутил под ногами парапет лоджии. Пригнулся, спрыгнул на площадку. Дверь с лоджии в квартиру оказалась открыта.

Осторожно ступая, он оказался в зале. Хозяева, слава богу, отсутствовали по причине концерта в другом городе. Они думали, что в квартиру можно попасть только через подъезд, они верили в стальные двери и в замки. Они надеялись на соседей, которые будто бы могут услышать и вызвать милицию.

На этот раз Матрос не спешил к выходу из квартиры. Он решил лично осмотреть ее. Приблизился к шкафу и взялся за дверцу – та жалобно скрипнула.

«Не жалуйся, – ехидно подумал Матрос. – Думаешь, мне приятно тут лазить?..»

Руки скользнули вдоль глаженого белья. Пальцы ловили мельчайшие неровности. Тут ничего нет. А там? Там тоже пусто. На следующей полке та же история. Если выбрасывать простыни, то это бросится в глаза остальным.

Пальцы вновь скользнули внутрь и сразу уперлись в отчетливый бугорок. Матрос ухватился за него и вместе с простыней вытянул наружу целлофановый пакет с деньгами.

Внутри лежали пачки. Возможно, на черный день. Матрос торопливо отправил их за подкладку куртки, а простыню аккуратно вернул назад. На большее не было у Матроса времени – подельники, вероятно, уже томились за дверью.

Матрос слегка ошибся: остальные не просто томились – они изнывали.

Войдя в квартиру, они принялись ее шерстить, и разве что пух не летел из подушек. Остальное летало и падало, оставаясь на стульях и других предметах. А в основном – на полу. Доставалось и книгам. Их брали с полок, шелестели страницами и бросали на пол.

Вовочка проверял посуду. Ему чудилось золото на дне какой-нибудь чаши – самородок самой высокой пробы.

Денег в квартире на этот раз не нашли, зато здесь оказался целый набор бытовой техники: ноутбук, планшетник, видеомагнитофон, музыкальный центр, два телевизора, а также микроволновая печь.

– Давай, стол заберем для компьютера. – Вовочка склонил голову набок. Садовский и компьютер – в этом что-то было.

– Тащи, если не лень, – согласился Матрос. – Но только вторым ходом. Вначале технику заберем.

Собрав имущество в узлы, они вышли из квартиры. Мощная дверь в потоке воздуха, тихо щелкнув, закрылась.

Гадство. Садовский тявкнул от обиды.

– Чего ты? – не понял Матрос.

Но Садовский промолчал. Ради стола не стоило вновь рисковать. Зато у него оставался компьютер. Он тащил его на спине.

На улице к ним подошел Коньков. По причине плохого настроения он вторично за сегодняшний вечер охранял двери подъезда.

Группа дошла до угла и остановилась. Заранее было решено, что каждый будет забирать теперь то, что лежит на плечах. Потом разберутся. В спокойной обстановке.

Матрос был весел. Он часто посматривал на луну и улыбался. Давно полной луны не видел, шизоид. Это обстоятельство не ускользнуло от Вовочкиных глаз.

Коньков оставался при своих: ни денег, ни тряпок, ни каких-то других вещей – это же ясно как божий день. Зря плясал у подъезда. Хотелось выпить.