Страница 5 из 17
– Так всегда с приезжими. Хоть они и редки у нас. Последний раз у нас гостил брат Велимудра, он нам и обустроил все эти красивые, осветительные приборы, а заодно привёз с собой множество бочек с маслом. Нам всем нравится живой огонь. Когда вокруг одна безмолвная, снежная тишина, пламя огня согревает лучше всего.
От её слов и красоты, мне на ум полезли, диковинные мысли об инквизиции. Если бы в один прекрасный день к ним в дом пришли селяне с вилами, пиками и топорами. Хотя такое возможно только в ушедшей исторической эпохе моего прошлого мира. Да и в принципе невозможности, из-за дальности расположения. Я бы бился за неё до последнего, если бы не успел увезти подальше от беды их всех.
– Мы идём в верном направлении? – спросил я, осматривая широкую, вытоптанную тропинку в сугробе, ведущую в лес.
– Конечно, – засмеялась она. – Я же не первый день здесь живу.
– Кто знает, кто знает? – наконец расслабился я, от мучавшего меня холода и тоже засмеялся.
Тропинка вела по кругу, обходя гору против часовой стрелки, потом резко пошла вниз.
– Что ты такого рассказал Балемиле? – вдруг спросила она.
– Да ничего вроде.
– Почему тогда, она тебе улыбалась утром?
– Трудно сказать, мы почти ни о чём не говорили. Но у меня есть одно подозрение.
– Какое подозрение? – удивилась она.
– Ей очень не хватает тепла и внимания.
– Ты так думаешь? – она спросила это, когда мы подходили к множеству бьющих из камня маленьких ключей.
– Скорее это личное наблюдение.
– Так странно, ты её видел самую малость, а уже имеешь на этот счёт личные наблюдения. Ей не хватает внимания и тепла, как и тебе? – спросила она, когда я вдоволь напился из всех подряд источников. – Поэтому ты заболел?
– Не знаю, что тебе и сказать Белава. Лично я не думаю, что я болен, – от холодной воды, мне снова стало холодно, я не знал куда деваться от него, сел на каменную лавочку и съёжился.
– Но ты же постоянно мёрзнешь, это же прямое следствие твоей болезни, – она близко подсела ко мне. – Мне вот тепло, давай я с тобой поделюсь своим теплом.
Она обняла меня и склонила белую голову мне на грудь. Мы так и сидели, целый час. От неё веяло теплом, я сразу согрелся и не спешил отодвигаться в сторону. Я смотрел на льющуюся воду, по покрытым мхами камням. Слушал ее многоголосое журчание и плеск. Не было ничего в мире, чтобы меня сейчас заботило. Больше чем талая вода с гор.
– Ты окончательно согрелся? – спросила она, вдруг привставая. – Потому что нам уже пора идти назад.
– Да Белава. Пойдём назад. Только кувшин наберу водицы. Эта мне больше всего понравилась, её и возьму.
– Хороший выбор, – сказала она, когда присела рядом и отпила с ладони. – Правда, на мой вкус, она здесь вся одинаковая, – глаза её сияли, я лишь улыбнулся над её наблюдением.
Мы вернулись к обеду. На подходе к крепости, нас увидела из окна Мира. Помахала нам рукой. Мы помахали ей в ответ. Зашли внутрь, Белава разделась и сразу ушла, оставив меня одного. Странное дело, но я не видел больше слуг. Словно они испарились, как вдруг один из них, шумно прошёл по коридору. Я последовал за ним. Но дойдя до поворота, потерял его. Я специально, стал ходить по коридорам. Слуги редко, но мелькали. Так, что я едва успевал их замечать. Стоило мне пойти за ними и преследовать, как, они тут же скрывались из виду. Одного я потерял в зимнем саду. Другого, в гостиной, третий испарился на кухне. Чертовщинка. Наконец мне надоело гоняться за ними. Что я, в самом деле, не наигрался ещё в догонялки с прятками?
Вернулся к себе. Разложил вещи из сумки в шкафу. Вдруг из моих глаз брызнули слёзы. Ни с того ни с сего. Я не успел удивиться. Лука никто не режет, перца я не ел. Мне не грустно и не весело. Я спокоен как змея на солнце.
– Так в чем же дело? – вслух спросил я себя.
– Это из тебя выходит талая вода, – донесся за спиной внезапный ответ. – Все хорошо. Не беспокойся об этом. Так и должно быть, – это была черноокая Злата, она стояла позади меня в ярко синем сарафане и накручивала на палец свои золотые локоны.
