Страница 17 из 19
Замечательный танец, совершенно незамысловатый, абсолютно приличный и…
Ой.
Про приличный я, кажется, погорячилась. Потому что в первом же повороте мужчина прижал меня к своему горячему телу так плотно, что я, фактически, распласталась по нему. Попыталась отстраниться, но блондин только поджал губы и прижал еще сильнее.
А я еще сильнее покраснела.
Вот чего он? Мы же все выяснили!
В том смысле, что и выяснять нечего!
А он…
А он горел. Обжигал. Плавил мою внешнюю, отстраненно-ироничную оболочку, лавой стекал в сердце и область живота и высекал там настоящие искры.
Его взгляд, от которого я не могла оторваться, проникал, кажется, в саму душу.
Как я могла считать его ледышкой, неживым? В его глазах, сжатых до обескровления губах, подрагивающих, сильных пальцах было столько жизни…
Я крутанулась, оторвав от него взгляд только на мгновение, и снова оказалась прижата к жесткому мужскому телу.
На меня будто смотрели Око, Свет и Буря. Меня будто клеймили — раз и навсегда. Меня больше не отталкивали и… любили?
Снова шаг назад.
Поворот вокруг своей оси.
Мое удивление — его нежность.
Мое недоверие — его отчаяние.
Мое непонимание — его просьба о прощении.
Разве могут глаза столько сказать? Разве можно им верить? Даже словам нельзя верить. Верят поступкам. А его поступки на протяжение всего нашего знакомства говорили об одном…
В синих глазах появилась требовательность и желание; и я забыла, о чем только что думала…
Шаг назад. Разворот.
Мы снова в общем потоке, чуть задеваемые чужими одеждами, и снова будто одни на целом свете. В собственной реальности. В собственных надеждах, которые поднимались в моей душе.
Нет-нет… Я почти прошептала это.
— Да, — отчетливо сказали его губы. — Лили…
Музыка закончилась. Мы застыли друг напротив друга и вздрогнули от шквала радостных хлопков и криков.
Я накрыла дрожащими пальцами горячие щеки и опустила веки. На глаза навернулись слезы.
Ну зачем он так?! Зачем играет?
Надо вернуться… Нет, надо уходить! Прочь отсюда, в гостиницу, переодеться и с первым дилижансом уезжать и…
Максир что-то рыкнул, а потом схватил меня за руку и потащил в сторону. Куда то за деревья, в полумрак и тиканье гигантских часовых механизмов, там где было меньше людей, и никто на нас не смотрел…
Сердце колотилось в такт этим часам, а в горле пересохло.
А он вдруг остановился, нежно обнял меня за плечи и горячечно прошептал на ухо:
— Лили…Девочка… Прости меня, прости… За все что сделал и сказал… А еще больше за то, что не сказал и не сделал… Не могу без тебя, понимаешь? Я боролся с этим, я не со зла боролся…Я уже однажды обжегся, поддался чувствам, в которых был только я и не капли магии — да нет у меня этой истинности, это долгая история, но нет! — а та, кто должна была стать моей женой, потом стала эленэ для другого. И тогда я сказал себе, что не посмею больше любить, что если и буду с кем, то только по расчету, пусть даже Семья выбирает, чтобы выгодней было… — Мне вдруг стало горько. Значит, уже была у него невеста? Значит, любил кого-то настолько, что ее уход отравил все его существование? Но следующие его слова заставили сердце сначала замереть, а потом неистово забиться. — Но это я только думал, что любил… Я ничего не знал о любви, пока не встретил тебя. И теперь боюсь — боюсь, что ничего не выйдет. Но если я не попробую, если не постараюсь, тогда ведь точно не выйдет, да? Лили, пожалуйста, прости меня и позволь быть рядом с тобой, ухаживать за тобой, любить тебя… Я тебе обещаю, что… — его голос пресекся и он продолжил через силу. — Если вдруг понадобится… я сделаю все, чтобы ты была счастлива — я ведь помню, с каким ты восторгом говорила про истинные пары… Так вот, я отпущу тебя, и ты сможешь уйти — но давай сейчас будем вместе.
Я медленно подняла голову и спросила хрипло:
— Почему я должна буду…уйти?
В синих глазах мелькнула тьма:
— Ты ведь можешь встретить еще своего… истинного.
