Свободное владение Фарнхэма

– Это мне известно. Но я вовсе не собираюсь драться с тобой.

– Тогда оставим эти глупости.

– Дьюк, пожалуйста!!! Я построил это убежище. Не прошло еще и двух часов, как ты измывался над ним, называя его "болезненной причудой". А теперь, когда оказалось, что ты неправ, ты с удовольствием пользуешься им. Верно?

– В принципе, да. Ты прав.

– И все-таки, ты указываешь мне, что и как я должен делать. Заявляешь, что мне следовало запастись вторым приемником, и все это в то время, как ты сам не запасся ничем! Так будь же мужчиной, раз так получилось, и делай то, что тебе говорят. Ведь ты спасся только благодаря мне.

– Елки-палки! Но ведь я же сказал, что согласен сотрудничать!

– А сам и не думаешь этого делать. Вместо этого ты делаешь какие-то глупые замечания, мешаешь мне, упрямишься, напрасно задерживаешь меня тогда, когда у меня куча срочных дел. Дьюк, мне не нужно твое сотрудничество, на твоих условиях и по твоему усмотрению. Пока мы находимся в этом убежище, мне требуется твое полное подчинение.

Дьюк покачал головой.

– Попытайся, наконец, понять, что я уже не ребенок. Мое сотрудничество – да. Но большего я не обещаю.

Мистер Фарнхэм печально покачал головой.

– Может быть, было бы лучше, если бы командовал ты, а я тебе подчинялся. Но дело в том, что я много раз обдумывал все, что может случиться непредвиденного, а ты – нет. Сынок, я предусмотрел, что у твоей матери может начаться истерика; у меня все было наготове для этого. Так как ты думаешь, не мог ли я предусмотреть и данную ситуацию?

– Как это? Ведь я здесь оказался по чистой случайности.

– Я сказал "данную ситуацию". На твоем месте мог бы оказаться любой другой. Дьюк, ведь сегодня у нас могли быть гости – или какие-нибудь случайные люди, вроде того ненормального, который забрел к нам недавно – я ведь не бросил бы их на произвол судьбы. Поэтому, мне пришлось предусматривать и различные крайности. И неужели ты думаешь, что планируя все это, я не предвидел, что кто-то может выйти из повиновения и не придумал, как поставить его на место?

– Ну, и как же?

– Как ты думаешь, чем отличается командир спасательной шлюпки от остальных, сидящих в ней?

– Это что, загадка?

– Нет. Просто только у командира есть оружие.

– О, я и не сомневался, что здесь у тебя есть и оружие. Но в руках-то ничего не держишь и… – Дьюк усмехнулся. – Отец, я что-то с трудом представляю себе, что ты стреляешь в меня. Неужели ты способен на это?

Отец некоторое время смотрел ему в глаза, затем опустил взгляд.

– Нет. В чужого человека – возможно. Но ты – мой сын. – Он вздохнул. – Ну, что ж, надеюсь на твое сотрудничество.

– Обещаю тебе его.

– Спасибо, сынок. А теперь, извини. Мне нужно кое-что сделать. – Мистер Фарнхэм отвернулся от сына и позвал:

– Джозеф!

– Да, сэр?

– Сложилась ситуация номер семь.

– Ситуация семь, сэр?

– Да, и положение все время ухудшается. Будь осторожен с инструментами и не мешкай.

– Понятно, сэр!

– Спасибо. – Он повернулся к сыну. – Дьюк, если ты действительно хочешь сотрудничать, то можешь собрать остатки этого радио. Оно точно такое же, как и запасное. Так что в случае необходимости мы сможем использовать некоторые части как запасные. Согласен?

– Конечно, сэр. Я же сказал, что готов сотрудничать. – Дьюк опустился на колени и начал делать то же самое, что помешал сделать отцу.

– Спасибо. – Его отец повернулся и пошел по направлению ко второму отсеку.

– Мистер Дьюк! Руки вверх!

Дьюк взглянул через плечо и увидел, что позади карточного стола стоит Джозеф и целится в него из автомата Томпсона. Он вскочил на ноги.

– Какого черта!

– Стойте на месте! – предупредил Джозеф. – При малейшем движении – стреляю.

– Правильно, – согласился мистер Фарнхэм. – Его ведь не удерживают родственные узы, как меня. Джозеф, если он только пошевелится, пристрели его.

– Отец! Что происходит!

Мистер Фарнхэм повернулся к дочери.

