Царское время

– В нашем деле оный молодой человек был форменным дубиной, – говаривал Казанский за лафтничком «старки». – Ваше Величество! – со всей почтительностью начал он. Право же не знаю… В юнкерском училище стратегии учат в течение около двух лет. Потом поручик или корнет еще осваивает ее сам читая соответствующие книги. Потом два или три года он постигает ее в Николаевской или Петровской, а может быть Михайловской академии… И то на выходе мы имеем вовсе не знатока стратегии, а всего лишь штабного офицера. – Ну – покачал головой Георгий – положим время у нас с вами есть – опять же юнкер обучается еще много чему.

– Но и у Вас Ваше величество тоже много иных дел! Кроме того… – Гурко замялся. Как объяснить этому пылкому и энергичному юноше что в науке и военной тоже – что бы не вещал Минотавр-Драгомиров – все взаимосвязано? И высшие знания всенепременно базируются на низших и простых понятиях. Что сама стратегия плотно сцеплена с тактикой, военной историей, географией, статистикой и многими иными предметами – и вне этой системы знаний преподана быть не может? Но пока он облекал эти мудрые мысли в слова соответствующие рангу его визави Георгий продолжил.

– Проблема в том что я должен понимать ваши возражения и аргументы и соответственно быть уверенным что мои слова могут быть вам понятны…

Я не прошу вас преподать мне курс Академии в полном объеме, но прошу Вас вместе с Леером и Обручевым подготовить мне курс лекций по стратегии и географии для того чтобы я мог хотя бы вас понимать. Иначе может сложиться ситуация когда я не поняв своих военных ввяжу страну в ту войну которую мы выиграть не сможем. Мои ошибки тяжелее чем ваши потому что их величина и стоимость для страны многократно выше. И чем больше я буду знать о предмете разговора перед принятием мною решения тем лучше для державы нашей.

Потому что из за ошибок ваших может быть проиграно сражение или даже кампания. Но вот из-за моих – вся война!

Георгий помолчал обдумывая некое пришедшее сейчас ему в голову обстоятельство… Этим свои озарениям он уже привык доверять – а сейчас мысль сложилась целиком из осколков прежних раздумий и мнений.

– Далее… К апрелю подготовьте доклад по военной политике России на ближайшие годы.

На докладе должен быть и генерал Обручев. Мне надо понимать кто, где и как может угрожать стране и соответственно знать как отразить угрозы империи могущие быть в текущий момент. Не знаю – оповещал ли вас Гирс, но я третьего дня распорядился чтобы они ежемесячно выдавали вам обзоры международной политике касающейся военных вопросов – и в любой момент по вашем требованию. Непосредственно – не сносясь ни с Бунге ни со мной… Сформулируйте требования к отчетам чтобы с Мойки могли сообщать вам информацию по текущей ситуации в наиболее удобном для вас виде.

– Позволено ли мне будет спросить? – начал явно озадаченный Гурко. Безусловно доклад министерство подготовит. Но вот что до отчетов ведомства господина Гирса – я признаться не очень понимаю смысла данной меры. Мы и без того получаем сообщения от наших военных агентов при посольствах – и этого до сих пор вполне хватало…

Георгий шумно вздохнул

– Вам может и хватало – но вы уверены что этого хватает для нужд обороны России?

Вы Иосиф Владимирович например осведомлены о существования «Договора перестраховки»?

– Разумеется, Ваше Величество! – закивал Гурко ощущая нарастающую растерянность. Это договор с Германской империей по условиям которого, обе стороны должны сохранять нейтралитет при войне одной из них с любой третьей великой державой, кроме случаев нападения немцев на Францию или России на Австро-Венгрию. Весьма полезный трактат!

– Согласен с вами. Но да будет вам известно – срок его действия скоро заканчивается.

И будет ли он продлен – неизвестно.

Посол Шувалов мне лично и письменно докладывал что новый кайзер германский – Вильгельм разумен и не откажется от столь выгодного договора.

