Вырванные страницы

Гвин засмотрелся на суетящийся огонек в ладони. Это было так… волшебно. Он будто стал ребенком, впервые увидевшим чудо. Тем, кто еще способен был различать красоту, не смотря на ужас в душе.

- Камень, способный уничтожить сердце Тьмы, - прошелестели в воздухе тихие слова ветра. И исчезли. Гвин уже привык к подобному и даже не удивился.

- Так вот что ты такое, - шепнул он, глядя на молнию. И что это должно означать? К чему Древняя магия готовится? К защите? Значит ли это, что сердце Тьмы – больше, чем просто легенда? Но ведь это просто история, только сказка и не больше.

Гвин опустил камень в карман и поднялся на ноги. Пора выбираться отсюда. Он оглянулся и увидел дверь, которой не было раньше. Выход. Миссия завершена. Хранилище опустошено. Пора в путь. Дальше.

***

Никто не знал, сколько длился бой. Но когда он закончился, тишина так и не наступила. Повсюду слышались голоса, шаги и стоны. Большинство напавших на Министерство пожирателей были убиты или взяты в плен, но были и те, кому удалось скрыться. Но это не главное. Главное – эту битву удалось победить мракоборцам. Значит, всё не так безнадежно.

Гвин убрал палочку за пояс и выпрямился, осматриваясь. Во что превратился холл? Сплошные руины. В воздухе остро ощущался вкус крови, он застывал на языке, вызывая едва ли не чувство омерзения своей горечью. В висках напряженно стучало. И что-то дрожало на краю сознания, нечто важное, очень важное. Но мужчина не мог уловить. Едва он пытался сосредоточиться, как боль в голове становилась невыносимой. Глаза жгло. Неприятное, но терпимое чувство. Куда лучше, чем бесполезные попытки вспомнить что-то безумно необходимое.

- Гвин, ты в порядке? – чей-то голос окликнул его. Мужчина кивнул, невольно прижимая ладонь к лицу.

- Да. Среди наших много убитых?

- Пока не знаю, - ответил голос. Прайт? Мистер Пристли? Грюм? – Но есть, это точно.

- Как они вообще сюда проникли? – еще кто-то вступил в разговор. Голос более юный. Гвин дернул головой. Да что с ним? С каких пор он не может различить людей?

- Хороший вопрос, - ответил первый. – Представь, что было бы, если бы это случилось не тогда, когда все мракоборцы были в здании. Хвала собранию.

- Сюда! – женский крик. – Здесь раненый, помогите!

Топот ног, грохот сдвигаемых… чего? Камней? Мебели? Обломков? Да что такое?!

- Аааар! – Гвин с силой вдавил ладони в лицо и опустился на корточки. Он снова словно стал мальчишкой, только постигающим Древнюю магию. Не в силах сориентироваться, сконцентрироваться, погрузиться. Ни видеть. Ни слышать.

И вдруг мысль, что колыхалась на краю сознания, молнией ворвалась, ударив в сердце болью – Марлин.

Гвин убрал ладони от лица и встал, выпрямив спину. Вот почему его так ломало. Он просто позабыл, что это – беспокойство за кого-то особенного.

Марлин.

Сердце стучало. Сердце билось. Сердце болело.

Марлин Маккинон.

Они вместе вбежали в холл, а после здесь окунулись в творящийся хаос и потеряли друг друга в этом бою.

- Марлин! – позвал Гвин негромко. Голос его звучал привычно твердо, но внутри, мужчина вдруг понял, что дрожит. Почему? Это ведь не может быть страх? Он не боится ничего, кроме своей тьмы. Тогда что это? Из-за чего?

- Эй, Джордж! – Гвин увидел знакомого девушки, с ее выпуска мракоборцев, и бросился к нему. Парень обернулся.

- Ты не видел Марлин? Марлин Маккинон, - выдохнул Гвин, прилагая все силы, чтобы сохранить самообладание. И ему удавалось. В прочем, как и всегда. Глядя на него, Джордж не видел ничего, кроме каменного лица и абсолютного спокойствия, излучаемого мужчиной, пусть внутри его все странно кипело от смеси чувств.

- Нет, - покачал головой Джордж. – Хотя, кажется, она была там, у левого крыла.

Сердце вдруг замерло в ужасе. Гвин оглянулся в ту сторону, куда указывал парень, зная, что увидит. И словно чтобы забить финальный гвоздь, Джордж добавил:

- Перед тем, как перекрытие обвалилось.

