Территория заблуждения

В чувство привёл громкий оклик. Будто Аню кто-то звал. Примерно таким басом обычно кричала подруга Ирочка. Милейшая девушка ростом чуть больше метра пятидесяти была наделена на удивление низким голосом. Она всегда обращалась к Ане по фамилии и говорила таким тоном, будто имеет не менее дюжины претензий. На самом же деле, интонация носила шуточный характер и не прятала за собой никаких помыслов и обоснований.

От громкого звука Аня поморщилась. Сердцебиение участилось, а тошнота подступила к самому горлу. Пришлось приложить усилие, чтобы подавить рвотный позыв и ещё усилие – чтобы встать. Сейчас это казалось задачей вполне решаемой и особых трудностей не принесло. Правда, перед глазами по-прежнему двоилось. Стены так и не изменили цвет, неприятный запах уже не был таким навязчивым, а у возвышающегося над Аней мужчины на лице заострилось нетерпение.

– Ковалёва, на выход! – С силой в голосе проговорил тот и в голове в какой-то момент прояснилось.

Нет, не настолько, чтобы объяснить, где она находится, что здесь делает или, к примеру, что её сюда привело. Прояснилось в самом прямом смысле этого слова. Теперь Аня видела не только стену, мужчину напротив, но ещё и тусклую лампочку на недосягаемой высоте, не пропускающее свет окошечко под самым потолком в углу и стальную, потемневшую от времени решётку.

Вращала глазами, пытаясь собрать увиденное воедино, но сделать этого не позволили.

– Оглохла, что ли?! – Недовольный бас сопровождался несильным толчком в бок и уверенной хваткой на плече.

Защёлкнутые на запястьях браслеты наручников дополнили картину и помогли справиться с самым простым, как сейчас стало понятно, вопросом: с местонахождением теперь гадать не приходилось. Канвой, решётки на окнах и тюремные нары, оставшиеся позади, другого варианта развития событий не предполагали: Аня в тюрьме. Неуместное в таком положении любопытство пришлось в себе подавить, да и само слово подходящим казалось мало, вот только мозг отказывался любые другие подразумевающиеся под этим словом выражения воспроизводить.

Минув недлинный коридор, Аня оказалась в допросной. Само по себе представление об этом помещении складывалось из рассказов Павла, а с её-то воображением и додумывать ничего не пришлось. Вот он стол, два стула. Только сама по себе обстановка: светлый тон стен и немногочисленной мебели выбивались из общепринятых норм. Зеркало в полстены заставило, преодолевая ноющую в затылке боль, ухмыльнуться. Такого увидеть не ожидала. Хотя и оказаться здесь не ожидала тоже.

В помещении Аня оставалась одна. Конвоир, устроившийся в углу, не в счёт. Взгляд то и дело возвращался к стеклянной отражающей поверхности или, если точнее, к тому, кто может за ней скрываться. Воображение тут же выдало нехитрую картинку с каким-нибудь знаменитым по старым заграничным сериалам следователем. Тот непременно должен курить сигару, носить небрежный в своём виде пиджак и смотреть проникновенным взглядом, заведомо предполагая каждый возможный ответ на свой конкретный вопрос.

Замок допросной щёлкнул дважды и в комнату вошёл мужчина в служебной форме. Синий китель с золочёными пуговицами, аккуратные погоны со звёздочками и никак не вписывающаяся в мужественный образ лысина следователя. Сам он был невысокого роста, как ни странно, без сигары, а вот взгляд действительно оказался проникновенным, правда, неприятным. Наверно, правильнее сказать, профессиональным. И профессионализм этот явно обвинял Аню в чём-то очень нехорошем.

Мужчина устроился напротив, разложил на столе чёрную папку из кожзаменителя, которую Аня не разглядела ранее, извлёк оттуда другую, картонную папку с типографской надписью «Дело № », заинтриговал молчанием. При этом внимательно изучал убогое по количеству листов «Дело», всякий раз выпячивая вперёд нижнюю челюсть, будто что-то прикидывая. Всем своим видом демонстрировал серьёзность, заинтересованность, деловую хватку. Очень быстро мужичок при погонах перестал интересовать Аню и как мужчина, и как следователь. Откровенно скучать не позволил его вопрос.

