Месть ведьмака

Она взглянула ему в лицо и узнала в нём отца той самой девушки, которую лечила в гостиничном номере.

— Я — Андрей Иванович. Помните меня?

— Да, да, помню, — легонько потянула она его к машине.

— Вот так отблагодарил я вас за лечение! — расстроился он, открывая перед ней дверцу.

Затем быстро сел на своё место, развернул свой «Мерседес» по ходу движения машин и повёз Евгению домой. Она обернулась и увидела сквозь стекло, как под деревом проявляется тело ведьмака.

И тут она услышала позади себя женский голос:

— У вас правда всё хорошо? Давайте мы всё же отвезём вас в больницу.

Женя посмотрела назад. На сидении сидела Елена, красивая девушка, с осмысленным, здоровым взглядом.

— Спасибо, — улыбнулась ей Евгения, — со мной всё в порядке.

Через несколько секунд она обратилась к её отцу:

— Перед этим домом заверните во двор, пожалуйста, и остановите машину у первого подъезда.

Андрей Иванович настоял на том, чтобы проводить её до самой квартиры. Вышел из машины, обогнул её спереди, открыл дверцу, за которой сидела Женя, и протянул ей руку. Она подала ему свою и вышла наружу. Поняла, что ему очень хочется рассказать, как чувствует и ведёт себя его дочь после её сеансов лечения. В машине, при дочери он сделать этого не мог. Ничто не должно было напоминать ей о том, что когда-то с ней произошло.

Когда они остановились на лестничной площадке, он поблагодарил Евгению за полное исцеление дочери и поведал, что всё же не уберёг её от нежеланной беременности, о которой они с ней узнали поздно, а врачи отказались делать аборт на четырнадцатой неделе.

— Не переживайте, Андрей Иванович, — начала успокаивать его Евгения, — этот ребёнок принесёт вам много радости.

Она замолчала, опустила глаза.

— У вас что-то случилось? — заволновался он.

Евгения тоскливым взглядом посмотрела на него, тихонечко щёлкнула пальцами и доверчивым тоном произнесла:

— Случилось. Вы первый, кому я раскрываю свою тайну.

Андрей Иванович уставился на неё, но почему-то долго и старательно пытался поймать её взгляд. Вроде бы и она смотрела ему в глаза, но они почему-то слегка куда-то косили.

— Я тоже беременна на четырнадцатой неделе и мне страшно, — наконец призналась она, — отец ребёнка пообещал отобрать его у меня после рождения, а меня уничтожить.

После этих слов её собеседник весь подобрался, выпрямился, принял решительный вид, взял её ладони в свои руки и заявил:

— Не переживайте, мы с вами этого не допустим.

Женя слегка улыбнулась:

— Ладно, мне пора. Прощайте! Пусть у вас с Леночкой будет всё хорошо!

Она осторожно высвободила свою руку из его ладоней, открыла ключом входную дверь квартиры и скрылась за ней.

— Не прощайте, а до свидания, дорогая Евгения Олеговна, — решительно произнёс он ей вслед и посмотрел на номер квартиры.

Ещё долгое время в этот вечер улыбка не сходила с лица Жени. Она была довольна собой. Ещё бы! Ведь она впервые сумела вложить в сознание Андрея Ивановича одним только взглядом и щелчком пальцев мысль о том, что он обязан оберегать её от всяких несчастий, думать о ней и любить. Теперь и этот, самый сложный способ внушения, используемый Дмитрием, стал доступен ей. Женя понимала, что так поступать с мужчиной не честно.

— Простите, Андрей Иванович, — еле слышно сказала она вслух, словно он находился рядом, — обещаю, настанет время, когда я отпущу вас, оставив о себе лишь добрые воспоминания.

Перед глазами вдруг всплыл образ Кучнорова, лежащего под деревом. Она тяжело вздохнула:

— Видит Бог, Дмитрий Степанович, я не желала вам того, что произошло. Видать, мой Ангел Хранитель решил таким образом защитить меня от вас. Сами виноваты, не надо было за мной гнаться.

* * *

На следующий день на работу Евгения явилась в приподнятом настроении, вошла в ординаторскую и застала своих коллег взволнованными и о чём-то эмоционально рассуждающими. Она зашла за ширму, переоделась и направилась к своему рабочему столу.