========== Страница двадцать шестая, в которой “как-нибудь” настает. ==========

Гвин покинул аэропорт неторопливым шагом, неся в руках небольшую дорожную сумку. Он прекрасно смешивался с толпой маглов, словно был одним из них. Два года прошло. Два года, и он вновь вернулся в Европу. Индия, Австралия, ЮАР, Чили, Канада, Аргентина, Куба, США, Китай, Корея, Египет. За эти два года он посетил много стран, еще больше городов и мест. Собирая по крупицам разбросанную по миру Древнюю магию.

И вот он здесь. Там, где начинал свои путешествия. Еще не дома, не в Лондоне, но уже значительно ближе. Франция. Завершающий этап перед возвращением в Британию. Сюда Гвин прилетел впервые не ради книг, артефактов и заклинаний, а ради встречи с другим человеком. Еще в США, встретившись с местными волшебниками, он услышал о старой сумасшедшей колдунье, которая некогда преподавала в их школе, а после уехала доживать дни в Лилль. Но то, что узнал Гвин, над чем смеялись другие, его заинтересовало. Люди сталкивались с тем, что не могли понять, и с легкостью списывали это на чужое безумие. Ведь так гораздо проще – решить, что кто-то другой не в себе, чем признать собственную ограниченность.

Погода стояла теплая и сухая, но пасмурная. Гвин уже по привычке поднял воротник плаща, прикрывая шею от ветра. Ему не могло быть холодно, но это движение уже въелось в него, став почти механическим.

Четыре года назад он потерял себя и всю свою семью – отца и мать, сестру и брата, невесту, которую любил больше жизни. Всё. Он научился жить в руинах того мира, который помнил. Но так и не пытался его восстановить. Для чего? В этом мире для него больше не может быть счастья. А существовать можно и среди осколков. Тем более, когда ты сам рассыпан на части. Внутри Гвина царила пустота и разруха, но внешне он казался спокойным уверенным в себе молодым человеком. И никто бы не смог угадать, что творится в его израненной душе.

В такси Гвин не нуждался. Он решил немного пройтись, а после трансгрессировать. Колдунья получила его письмо с совой о просьбе встретиться и ответила согласием. Так что мужчина переместится прямо к ее дому, где она уже будет ждать его, чтобы провести внутрь. Это будет любопытно. Гвин запустил руку в карман плаща, чтобы убедиться, что листок, сложенный пополам, всё ещё там. На нём были изображены те шесть символов, что когда-то мужчина нашел в Австралии, а после проверил и убедился, что на листах Жреца были они же. Камень, узоры, вырванные из книги страницы, слова Жреца в приступе предсмертной агонии – всё указывало на одно. И чем чаще Гвин сталкивался с этим, тем больше сомневался в том, что легенды это вымысел. Не эта точно. Сказка о сердце Тьмы, величайшем зле, главном антагонисте всех историй о героях Древней магии.

Гудок автомобиля заставил Гвина посторониться – он и не заметил, как в размышлениях вышел на проезжую часть. В извиняющемся жесте подняв ладонь в сторону водителя, мужчина отошел на тротуар и неторопливым шагом продолжил свой путь. Теперь это была его жизнь.

***

В ушах шумело – Гвин знал, что это лишь звук его собственной крови, а сердце билось о ребра с какой-то отчаянной силой. Больше не слушая Джорджа, он бросился в сторону завалов, и в голове его стучала одна единственная лихорадочная мысль – «Пожалуйста, будь живой».

- Марлин! – выкрикнул он, и голос его впервые за годы тьмы, дрогнул, как у мальчишки. Сейчас ему было абсолютно плевать на других людей, раненых и убитых, на себя. Осталась лишь одна цель – найти Марлин. Спасти Марлин. Она жива. Она не может погибнуть. Нет. Не она. Только не она.

Гвин отталкивал ее от себя как мог, пусть порой это и не было просто, но он никогда не хотел, чтобы из его жизни она исчезла таким образом. По правде говоря, в самой-самой глубине души он вовсе не хотел, чтобы она исчезала. Никак.

- Марлин!

Вдох. Выдох. Вдох. Выдох. Выдох. Выдох.

В суете, близкой к панике, он, позабыв о магии, начал отбрасывать обломки руками. Но те, царапая кожу, крошились в его руках. Древняя магия, вызванная всплеском эмоций, оставляла от бетона лишь песок. Слишком долго. Слишком. Если Марлин ранена, если истекает кровью, задыхается… Если мертва.