– Анна Сергеевна, значит? – Лукаво ухмыльнулся он, будто нехотя оторвав взгляд от бумаг.

Голос Ане понравился ещё меньше, чем неказистая внешность. Затылок ломило ещё сильнее, от колкостей сдерживало только желание поскорее во всём разобраться, потому она согласно кивнула.

– Анна Сергеевна. – Безвольно пожала плечами. – А вы?

– А разве я не представился? – Снова неуместное лукавство или такое вот неудачное заигрывание. – Следователь Генеральной Прокуратуры, Филатов Дмитрий Васильевич. – Усердно склонил мужчина голову, представляясь.

– Очень приятно.

– Знали бы вы, дорогая, как мне приятно. – Зарделся довольством тот, вызывая несдержанность.

– Не знала, что подобные фамильярности входят в должностные обязанности следователя Генеральной Прокуратуры. Кроме того, что вы не представились, забыли ещё уточнить, по какой причине я задержана, не предъявили обвинения и не предоставили адвоката.

– А зачем нам адвокат? – Подленько так склонил голову набок следователь и демонстративно сразу обе папки захлопнул. – Задержаны вы… допустим… – Губами причмокнул, смакуя встречный негатив и привилегии своего положения. – Допустим, до выяснения личности. По закону до семидесяти двух часов. – Его брови взлетели вверх, а потом плавно опустились. – Адвокат, согласитесь, здесь ни при чём. А вот как мы разберёмся с личностью, и до предъявления обвинения дойдём.

– Не далее как минуту назад вы обращались ко мне по имени и отчеству и…

– И это ничего не значит, дорогая Анна Сергеевна. – Следователь широко улыбнулся. – С таким же успехом я мог назвать вас и Еленой Степановной и Зинаидой Прокопьевной, а вы бы с не меньшим удовольствием это подтвердили. Не-ет, так не пойдёт. – Головой покачал, ситуацией забавляясь. – Я выслал запрос по месту жительства Анны Сергеевны Ковалёвой. – Пояснил. – Как только получу данные, разговор на эту тему мы продолжим, а сейчас, если не против, несколько вопросов.

– А если против?

– А если против, то беседовать мы будем долго и упорно, а вы, как я понимаю, куда-то торопитесь. Если не секрет, куда?

– У вас несмешные шутки, Дмитрий Васильевич. – Аня откинулась на спинку стула, пытаясь скрыть нервозность, но неприятная боль, отзывающаяся на каждое неловкое движение, не позволило внушить этого ни себе, ни мужчине.

– В таком случае я всё же задам свои вопросы. – Заключил Филатов и открыл папку.

Несколько минут потратил на оформление протокола допроса, как догадалась Аня по смыслу стандартных вопросов о паспортных данных, а вот потом перешёл к интересующей его сути.

– Итак, Анна Сергеевна, где вы были вчера с шести до семи вечера? – Задал первый наводящий вопрос, который тут же завёл в тупик.

– А какой сегодня день? – Получилось усмехнуться нелепости, пришедшей в голову. По крайней мере, чувствовала себя Аня уставшей и обессиленной настолько, будто провела в заточении не менее недели.

– Седьмое сентября, суббота. – Поясни следователь, не особо вдаваясь в смысл.

– В таком случае я была на свадебном торжестве в загородном ресторане «Оливия». Не могу ничего сказать о названном временном промежутке, потому что часы не ношу, но в пригласительном начало церемонии знаменовалось четырьмя часами дня. Думаю, три часа я там провела точно.

– То есть с шести до семи часов вечера вы находились на территории загородного клуба?

– Нет, именно в ресторане. Территория клуба меня не интересовала совершенно. Я пришла по приглашению, а не полюбоваться местными красотами.

– Вас пригласили на торжество в связи с вашей профессиональной деятельностью, в качестве фотографа?

– В качестве фотографа я прихожу на мероприятия в удобной для работы форме одежды и, уж точно, не на шпильках и не в вечернем платье. – Пояснила, свой не изменившийся со вчерашнего вечера наряд подразумевая.

– То есть вы были среди приглашённых гостей. – Понятливо кивнул следователь, правда, отчётливо дал понять, что в его голове созрел очередной вопрос. – В таком случае, как вы объясните тот факт, что в списке приглашённых ваше имя не значится?