Страница 9 из 10
– Пока не трогай. Финист, давай тоже сюда. И прими, пожалуйста, человеческий облик, горе мое. Та-ак…
Она огляделась. Ничего не сломано (удивительно!), ничего не разбито (невероятно!), только магические амулеты пощелкивают и немного искрят. Алика посмотрела на пристыженных мальчишек и приняла решение.
– Далеко от лампы джинн не уйдет, это факт. Будем его искать.
Ребята застонали.
– А что делать? Если джинна не приструнить, он таких дел натворит, ни одно королевство не выдержит.
– Да он же нас проглотит и не заметит! – возмутился Финист. – Сама говоришь, он злющий.
– Не ной, – оборвал его Серега. – Никто тебя глотать не станет, ты оборотень. Только перьями подавишься.
Финист фыркнул.
– Ладно, я понял. Я лечу и ищу его с воздуха, а Серега шуршит по лесу. Или что вы, лешие, там делаете? Так, да?
Алика молча кивнула. Финист глубоко и безнадежно вздохнул, взмахнул рукой и превратился в птицу. Серега посмотрел на него, потом на Алику.
– Что, прямо сейчас? А кофе?
– Получишь, когда вернешься.
Ребята ушли. Убедившись, что они уже достаточно далеко, Алика вышла и прикрепила на дверь картонку с надписью «Закрыто». Потом она задвинула ставни на окнах и зажгла керосинку. Вернулась в кладовую, раскопала среди упавших вещей энциклопедию, разложила ее на стойке и прочла несколько страниц под буквой «Д» (Джинны) и буквой «Л» (Лампы волш., см. Аладдин). Наконец, она поставила вариться кофе. Если бы за ней кто-нибудь наблюдал, он бы заметил, что Алика очень старается не замечать лежащую на полу лампу.
Снаружи началась гроза. Капли дождя бились о крышу, словно пытались вколотить домик поглубже в землю. Порыв ветра с разгона ударился в окно, ставни задрожали, Алика обернулась и случайно посмотрела на лампу. Лампа блестела.
– Ну ладно, – сказала Алика в пустоту.
Она подошла и осторожно взяла лампу в руки.
– Ты здесь, я знаю, – проговорила Алика. – Выходи. Не заставляй меня это делать.
Лавка ответила настороженной тишиной.
– Мне этого совсем не хочется.
По-прежнему тихо. Алика покачала головой.
– Ладно. Помни, ты сам напросился.
Она энергично потерла лампу. Пламя в керосинке мигнуло, воздух на секунду стал тяжелым и вязким, запахло гвоздикой, и…
… пшшш!
На полу возникло тощее грязное существо. Одето оно было только в ветхие шаровары, длинные спутанные волосы спадали из-под тюрбана тускло-серым водопадом, а борода превратилась в сплошной колтун. Джинн (а это был он) сидел, обхватив себя руками за колени. Он мелко дрожал и всхлипывал.
Алика стояла с открытым ртом, не веря своим глазам.
– Ты – раб лампы?!
Джин поднял голову и посмотрел на нее:
– Я… Тысячи лет… Где я? Когда я?
– Ты?.. Ты сейчас. – Алика собралась с мыслями и добавила: – Не бойся. Ты среди друзей. Бедняга…
– Он просидел в лампе три тысячи лет, представляете? Это значит, что он – один из первых «рабов лампы», а о них вообще почти ничего не известно, их никогда толком не изучали. Нужно обязательно рассказать о нем Эсфири!
Серега и Финист обменялись мрачными взглядами. Они только что вернулись, усталые и насквозь промокшие, и обнаружили сияющую энтузиазмом Алику. А еще ребята поняли, что можно было вообще никуда не ходить. Теперь оба сидели, завернувшись в пледы и насупившись, и даже превосходный горячий кофе не улучшал их настроения. Хотя, конечно, с ним было теплее.
– Вот скажи мне, Алика, и стоило ли выгонять нас под дождь, чтобы сделать то, что я предложил с самого начала? – пробурчал Финист.
Алика смутилась.
– Ну, если честно, я до последнего момента не была уверена, что стоило тереть лампу. Тут такое дело… По правилам, джинн должен был предстать перед хозяином, когда его вызвали, но он просто… сбежал. Это было странно. С другой стороны, во всех легендах говорится, что хозяином джинна может стать любой человек. Человек, понимаете? Про оборотней и леших там ни слова не сказано. И еще. Джинны, как известно, не могут причинить вред тому, кто их вызвал, а вот насчет всех остальных не очень понятно. – она посмотрела на мрачных мальчишек и добавила – Ладно, ребят, я же не знала, что погода настолько испортится!