— То есть… ты заранее сдаешься? — я не сдержалась от легкого ехидства. Ну а как еще, если меня распирало от ощущения восторга? Нежности? Его монолог прояснил многое — пусть и не все, но на это у нас будет время. Конечно, я могла бы вспомнить все то, что он сделал, раскрыть все свое недовольство, обиды, но…
Иногда стоило просто забыть.
Максир хмыкнул. И осторожно привлек меня ближе. И сказал твердо и уверенно:
— Я не сдаюсь. Но для меня твое счастье всегда будет важнее моего.
Я с преувеличенной грустью вздохнула:
— Жаль, что я не могу дать такого обещания.
— Ты о чем? — пальцы на моих плечах напряглись.
— Я вот не собираюсь отпускать тебя так просто, если ты вдруг встретишь свою истинную, — отстранилась и улыбнулась, стараясь не засмеяться, глядя на его ошеломленное выражение лица. — И не собираюсь сдаваться. И ты не услышишь пожеланий счастья на вашей свадьбе — я, скорее, взорву ваш свадебный торт, — уже откровенно хихикала.
— Лили, — он покачал головой и прижал меня к себе, да так, будто хотел засунуть под кожу. — Никаких свадеб с другой.
— Но твоя семья может потребовать…
— Я сумею отстоять свое мнение, не волнуйся, — и сказано это было так, что мне стало понятно — и правда сумеет.
— Значит… мы вместе? — уточнила я.
— Вместе. Всегда. Но при одном условии…
— Это каком? — я нахмурилась.
— Я сожгу это платье, — Максира перекосило.
— Хорошо, — я хмыкнула. — Но еще одна девка на твоих коленях — и ты останешься без них.
— Что ж, печально, — Ир лукаво улыбнулся. — Но я попрошу одного знакомого лекаря, чтобы он сделал мне механические.
Я стукнула наглеца кулачком по плечу.
— Кстати, о лекарях. Я буду работать! — сурово посмотрела на него.
— Кто бы сомневался… — пробормотал мужчина и зарылся лицом в мои уже изрядно растрепанные волосы.
Наш диалог прервала знакомая торжественная музыка.
Мы развернулись и увидели, что на балкон снова вышел глава Аза.
— Скоро мы начнем обратный отсчет, — его усиленный то ли магией, то ли механизмами голос проникал даже в дальние уголки залы. — Но я ведь вам обещал несколько сюрпризов, не так ли? Один маг, имени которого я, к сожалению, не могу назвать, подарил городу удивительное устройство, которое можно задействовать раз в год. Практически, благословение богов. В тот момент, когда Око, Свет и Буря сойдутся в одной точке, а Время начнет свой новый бег, Проявленные Линии станут как никогда более… проявленными. И истинные зажгутся сиянием; те же, кто давно не могли решить какой-то вопрос — найдут ответ. А те, кто страстно чего-то желают, получат шанс на исполнение мечты… Ну а теперь давайте считать. Десять… девять…восемь…
— Семь… — подхватил весь зал.
— Шесть… — улыбнулся Ир и сжал мои пальцы, а потом притиснул к боку.
— Пять… — в зале потемнело, а часы заметно вздрогнули.
— Четыре… — возникло ощущение, что весь мир задрожал…
— Три… — я счастливо улыбнулась и закрыла глаза.
— Два… — прошептали в едином порыве все и каждый.
— Один.
Едва слышимый щелчок.
Как-будто отпустили тетиву.
Как-будто лопнула струна.
Как-будто жуткое напряжение, которое владело каждой частичкой внутри меня исчезло в один миг.
Я, не открывая глаз, чуть повернулась и уткнулась Иру в район подмышки. И тут же вздрогнула от удивленного шепота:
— Лили… Посмотри…
— Что? — вскинулась.
И сначала не поняла, что такого, а потом…
Великое Око! Мы светились! Сияли, будто наша кожа превратилась в магическую лампу!
Сияние продержалось несколько мгновений и вдруг исчезло…
Как и все звуки. Как и все окружение.
Ведь это означало…
Я всхлипнула, а Максир прерывисто вздохнул, притянул меня за затылок и впился в рот поцелуем. Ошеломленным. Ошеломляющим. В котором было столько счастья, что его хватило, чтобы затопить меня до кончиков пальцев.
Я застонала и обвила его шею руками.