Страница 46 из 68
* * *
К себе Катерина вернулась уже заполночь. Как они с Виктором не старались – вернуть романтический настрой так и не вышло, но все равно они отлично провели время. То болтали о всякой ерунде – то снова сбивались на пророчество. Приняв пока за аксиому, что третья строфа пророчества говорит о завтрашнем бале, Катерина пыталась разгадать, что же имеется в виду в остальных двух – но тут все было совершенно не ясно. Кто это начала, и кто должна покинуть мир? И кто эта «она», которая придет, и почему Анабель решила так выделить эту строку – разбив аж на три части? Но ответов пока не было. Единственной зацепкой Катерины, и Виктор с этим согласился, было упоминание черного венка.
- Никакие черные цветы в Академии не растут, да и вообще я о таком сорте не слышал. Но, знаешь, почему мы думаем, что фраза «черные цветы» из пророчества говорит именно о черных цветах? Давай обратим внимание на другие строки. Вот, например:
Нет в тебе вовсе злобы, твой благороден дух.
Просто вот так случилось – проклят навек твой род.
Может, это нужно воспринимать буквально? Речь о ком-то хорошем, кто никогда бы не причинил зла другим сознательно – но почему-то он, или она, если верить длинному пророчеству, делает то, что делает. И почему-то повторяется слово «благородный», хотя мне оно тут кажется лишним…
Тихо пробираясь по коридорам спящей Академии, Катерина снова и снова прокручивала в голове эти слова Виктора. Неужели такое может быть? Неужели какая-то неизвестная бедная девушка творит жуткие вещи, сама об этом не зная… или же зная, но не имея возможности остановиться? Что-то знакомое Катерина почувствовала в этой фразе, но понять – что именно – никак не удавалось.
Войдя в комнату, Катерина осторожно прикрыла за собой дверь, раздумывая, сходить ли в душ – или сразу пойти спать. Света нигде видно не было – видимо, Алиса уже легла. Но небольшая надежда застать подругу бодрствующей все же оставалась – так что Катерина тихонько приоткрыла дверь спальни Алисы и вошла. И уже даже почти не удивилась, обнаружив, что постель подруги пуста.
Катерина вышла, уже не стараясь двигаться неслышно, и включила везде свет. Решив все же постоять немного под приятным горячим душем, она взяла халат и уже направлялась в ванную, как услышала тихонько открывшуюся дверь. Катерина обернулась и встретилась с виноватым взглядом Алисы, прошмыгнувшей в комнату, как мышка.
- Я была уверена, что ты уже спишь… - Подруга странно отводила глаза и явно старалась быстрее попасть в свою спальню, но Катерина шагнула ей наперерез.
- Где ты была на этот раз? – ее голос прозвучал строже, чем она собиралась – сказывалось волнение всего этого ужасного дня.
- Знаешь, - Алиса остановилась и посмотрела Катерине прямо в глаза, вызывающе приподняв подбородок, - Ты хоть и моя подруга – но ты мне не мать. И я не обязана перед тобой отчитываться.
Алиса обошла стоявшую на ее пути девушку и ушла к себе в комнату, нарочито громко закрыв за собой дверь, оставив недоумевающую Катерину так и стоять посреди комнаты.
* * *
Разбудил Катерину осторожный стук в дверь. Она пробормотала «Войдите», одновременно стараясь открыть глаза и сесть в кровати, завернувшись в одеяло. Ранней гостьей оказалась Алиса. Девушка была хмурой и выглядела расстроенной. Не дожидаясь приглашения, она плюхнулась на кровать Алисы и взяла подругу за руку.
- Прости за вчерашнее. Я… Тяжелый был день. Для всех нас. А я хотела тебе рассказать. – Она замолчала на минуту, глядя пустым взглядом куда-то мимо Катерины, словно прислушиваясь к своим ощущениям. – Ты знаешь, у меня есть сестра. Ей одиннадцать лет. Ее отец… Мама говорила, он умер, когда Злата была совсем маленькой, но мне кажется… Это не правда. Когда Злате было семь, мама попала… в больницу. У нашей семьи есть некоторая наследственность, - тут Алиса замолчала уже на несколько минут. Казалось, она пыталась принять какое-то сложное для нее решение. Все так же не глядя на Катерину, она продолжила еще тише: - Это ментальная болезнь. Мы всегда живем под угрозой, не зная, у кого из нас и когда начнут проявляться эти… Признаки. У мамы это случилось, когда она еще училась в выпускном классе школы. У ее сестры – только после сорока. А у меня… В тот день, когда я получила письмо из Академии магии. – Алиса искоса скользнула взглядом по Катерине и снова отвела глаза. – У Златы еще есть время. Тетя тоже чувствует себя неплохо. А вот мама… Она не выдержала. Поэтому ей нужно все время быть в больнице… Бабушка умерла, когда маме было сорок два. Покончила с собой. Из-за… болезни. И мама, если бы в больнице за ней не следили… - Алиса замолчала, и Катерина увидела, как по щеке подруги катится одинокая слеза, оставляя за собой блестящую дорожку. Но та словно и не замечала, лишь вздохнула судорожно, и продолжила: - Не знаю, можно ли помочь маме, тете… Мне… Но я уверена, что Злату можно спасти. И это – моя цель. Я должна была сделать это… Приехать учиться магии. Потому что то, что внутри меня… Моя магия… она требует этого. Но я все делаю ради Златы. Она должна быть свободна, должна прожить спокойную, здоровую и долгую жизнь без нашего проклятия. – Теперь уже слезы лились тонкими ручейками по обеим щекам девушки, капая с подбородка и оставляя мокрые пятна на серой пижаме. Всхлипнув, Алиса вытерла глаза рукавом и вышла, так и не посмотрев на Катерину, оставляя ту в полной растерянности.