Серега фыркнул. Потом чихнул. Алика тут же долила ему дымящийся кофе. Вид у нее был виноватый, и леший сменил гнев на милость.
– Да уж… – проворчал он. – И куда же ты в итоге подевала свое сокровище?
Алика неопределенно махнула рукой:
– А… Да… Маргарита зашла, очень кстати. И я поручила Мустафу ей. Они наверху, кажется, если не ушли никуда.
Серега одобрительно кивнул. Маргарита была маленькой старушкой, которая жила в избушке на окраине леса. Горожане считали ее выжившей из ума ведьмой, но на самом деле она не умела колдовать. Зато очень хорошо умела вязать, шить и обрабатывать раны. Маргарита была обычным человеком. Избушку, в которой она жила, когда-то построил ее муж, охотник, как временное жилье на зимний сезон. Едва наступали холода, он и Маргарита переезжали туда, и возвращались в город только с приходом весны. Но однажды, особенно морозным днем, ее муж не вернулся с охоты. Не вернулся он и на следующий день, и через неделю. Маргарита ждала. Она ждала до прихода весны и всю весну, и все лето, а потом еще осень и снова зиму. Но он так и не пришел. И Маргарита постепенно состарилась в своей избушке. Горожане забыли о ней, а лесные жители приглядывали за одинокой старушкой и следили, чтобы она ни в чем не нуждалась. Когда в лесу появилась лавка, Алика и Финист взяли заботу о Маргарите на себя.
– Подожди-ка, трехтысячелетнего джинна правда зовут Мустафа? – спросил Финист.
– Ну, нет. Просто у него очень длинное имя, невозможно выговорить. Маргарита придумала назвать его Мустафой.
В глубине лавки кто-то тяжело затопал, и из подсобки в зал вышла сухонькая старушка. Ее лицо почти полностью состояло из морщинок, из-под густых бровей подслеповато щурились добрые глаза. Она улыбнулась (морщинки задвигались) и сказала:
– Пришли, внучки, добры молодцы. А мы заждались уже. Вот, посмотрите, какого красавца я вам веду.
Занавеска медленно отодвинулась. На пороге стоял джинн, все такой же тощий, но чисто вымытый, аккуратно подстриженный и сильно помолодевший. Одет он был в штаны и рубашку Финиста, которые висели на нем, как на вешалке. Джинн оглядел собравшихся, потом подошел прямо к Алике и церемонно поклонился:
– Моя госпожа.
Мальчишки расхохотались. Алика покраснела.
– Что? Почему? Да ну, какая я тебе госпожа!
– Ты взяла лампу и вызвала меня, – очень серьезно объяснил джинн. – Теперь я буду тебе служить.
Серега издал жалобный стон и сполз со стула. Финист пролил на себя кофе.
– Не волнуйся, деточка, – сказала Маргарита. – Ему скоро надоест.
Не тут-то было. Мустафа оказался очень внимательным и предупредительным джинном. Он выбрал себе уютное местечко в подсобке, обложился книгами и изучал время и место, в которых оказался. Но стоило Алике приняться за какое-то дело, джинн тут же вскакивал и пытался сделать все за нее. Он начистил магические амулеты так, что они сверкали. Он прибрался в подсобке и расставил все предметы по полкам, попутно смахнув с них пыль. Он вымыл всю посуду и склеил разбитые чашки.
Сначала Алика смущалась. Потом досадовала. И в конце-концов рассердилась.
– Это просто невозможно! – взвыла она, когда Мустафа мягко отобрал у нее турку и сам встал к плите. – Мустафа! Прекрати сейчас же!
Джинн испуганно замер с туркой в руке.
– Чем я прогневил мою госпожу?
– А-а-а-а!!! – Алика уронила голову на руки. – Я никакая не госпожа! Хватит!
– Ты взяла лампу и вызвала…
– Да, я знаю! Но это было… случайно! – Алика попробовала успокоиться. В конце концов, джинн ни в чем не виноват. Он просто… назойливый зануда. – Слушай. Я совсем не хочу быть твоей госпожой. И я не хочу, чтобы ты мне все время помогал! То есть, спасибо тебе большое, что вымыл посуду, и вообще… Но больше – не надо. Я буду все делать сама. Я должна все делать сама, понимаешь? Не нужно мне служить, – она набрала побольше воздуха и закончила: – Ты свободен.