Во имя Абартона

Нужно было уйти наверх, но Мэб почему-то продолжала сидеть и ждать Эншо. Ах, да, она же собиралась поговорить о Лили Шоу и о Миро.

Запахло кофе с пряностями, цитрусами и почему-то — пеплом. Эншо вошел, легко удерживая одной рукой большой деревянный поднос, щелкнул пальцами, и столик выбежал из угла и замер на разделительной полосе.

- Выпейте, - Эншо наполнил чашки. - Полегчает.

- Да вы позер! - фыркнула Мэб. Отчего-то эта выходка со столом, столь явно демонстрирующая магическую силу Реджинальда Эншо, одновременно разозлила и позабавила. Среди аристократии считалось хорошим тоном сдерживать свою магию, там столы и кресла не расхаживали по дому. Впрочем, расхаживали слуги.

Мэб взяла чашку, избегая соприкасаться с Эншо пальцами, вернулась на кушетку и поерзала, морщась от противного, напоминающего о минутах позора скрипа. Реджинальд словно и не замечал ничего, удобно устроился в кресле — Мэб впервые обратила внимание, насколько же оно комфортное, несмотря на свой непрезентабельный вид — закинул ногу на ногу и перевел взгляд на волшебный огонь в камине. Ложечка размешивала кофе сама, и это тоже не одобрялось светским обществом. Наконец Эншо очнулся, перехватил ложечку и улыбнулся мимолетно.

- Извините, привык.

Мэб закатила глаза. Потом она сделала глоток кофе, осторожный — никогда не была любительницей этого колониального напитка — и ощутила на языке горечь, исладость меда, и легкую пряность. Совсем как нынешняя ее жизнь: вкусно, но в целом не по нраву. Мэб сделала еще один глоток, скрестила щиколотки ипосмотрела на свои босые ступни.

- Я разговорила Лили Шоу. Это что угодно, но только не романтическое приключение. Человек, который соблазнил — если не изнасиловал — ее угрожаетпроклятьем. А еще, у него есть фотоснимки.

- Проклятье? - с тревогой переспросил Эншо.

- Я ничего не почувствовала, - пожала плечами Мэб. - Но я в этом не сильна. Лилитакже ничего не чувствует, не знает наверняка, но верит.

- Этого уже достаточно, - согласился Эншо. Ложечка вновь принялась сама по себе размешивать кофе. Он только рассеяно щелкал пальцами.

- Я думаю, это кто-то из Королевского колледжа, - неохотно добавила Мэб. Насекунду показалось — вот глупость — она предает свой класс. Потом пришлоосознание, что это мамины слова. Сама Мэб никогда в жизни не ощущала себя представительницей не то, что класса — собственной семьи.

- Я тоже так думаю, - кивнул Эншо. - Подруга Лили видела парня, его значок, но не лицо. Это может быть кто угодно.

- Я бы поставила на Миро с дружками. У него есть фотокамера. А Барнли изучаетмагию.

- Да, - рассеяно кивнул Эншо. - Он учится у Дженезе, во всяком случае — формально. Боюсь, он столь же ленив, как и все прочие.

Мэб неприятно царапнуло при звуках имени Дженезе Оуэн. Наколдованная ревность оказалась еще противнее наколдованной страсти.

- Если все это станет известно, вспыхнет скандал, - Эншо поморщился. - С одной стороны министр Миро, с другой — ее величество. Пресса ухватится за такие новости, юного Миро в конце концов найдут чем оправдать, а Лили Шоу навсегдаославят шлюхой.

- У вас пессимистичный взгляд на мир, - заметила Мэб. Она и сама не сомневалась, что студенты Королевского колледжа выйдут сухими из воды, просто хотелось сказать и сделать что-то в пику Реджинальду.

- Реалистичный, леди Дерован, - покачал головой Эншо. - Вы ведь не знаете, ктобыли родители Лили? Отец — какой-то моряк, которого занесло в Танталлон, амать — проститутка, скончавшаяся от болезней в благотворительном госпитале. Как вы думаете, сколько пройдет времени, прежде, чем на девушку навесятярлыки?

Мэб передернуло: от тона Эншо, от сквозящего в нем превосходства ибрезгливости, от слов о семье Лили Шоу, да и от себя самой тоже. «Это не мое дело», - твердил внутренний голос, и слушать его было противно.

- И что вы предлагаете делать?

Эншо отставил недопитую чашку и потер переносицу.

- Понятия не имею. У нас и без Лили хватает проблем, но… Я не могу бросить девочку, леди Дерован.

