Преемник

«Сырой переулок, гора хлама, ещё одна гора, только уже отходов, две закрытые двери… думай, мать твою!»

Бешеный рык сзади придал заметно большее ускорение, чем собственные мысли, так что Руслан не задумываясь бросился прямо.

Не ЧЕРЕЗ дома, не ВОКРУГ, а именно ПРЯМО — то бишь СКВОЗЬ.

Доски уже давно перестали быть для него серьёзными препятствиями, да и препятствиями вообще как таковыми, так что, не ощутив практически никакого сопротивления, будто прошёл через не очень густой кустарник, а не монолитную стену, умудрился потерять равновесие, и плюхнулся прямо на обломки.

Мелкие деревянные щепки иглами лезли под кожу, давая хоть какие-то ощущения от собственного тела, а в нос ударил смрад гниющих помоев.

Такое амбре приводит в чувство лучше любого нашатыря, в чём только что Руслан и убедился.

Тварь снова рыкнула, уже заметно окрепшим басом, давая понять, что процесс восстановления идёт полным ходом, а белый северный пушистик всё шире открывает пасть, подкрадываясь сзади.

Но вот прямо перед не очень подвижной тушкой блеснул лучик надежды — раздалось несколько криков. Высоких. Напуганных. Пронзительных. Казалось, что они резали не хуже бритвенно-острого меча. Но только не его сердце — сердце, что давно переоценило свои приоритеты в этой жизни. ЕМУ эти крики показались пением сирен в тихой заводи.

Более-менее вернувшись в сознание, Руслан смог различить в плывущей картинке несколько серых точек, забившихся в самый дальний от него угол. Разобрать ни кто это, ни во что они одеты, ни кем вообще являются, он не мог. И не хотел — что-то до сих пор щемило в сердце от мысли о том, что ему придётся сделать, так что, в какой-то степени, он был рад, что не знает, кто перед ним. А тело и так знает, что и как делать — глаза ему не нужны. А раз нет — то и закрыть их можно.

Следующие несколько секунд тянулись вечность, будто он опять «залип» во времени, но нет — на самом деле всё разворачивалось как никогда стремительно: Слуга был всего в нескольких метрах от того самого дома, где засел Руслан, причём он уже успел восстановить две конечности и немного торса, так что теперь мог сделать гораздо больше, чем десять минут назад.

Лениво, будто отгоняя назойливую мошкару, тварь махнула рукой, снеся при этом всю стену целиком, вместе с частью стоящих рядом ещё нескольких домов.

И тут же лишился недавно возвращённой ноги.

— Не забыл меня?

С усмешкой спросил Кеша, наводя заряженное РПГ-7 на дернувшееся было тело Слуги.

За его спиной виднелось бессознательное тело Руслана.

— Скушай это, тварь! — и нажал на спусковой механизм.

Яркая голубая вспышка накрыла несколько прилежащих кварталов, а пронзительный визг заложил уши немногочисленным оставшимся в радиусе десятка километров людям.

Лишившись всех конечностей, значительной части торса и нижней челюсти, Слуга даже не думал умирать — хозяин дал ему приказ разобраться с нарушителями границ этого мира, и он выполнит его, даже если для этого придётся в прямом смысле задавить врага своим весом.

— Приятного аппетита, кушайте не обляпайтесь.

Снова слово взял Иннокентий, по-геройски, и максимально пафосно натягивая на голову капюшон куртки, и отворачиваясь от брыкающейся туши.

Он отдал глефе приказ «взорваться», как только та оказалась над вновь начавшем регенерировать телом.

Посреди города появился огненный торнадо несколько десятков метров в высоту — в нём, в ужасных муках, ощутив на себе все прелести холодного пламени, и провёл свои последние мгновения Слуга Красного Ада.

Внезапно почувствовав, как к нему приближается нечто, с чем он совершенно точно не сможет тягаться ни при каких обстоятельствах, Кеша поспешил удалиться из этого мира. При помощи Иного, разумеется.

Руслану же вернулись те крупицы энергии, что «герой» не успел потратить, которые самую малость восстановили его собственную.

С неба спикировала фиолетовая молния, а на месте её попадания появился человек с сиреневой кожей и красно-золотыми волосами, одетый в дорогой наряд, очень несвойственный этому миру.

— Ты!?

Н-ное количество времени моё сознание плавало от спасительного холодного забвения, до полуреальных вспышек боли сразу во всём теле.

А ещё были голоса.