— Евгения Олеговна, слышали, что произошло с Кучноровым? — обратился к ней заведующий отделением.

— Нет. А что случилось?

— Вчера его обнаружили в бессознательном состоянии под деревом, недалеко отсюда.

— Сердечко подкачало? Он, кажется, уже не молодой?

— Нет, с сердцем у него всё в порядке. Полиция и врачи утверждают, что он был сбит машиной. Его так стукнуло, что ботинок слетел с ноги и упал в десяти метрах от его тела. Дмитрий Иванович получил серьёзные повреждения позвоночника и травму головы. Сейчас находится в травматологии в бессознательном состоянии.

— Машину, которая его сбила, нашли?

— В том-то и дело, что нет.

— Вчера на пропускном пункте у ворот дежурил муж нашей буфетчицы, — таинственным голосом заговорил рядом стоящий с Евгенией психиатр. — Так вот, он сказал, что полиция изъяла записи видеонаблюдений со всех наружных камер нашей больницы и домов напротив.

Только он это сказал, как отворилась дверь, и в кабинет заглянула дежурная медсестра.

— Евгения, Олеговна, — обратилась она к Мезенцевой, — звонил охранник с первого этажа, просил вас спуститься в холл. Там вас спрашивает полицейский.

Беседовать с сотрудниками полиции психиатрам приходилось довольно-таки часто из-за неадекватных поступков пациентов клиники. Поэтому она спокойно спустилась вниз и сама подошла к мужчине в форме.

— Вы меня ждёте? Я — Мезенцева Евгения Олеговна.

— Вас. Давайте присядем на диван.

Только теперь Женя почувствовала, что речь пойдёт не о пациенте больницы. Уж больно напористый вид был у полицейского. Он достал из внутреннего кармана удостоверение, раскрыл его и показал Евгении. Она прочла его фамилию и кивнула головой.

— Евгения Олеговна, — начал он, — почему, когда вы шли вчера после работы из больничного корпуса к воротам, трижды испуганно оборачивались назад, а потом побежали?

— Я? — сделала она удивлённый вид. — Честно говоря, не помню, чтобы я оборачивалась и тем более чего-то испугалась. А в чём, собственно говоря, дело?

Но полицейский не ответил на её вопрос, а продолжил задавать их сам:

— Тогда объясните, почему побежали?

И тут Евгению осенило. Она стеснительно потупила глаза.

— Ах, вот вы о чём! Ну, это очень личное. Почему я должна вам говорить об этом?

— Евгения Олеговна, придётся говорить, иначе… — замялся он.

Женя вздохнула:

— Понимаете, когда я прошла уже какое-то расстояние по дворовой территории больницы, то поняла, что мне срочно надо в туалет. Я обернулась, чтобы оценить длину пройденного пути, но вернуться в больницу не захотела. Чуть позже мне показалась, что всё же не дойду до дома, и снова оглянулась. Поняв, что уже точно нет смысла возвращаться, я решилась бежать домой. Живу я здесь в десяти минутах ходьбы. Бегом добралась бы быстрей.

Теперь засмущался полицейский от таких интимных подробностей:

— Что же вы так не аккуратно бегаете через дорогу? Вас чуть «Мерседес» не сбил, вы упали. Камеры видеонаблюдения зафиксировали это. Надеюсь водитель успел вас во время довести до дома, «катастрофы не случилось»?

Довольная тем, что смогла обвести стража порядка вокруг пальца, Евгения громко рассмеялась и сквозь слёзы выдала:

— Не случилось, прибыла вовремя!

— А ничего странного на дороге или вокруг себя не заметили, когда упали?

— Нет, не заметила. А что-то произошло?

— Сотрудник вашей больницы был найден в бессознательном состоянии буквально метрах в десяти от места вашего падения. Судя по записям с камер видеонаблюдения, он появился под деревом, словно ниоткуда, с явными признаками того, что его сбила машина спустя несколько секунд после того, как «Мерседес» с вами отъехал. Вот я и подумал, что вы могли что-нибудь заметить.

— Вы знаете, мне как раз перед вашим приходом об этом начали рассказывать коллеги, но я поспешила к вам и подробностей не услышала. Даже не поняла, что это произошло где-то рядом. Жалко Дмитрия Ивановича. Он такой замечательный врач и человек.