– Ступай обратно!

– Но, папочка…

– Тихо. Обе ступайте обратно и сидите на нижней койке. Быстро!

Карен подчинилась. Барбара с ужасом заметила, что в руке хозяина дома тускло отсвечивает автоматический пистолет и быстро последовала за Карен.

– А теперь обнимите друг друга, – приказал Фарнхэм, – и не двигайтесь.

Он вернулся в первый отсек.

– Дьюк.

– Да?

– Медленно опусти руки и расстегни брюки. Пусть они спадут, но ног из них не вынимай. После этого медленно повернись лицом к двери и отпирай ее.

– Отец…

– Заткнись. Джозеф, если он сделает хоть что-нибудь не так, как я велел, стреляй. Можешь для начала стрелять по ногам, но попасть в него ты должен обязательно.

Ошеломленный, бледный, как полотно, Дьюк сделал то, что ему было велено: спустил брюки так, что оказался стреноженным ими, повернулся и принялся откручивать болты на двери. Когда он открутил половину болтов, отец остановил его.

– Дьюк, стой. В ближайшие несколько секунд придется решать – уходить тебе или оставаться. Условия тебе известны.

Почти без колебаний Дьюк ответил:

– Я принимаю твои условия.

– Но это еще не все. Ты будешь подчиняться не только мне, но и Джозефу.

– Д Ж О З Е Ф У?

– Моему первому помощнику. Без помощника мне никак не обойтись, Дьюк. Не могу же я все время бодрствовать. Я бы с радостью назначил помощником тебя, но ты ведь не хотел иметь с этим ничего общего. Поэтому мне пришлось натренировать Джозефа. Он знает, что где находится, как что действует, как что починить. Таким образом, он мой заместитель… Что ты на это скажешь? Согласен ли ты подчиняться ему так же беспрекословно, как и мне? Не возьмешь свои слова обратно?

– Обещаю, – медленно проговорил Дьюк.

– Хорошо. Но обещание, данное под давлением, ни к чему не обязывает. Существует другая форма подчинения, которая применяется в случае насилия и, тем не менее, имеет силу. Ты, как юрист, должен знать, о чем я говорю. Я хочу, чтобы ты дал клятву заключенного. Клянешься ли ты подчиняться обстоятельствам до тех пор, пока мы не сможем покинуть убежище? Честное соглашение – твоя клятва в обмен на то, что мы оставляем тебя здесь.

– Клянусь.

– Благодарю. Тогда запирай дверь и застегивай брюки. Джозеф, можешь убрать автомат.

– О'кей, босс.

Дьюк запер дверь, привел в порядок брюки. Когда он повернулся к отцу и Джозефу, отец протянул ему пистолет.

– Зачем это? – спросил Дьюк.

– Соберись с мыслями. Если твоя клятва вынуждена, то лучше нам узнать об этом сейчас.

Дьюк взял пистолет, оттянул затвор и вынул патрон из магазина. Взглянув на него, он сунул его обратно, снова щелкнул затвором – и вернул перезаряженный пистолет отцу. – Моя клятва остается в силе. Держи.

– Пусть остается у тебя. Ты всегда был упрямым мальчишкой, но не лжецом.

– О'кей… босс. – Сын положил пистолет в карман. – А здесь довольно жарко.

– И, кажется, будет еще жарче.

– Что? Сколько же радиации мы, по-твоему, получаем?

– Я имею в виду не радиацию. Огненный шторм. – Он прошел в место стыка двух отсеков, взглянул на висевший там термометр, затем на часы. – Уже восемьдесят четыре градуса, а со времени нападения прошло всего двадцать три минуты. Значит, будет еще хуже.

– Насколько хуже?

– Откуда я знаю, Дьюк? Я не имею понятия, на каком расстоянии от нас произошел взрыв, сколько мегатонн было в бомбе, насколько далеко распространилось пламя. Я не знаю даже, горит над нами дом, или его снесло взрывом. Нормальная температура в убежище – около пятидесяти градусов. Так что следует ждать ее дальнейшего повышения. И ничего с этим не поделаешь. Хотя, впрочем, кое-что мы можем сделать. Раздеться и ходить в шортах. Так я и поступлю, пожалуй.

Он прошел в соседний отсек. Девушки все также сидели на койке, крепко обнявшись. Джозеф сидел на полу, прислонившись спиной к стене. На руках у него сидел кот. Карен взглянула на отца широко открытыми глазами, но ничего не сказала.