- Ясно, - кивнула Мэб. - У вас профессиональная деформация. Или комплекс рыцаря? Не забудьте про ваше обещание составить антидот.

- О, - саркастически откликнулся Эншо, - леди Мэб, не переживайте. Мне эта связь нужна не больше вашего. Поверьте, я от нее не получаю, как и вы, ни малейшегоудовольствия.

Это было, честное слово, не совсем верно. При одном напоминании о сексе с этиммужчиной кровь приливала к щекам. Наколдованное оно, или нет, удовольствие всегда остается удовольствием. Просто это оставляет после себя дурной привкус. Чтобы избавиться от него, Мэб сделала еще один глоток кофе, и он начал ей нравиться. Сочетание горечи, сладости и пряности делало привычный кофе, который мама подавала в огромном серебряном кофейнике, потому чтоколониальное — это модно, чем-то иным.

Минут пятнадцать они пили свой кофе молча, в тишине. Слышно было как тикаютчасы в маленькой прихожей, как потрескивает магический огонь, и как приближается к коттеджу дождь. Вот он нахлынул, сперва истрепал кустарники заоградой, затем розы, а потом ударил тысячей капель по крыше, по старинной черепице, очень музыкальной. По полу пробежал сквозняк, заставляя сожалеть отом, что ноги босы и просто неприлично подбирать их, скрещивать вульгарно под полами халата. Впрочем, кого тут стесняться? Хочет Мэб того, или нет — они с Эншо любовники.

Мэб забралась с ногами на кушетку, отложила блюдце и вцепилась в чашку обеимируками, слегка подогревая ее магией.

- Надеюсь, леди Дерован, вы назовете меня параноиком, но… почему столько всегопроизошло одновременно? - если бы Эншо не назвал ее имя, Мэб решила бы, чтоон разговаривает сам с собой. Он не сводил взгляда с огня в камине, а ложечкапродолжала размешивать давно растворившийся мед. - Эта склянка, пожар, гибель Дьюкена, Лили Шоу. Неприятности и раньше случались одновременно, но это как правило прорвавшиеся в нескольких общежитиях трубы, засорившаяся канализация и прохудившаяся крыша.

- А это не может быть из-за гранта Верне? - предположила Мэб.

- Он, я так полагаю, не нам одним его обещал? - хмыкнул Эншо. Мэб кивнула. - И каковы его условия, критерии отбора, так сказать?

Мэб пожала плечами.

- Я не знаю. Однако глупо отрицать, единственные, кому принесет выгоду скандал в Абартоне — Эньюэлс.

- Дикие предположения множатся, - Эншо тяжело вздохнул. - Будет вам, леди Мэб. Не забивайте себе этим голову, найдите мне достоверные упоминаниях оприменении «Грёз», тем и ограничимся.

- А как же Лили Шоу?

- Бросьте, это не ваша забота. Вы ведь у нее не преподаете?

Мэб ощутила вдруг себя оскорбленной этим тоном. Само собой разумелось, что ей нет дела до девушки-простолюдинки, дочери портовой шлюхи, у которой она даже не преподает. Само собой разумелось, что леди Мэб Дерован заботят только людиблагородного происхождения.

- Знаете, - процедила Мэб, - если бы мне не лень было вставать, я бы вамзалепила пощечину.

- Мне подойти? - хмыкнул Эншо.

Мэб сама поднялась, подошла, печатая шаг, и поставила с громким дребезгомчашку на столик. И нависла над Эншо, такое ей нечасто удавалось. Он смотрел нанее снизу вверх, взгляд ненадолго задержался на лице и скользнул вниз, туда где халат распахнулся, почти обнажая грудь. Мэб вспыхнула и сгребла бархат в кулак.

- Я возьму Лили Шоу себе в помощницы, - процедила она. - Может быть, мне удастся узнать имя. А вы, будьте так любезны, сосредоточьтесь на составленииантидота. Я бы хотела в этом году съездить на каникулы, у меня совершенно нетнастроения проводить их у вас в постели.

И, развернувшись на пятках, Мэб вышла из комнаты, гордо подняв голову. В прихожей она поскользнулась на небольшой луже, которая натекла через незакрытую входную дверь и едва успела ухватиться за лестничные перила. Посчастью, свидетелей ее позора не было.

Глава одиннадцатая, в которой многие необычные явления становятся рутиной

Конец ознакомительного фрагмента. Полная версия книги есть на сайте ЛитРес.