Один практически знакомый, и другой… они что-то друг другу кричали, а потом не помню…

Вот боль помню.

Странно, я думал, что меня уже ничем не удивишь, а тут вон оно как…

Бляяяяяя, как же больно-то…

Спустя, наверное, час, я начал чувствовать собственные веки, так что, приложив максимум доступных сил, разлепил их.

В глаза ударил слабый свет, хотя темнота никуда не делась.

Чуть позже допёрло, что это просто чёрный потолок. Машины.

— С добрым утром.

— Угу. Прям сдерживаюсь, чтобы не обосраться от счастья.

Говорить было больно — горло пересохло, губы потрескались, а язык нещадно заплетался, коверкая слова.

— Таааак, давай, за паааапууу…

— Бррр! Буль-буль-буль-брррр…!!!! Кхе-кхе-кхе.

— О! Живой видать. Дедуль, смотри-ка, очухался.

— Маркус, успокойся уже.

— Ну лаааадно… но за это я расковыряю твою самую глубокую заначку!

— Где я?

После той бурды, что в меня, не спрашивая, залили, картинка начала плыть пуще прежней, но, вроде как, внутренностям стало легче.

— В моём лимузине, успокойся. И с сестрой твоей тоже всё хорошо, не волнуйся.

— С Рикой? Где она?

— Ну да ёп твою мать!

— АУЧ!

— Лежи и не дёргайся, кому сказано! Рядом она, во всех смыслах у тебя под боком.

Блин, не подзатыльник, а удар отбойного молотка…

Я повернул, теперь ещё и ноющую тупой болью, голову в право. М-да…

Рика и правда лежала сбоку. На моей руке. Человеческой. Правой. Только с чёрной кожей. Закинула ногу мне на живот и вцепилась ручонками, с какого-то хрена в стальных перчатках, в мою культяпку, и нагло дрыхнет. Хорошо хоть слюни не пускает…

Так-с, ну что… Получается, план минимум выполнен? УРА, ТОВАРИЩИ!

— Ну, я бы радоваться не спешил — вам ещё домой надо как-то попасть. А пока эта мадмуазель спит, мы с тобой, дорогой мой адепт, побеседуем.

— Ну давай, коль не шутишь.

— Итак. Для начала, что ты знаешь о своём приёмном отце?

— Жил-был-помер. Босс, ты ведь уже спрашивал… вроде как.

— Угу. Проверяю, не забыл ли. Ладно, история там длинная, так что сокращу. Артём, настоящее имя которого Атрем, причём не абы какой, а аж Двенадцатый, действительно умер, только не как ты думаешь, а в своём родном мире. Из которого, кстати, тебя только что и вытащили.

— (0_0)

— Помнишь того милейшего громилу, который отправил тебя в «никуда»? Вижу, что не забыл. Очень хорошо. Так вот, в какой-то степени его бравада о "святом долге" правда — он действительно отправляет души из твоего мира. Вот только не туда, куда обещает, а прямиком к моей благоверной — в Ад. Как обычные аккумуляторы.

— (!0_0!)

— За зенками своими смотри, а то повылазят, кто тебе потом их обратно вставлять будет?

— Маркууусс…

— Молчу-молчу.

— Так-с, Руслан, ты понял меня?

— У-угу.

— Причём отправляет этот самаритянин не просто души, а души с оболочкой, так что выдаёт 120 % КПД, за что его там, в аду, любят-ценят-уважают. А теперь я спрошу уже у тебя — хочешь ли ты освободить из-под гнёта души своих близких? Я сейчас про первую твою мать и брата. Они ведь там пашут вместо Дюрасела, и тихо молятся, чтобы это побыстрее кончилось.

— Что надо делать?

— Ух ты, как подорвался-то сразу! Смотри не взлети, пташка бескрылая. Молчу-молчу, молчу я, молчу.

— Маркус прав — ты не смог совладать даже с одним Слугой — далеко не самой сильной красной тварью — а там таких, и даже страшнее, неисчислимые легионы.

— Вот-вот! То-то же! Особенно в твоём теперешнем состоянии. Ты ж чуть сильнее человечка.

— Чо?

— Маркус.

— Да молчу я, ик!

— Угу, молчит он… Кхм. Для начала, тебе стоит знать, что таких «Проводников» много. И каждый достаточно силён, чтобы доставить проблем не очень старому Богу. Сделаем так — я указываю тебе на «человека», а этот «человек» должен исчезнуть. Не важно как, но его душа должна попасть сюда. Смекаешь?