Страница 60 из 68
Тея забилась в уголок дивана, поджав ноги и обхватив руками колени. Ее волосы потускнели и были собраны в неаккуратный пучок, из которого торчали лохматые прядки. Под глазами залегли глубокие тени, а морщинка между бровей, казалось, навсегда изменила ее некогда лучащееся весельем лицо.
Рядом с магичкой тихо опустилась Алиса. Она куталась в пушистый больничный халат, хотя в комнате было тепло, и прятала руки в рукава. Выглядела она ничуть не лучше Теи, а на ее лице застыло затравленное выражение, словно у нее больше не было сил бороться. Она сидела согнувшись, обхватив руками живот, словно тот до сих пор болел. Длинные спутанные волосы спадали на лицо, почти полностью закрывая бледную кожу.
Катерина вошла последней, но сделав пару шагов остановилась напротив дивана. Она чувствовала себя полностью опустошенной – хотя за последние сутки ей удалось пару раз поспать на магической кровати, восстанавливающей силы, а еще раз – использовать настоящий амулет восстановления, она не чувствовала этого. Казалось, прошедшие дни состояли из бесконечной, нескончаемой череды кровавых ран, которые она затягивала паутинкой силы – медленно, тщательно, осторожно. Сначала Алиса, затем Тея и Виктор – но на мага у нее уже не хватило сил. Доктор Ганц выставил их троих из лазарета, наказав выспаться и прийти в себя и не слушая никаких возражений – впрочем, спорила только одна Катерина. Но большинство пострадавших уже были исцелены и отправлены отдыхать, а с остальными успешно справлялись некроманты - и магистры, и студенты принимали посильное участие, так что и без Катерины будет кому долечить Виктора и остальных – тем более, она сама еле держалась на ногах.
Комната встретила ее мягким светом и разбросанными вещами. Вот амулет, который Тея бросила на столике прямо перед балом. Вот чье-то полотенце, забытое на спинке стула. Все было так мирно, что контраст между пережитым и привычной обстановкой больно резанул Катерину, так, что даже слезы выступили на глазах. Но она не заплакала. Быстро утерев навернувшиеся слезинки тыльной стороной руки, она сжала руку в кулак и ударила по ладони:
- Мы выжили! Мы смогли! Мы поняли пророчество, и спасли людей – никто не погиб, и почти все уже исцелены и спокойно отдыхают. Мы не должны падать духом, Алиса, Тея, ну давайте!
Она с размаху уселась на диван между подругами и обняла их обоих, прижала к себе. Но Тея начала аккуратно высвобождаться из-под ее руки, а Алиса вообще сидела, как зомби и не реагировала.
- Я хочу домой, - прошептала Тея и зарыдала – далеко не первый раз за последние два дня. – Я позову маму, она заберет меня. Не нужна мне магия такой ценой! Мама зарядит мне амулеты, и я смогу делать все, что мне будет нужно, - всхлипывала она.
Алиса пошевелилась, приподняла голову и посмотрела на рыдающую подругу.
- Я не могу уйти. Я должна спасли Злату. Я ее единственная надежда. Я должна закончить, то что начала… Золото мое, - она тоже перешла на шепот, но не билась в рыданиях, как Тея, только слезы ручейками текли по ее щекам, капая с подбородка. – Златочка… Все ради тебя!
Катерина сидела, не зная, как успокоить подруг. Она столько сил потратила на лечение – ей самой сейчас пригодилось бы крепкое плечо и слово поддержки. Но, похоже, ей снова придется стать поддержкой для других, а не ждать ее для себя.
- Так! – Она осторожно отодвинула подруг и встала. – Вы тут немного поплачьте еще, но я запрещаю вам выходить из комнаты! И даже вставать с дивана! Я вернусь через 15 минут, и мы обо всем поговорим. Тея, тебя это особенно касается – никакой мамы!
Пригрозив чуть успокоившимся от удивления подругам пальцем, она накинула вместо больничного халата свой обычный, студенческий, она шагнула к двери. Ее движения были резкими, отрывистыми – она заставляла себя делать каждое из них огромным усилием воли. Сейчас она не могла позволить себе сдаться.
Через несколько минут она вернулась – с двумя подносами с едой и большим графином успокаивающего отвара – работницы столовой предусмотрительно наварили его впрок и раздавали всем нуждающимся. Поставив подносы на столик, она быстро раздала подругам столовые приборы и поставила перед ними тарелки, и чуть не силой заставила выпить по стакану отвара, не обделив и себя.
Ели в тишине, только чуть слышно позвякивали вилки и ножи. Вдруг Тея вздохнула – но уже без рыданий – и откинулась на спинку дивана. Катерина обеспокоено повернулась к подруге – но та казалась спокойной.
- Китти. Ты просто ангел. Прости за… - она повела рукой, не в силах произнести слова. Катерина перехватила ее пальцы и сжала, тепло улыбаясь подруге:
- Не надо. Все мы на пределе. Не извиняйся.
- Но ты же держишься. Каким-то чудом. А ведь ты выложилась куда сильнее нас. Мы просто… - она зажмурилась, вспоминая всех тех студентов, кому она помогала, после того, как Катерина поставила ее на ноги – меняла бинты, смачивала лоб, давала пить, просто утешала, жалела, была рядом… - Вся эта кровь, боль, страдания… - Она опустила голову и закрыла лицо руками. Затем несколько раз глубоко вдохнула, медленно выдыхая, и выпила еще стакан отвара. Помолчала немного и подняла глаза на Катерину:
- Ты права, Китти. Ты во всем права. Мы смогли, мы выжили и спасли других. Ты. Ты сделала это. Ты поняла пророчество, и спасла всех этих людей. – Она снова замолчала, собираясь с мыслями, - И ты сможешь спасти ее, эту девушку. Я верю в это! Мы сможем – вместе. Вместе! – и девушки дружно повернулись к Алисе, которая за весь монолог Теи не произнесла ни слова и не шевельнулась. Та сидела, опустив голову и не отводя взгляда от тарелки.