А вот барон Гирс почему то утверждает обратное. Кому из них мне прикажете верить – если оба отлично зарекомендовали себя еще на службе у моего отца?

Кроме того – положение отца этого договора – Отто фон Бисмарка – весьма неустойчивое – и напротив в силу входит старый враг России Фридрих фон Гольштейн. Я лично готов к самому худшему…

– Но в таком случае… – осторожно предположил Гурко – Не кажется ли вам Ваше Величество что столь важный вопрос следует решить при личной встрече монархов? («А он встревожен! – отметил Георгий. Просто болеет за вверенное дело или в нашей армии не все так благополучно как он мне преподносит?)

– Я представьте господин Гурко тоже думал об этом. Я даже писал в Берлин – но кузен Вилли в ответ присылает письма из которых я лично делаю вывод что он меня почитает за мальчишку и не более.

Мне собственно бы это и безразлично – кого Гогенцоллерны за кого почитают. Я тоже между нами говоря невысокого мнения об умственных способностях нового кайзера германского рейха – по крайней мере разума в его письмах ни на ломанный грош. Но если германская корона будет действовать на основании таких вот с позволения сказать мнений – то вряд ли нам стоит ожидать спокойствия на западных границах. Ибо когда император Германии держит императора России за юного неопытного несмышленыша договор он продлевать не будет – просто потому что он не увидит в этом необходимости.

А вы наверное знаете некоторые милые особенности германской политики – когда они что-то могут получить силой – они не пытаются договариваться и не ищут иных способов – а просто берут это силой, – вспомнил он давний уже разговор с Чихачевым.

И будет очень плохо если они сочтут Россию легкой добычей. Я бы сказал исключительно плохо… Насколько я знаю – вести войну против альянса одновременно и Вены и Берлина армии нашей будет тяжко-а такой альянс весьма возможен уже в ближайшем будущем.

– Не надо сейчас отвечать с ходу! – бросил он помрачневшему вмиг Гурко. Соберите командующих округами и штабистов и думайте. Обручев пусть думает – чем может. обернутся его воинственность. Леер пусть думает.

Но это еще не все…

Всенепременно переработайте планы военной мобилизации железных дорог – согласуйте с Витте возможные меры по увеличению армейских перевозок и возможности использовать действующих для быстрой переброски войск.

Ну и еще один момент – я тут читал в отцовских еще бумагах об идее – в случае войны с Англией вторгнутся в Афганистан и оттуда угрожать Северной Индии.

Но мы до сих пор снабжаем Туркестан через Каспийское море. Какое в таком случае может быть вторжение? Нужна железная дорога связывающая это край с коренной Россией. Это я вам как пример привел.

Прошу понять – может сложиться ситуация когда вокруг России окажутся одни жаждущие добычи хищники и шакалы.

Как мы подошли к этой угрозе – это в общем не ваш вопрос. Но как готовить армию при подобном ходе вещей – тут основная роль ваша, господин министр.

– Но мне кажется, – возразил министр, – возможно будет правильным по туркестанскому вопросу раз уж вы его упомянули сделать отдельный доклад. Генерал Розенбах как раз готовит обзор по ситуации на Памире…

И я наряду с этим отдельно подготовлю предложения об изменениях в организации службы Туркестанского округа.

– Хорошо – ваши Иосиф Владимирович и господина Розенбаха доклады относительно военного положения края я выслушаю особо – но после основного доклада. И хорошо бы и сам генерал присутствовал.

– Доклад согласно пожеланиям Вашего Величества будет подготовлен в течение двух месяцев, – воспользовался паузой Гурко.

– Не более двух месяцев! – как бы между прочим уточнил император. И при написании его помните – господин генерал – по моему мнению должна быть готова не «вообще», а к войне – наиболее вероятной в данный момент.

Гурко молча кивнул изобразив на лице максимальное смирение и готовность исполнять высочайшую волю…

«Вот интересно, – внезапно спросил он себя. Понял ли Государь что только что прочел мне лекцию по стратегии? И чему мы его сможем научить – мы – старики которые служить начинали при его прадеде?»