Дверь была открыта, здесь нет засовов и замков. Я не заметил, как она вошла.
– Но я плачу. Это просто не по-мужски. Оставь меня, пожалуйста. Позор мне.
– Да. Знаю, это не по-мужски. Но это не важно. Оставь свои мужские глупости при себе. Так хорошо, пусть дух безумия выходит из твоих глаз вместе с солёной водой. На ночь выпей из принесённого кувшина ещё воды, папи просил проследить за этим. За этим я здесь.
– Бывает же такое, – сдался я наконец, неведомому методу лечения.
– Бывает. Ты безнадёжно болен – потому что влюблён. Болезнь эта передаётся. Болезнь чувств. Когда любовь перерастает в безумие.
– И часто вы такое здесь практикуете?
– Твой случай уникален. К нам в основном привозят безнадежно душевнобольных. Но у нас тут не психиатрическая лечебница, как ты можешь подумать. Просто мы умеем забирать ненужные чувства. Обратно от нас возвращаются почти мёртвыми, но здоровыми. Больше чем две недели, находиться здесь простым людям нельзя. Может наступить смерть. В давние времена, наши предки принимали сюда людей, приговорённых к смертной казни. Они здесь отходили в навь без мук. Сейчас мы такое не практикуем, конечно. Гуманизм папи, в этом отношении зашкаливает.
Я слушал Злату и доплакивал последние, словно не мои слёзы. Мне всё это не нравилось. Лучше бы перца дали съесть, красного. Тут всё проще и понятней. Чем так. Меня охватила непонятная глубокая грусть. Я не контролировал свои чувства и непонятная тоска, сильно охватила меня. Теперь я не просто бездушно лил слёзы, теперь я по-настоящему сокрушенно рыдал. Злата не могла больше равнодушно смотреть на мои страдания, и горячо обняла меня.
– Ну не переживай так, – сердечно успокаивала меня девушка. – Все болезни сердца и ума, у тебя отступят за неделю. Самые тяжёлые психические болезни, если они тоже есть, отступят за полторы недели. Она подвела меня к кровати, помогла прилечь. Разделась и легла рядом. Освободила мое тело от всей одежды. Обнажила своё большое сердце, и подарила свою любовь.
Глава 2 Лечение
Утро встретило меня заснеженной пеленой за окном. Сквозь ватные массы снежинок, ничего нельзя было увидеть. Я побродил немного по комнате, и решил принять утреннюю ванну. Такими темпами я избалуюсь и привыкну. Иногда выгодно быть больным. Признаков болезни, как и её саму, я на себе до сей поры не ощущал. Не ощущаю и сейчас, будто здоров. Залез в набранную тёплую ванну. Блаженство сочетать два этих процесса одновременно. Я закрыл на мгновение глаза и открыл, когда чья-то нога, без моего разрешения опустилась в ванную.
– Я с тобой тут полежу, ты не против? – быстро спросила Злата, а ведь я о ней совсем забыл.
– Ну если только полежишь, – смутился немного я.
Злата скрутила в золотую спираль волосы и свесила их за пределы ванной. Она поочерёдно вытягивала свои ноги вверх, и любовалась ими. Я сделал вид, что меня больше интересует снегопад за окном. Но она нарочно обрызгала меня водой.
– Мне кажется, Лууч, я не понимаю тебя.
– Злата, понимание себя дело всей жизни. На понимание другого человека, может не хватить одной жизни.
В том то и дело мой славный. Я слишком хорошо понимаю людей. В этом мое главное отличие от остальных. Ты для меня настоящая загадка.
– Так может и не стоит меня разгадывать, раз я твой камень преткновения.
– Может. Может быть Лууч, – она вытянула обе ноги вверх. – Без дураков, мы не всегда решаем, где и кем мы будем, чем будем заниматься.
– А по-моему, именно это мы и решаем. Кто как не мы, это сделает за нас?
Дверь отворилась, на пороге стояла самая старшая из сестёр – Драгана. Её длинные чёрные волосы, были заплетены в две толстые косы и повязаны синими бантами на концах. Одна свисала впереди, другая сзади, на белоснежное платье. Она постояла ещё пару секунд. А потом решительно направилась к нам. Злата нервно заелозила, высматривая вокруг свое платье. Когда она его нашла, то быстро встав, одела на нагое, влажное тело и выбежала на балкон. Гневно постукивая каблучками, Драгана вышла следом на балкон за сестрой. Потеряв её из виду, вышла и закрыла дверь. Я изумленно смотрел на эту картину, не веря в происходящее не на миг. Интересный театр они мне тут устроили с утра.