Вырванные страницы

- Ладно, если это не сказки… - пожал плечами Мерлин. - Жаль, были бы весьма красивыми.

Жрец усмехнулся.

- Да ты еще мальчишка, Мерлин. Хочешь красивых историй, что ж. Я расскажу тебе одну, так и быть. Ты, конечно, знаешь, что я не люблю слова. Но если никак без них, то слушай. Столетия назад, когда волшебное сообщество стояло на пороге рассвета, не было известно о магии медалей. И однажды отважный юноша, маг, чьё имя не сохранилось, услышал молву о диком огромном вепре, уничтожающем деревни на севере. Собрался он и отправился туда, чтобы спасти людей от страшного чудовища. Маг был юношей, мечтающим о подвигах, достойных песен. Хотел стать героем. Оказавшись в лесу, он увидел сломанные деревья и кровавые следы, тянущиеся за зверем. Долго следовал он по ним, пока не увидел девушку, красивей которой не встречал в жизни. И глядя на нее, ему казалось, что девушку эту знает он всю жизнь. Словно без нее он и не был целым. Девушка была ранена, но не сильно. Из царапин на ее лице и губах капала кровь. А позади девушки было чудовище. И тогда бросился юноша на вепря, и с помощью магии убил зверя. Но тот успел ранить мага в живот. И так герой умирал на руках той, кому уже отдал свое сердце. Но девушка эта была отмечена Древней магией, как и сам маг. Они были связаны задолго до встречи. И когда юноша уже впал в предсмертное беспамятство, девушка склонилась над ним и поцеловала. И огонь ее жизни через поцелуй и кровь перешел к магу. И тогда он открыл глаза и воскрес. Рана его затянулась. Так одна половина медали спасла другую. Смерть преклонилась перед их совместной силой и отступила. Так и узнали Древние маги о силе, связывающей некоторых людей. Однако неизвестно, как Древняя магия выбирает, кого связать и с кем.

- Неплохая история, - фыркнул Мерлин. - Буду рассказывать своим детям. Она понравится всем. Сын оценит поединок, хотя стоит добавить больше подробностей. А дочке понравится история любви.

Он никогда не задумывался о детях прежде, но сейчас вдруг понял, что хотел сына и дочь от Розы. В своих мечтах он тотчас создал стройного мальчика с его темными волосами и голубыми глазами-ракушками. И младшую девочку со светлыми кудряшками, так похожую на Розу, но с семейными глазами Гвинов.

- Детям? - голос Жреца разрушил сладкие мечты. - Мерлин, быть может, не было никогда ни вепря, ни тех героев. Но магия медали существует. И я научу тебя различать ее в людях. Она невидима на первый взгляд. Но если смотреть правильно, то можно увидеть. И если однажды ты повстречаешь двух таких, то будешь знать, что вместе невозможное им под силу. Это можно использовать в своих целях.

Мерлин с трудом верил в подобное. Но ему не стоило сомневаться. Жрец уже давно показал ему силу Древней магии. И то, к чему привык юноша, оказалось сложнее, чем выглядело на первый взгляд.

- Ладно, - согласился Мерлин. - А ты знаешь кого-то, кто… две стороны одной медали?

Жрец улыбнулся своей самой хитрой улыбкой, когда ответил:

- О да. И ты знаешь, Мерлин Гвин.

Мерлин удивленно вытянул шею из одеяла и внимательно взглянул на Жреца, пытаясь прочесть по его лицу. Но это было весьма безнадежное занятие.

- И кто это? - сдался он.

Черные аметистовые глаза впились в него ледяной алчностью. И блеск их настораживал и пугал прежде. Но не теперь. Губы Жреца кривились ухмылкой. И было в ней нечто настораживающее.

- Ты. И твоя милая Роза Смит.

***

В глазах Джейн появился страх. Она не спросила не потому, что забыла. Но потому, что догадывалась, каким будет ответ. И потому, что по-детски наивно верила, что если не узнает о плохом, то этого не случится.

- Это обряд по возвращению силы, - проговорил Гвин, доставая ленту и монету. - Он очень сложен и необратим. Отдав часть своей жизни, ее не забрать обратно. Даже если ты передумаешь.

- Но это спасёт его? - карие глаза Джейн настороженно наблюдали за каждым движением профессора. Гвин кивнул.

- Однако я должен сказать тебе о последствиях. Чтобы потом ты не считала себя обманутой, - Гвин перешел на «ты». Сейчас они не были учителем и учеником в прежнем смысле этих отношений. И обращаться к девушке по фамилии и мисс не было смысла.

- Я не передумаю, - по-ребячески упрямо поджала губы Картер. И сейчас просто стала копией Джеймса Поттера. Вот уж кому стоило стать ее половиной медали, а не робкому и мягкому Боунсу. Поттер и Картер - оба пламя. А Эдгар, он скорее вода. Не сносящая все на своем пути, а мягко огибающая препятствия. Но Древняя магия руководствуется чем-то другим, непонятным никому, когда связывает людей.

- И всё же.

Быть может, мужество её дрогнет, когда она узнает.

- Отдав часть своей силы, ты потеряешь часть своей жизни, - голос был подобен стали, ровный и холодный. - Ты никогда не сможешь прожить ту полную жизнь, что тебя ожидала. Порванные потоки энергии обратятся против тебя. Они начнут тебя менять.

- Менять? - Джейн свела брови. И подозрение скользнуло по ее лицу. - В смысле? Сэр, меня… мою…

- Не твою душу, нет, - Гвин понял, что она подумала об этом. И слава небу, что это не так. Против изменений души все бы они оказались бессильны. И если бы обряд сделал из Картер чудовище, Гвин никогда бы не совершил его даже ради спасения Боунса. Ни одна жертва не стоит тьмы в сердце. - Твой организм. Он все чаще будет давать сбои. Сначала тебе откроется тьма, лишив тебя зрения. Затем твои ноги перестанут тебя держать. И память оставит тебя под конец, стерев всё, что некогда было тебе дорого, даже имена тех, кого ты любила. И под конец ты останешься во тьме, не способная передвигаться и не помнящая тех, кто будет с тобой до конца.

Джейн отчаянно затрясла головой. Плечи ее затряслись, губы дрогнули, а в чистых глазах упрямство сменилось страхом. Не такой жизни она себе хотела. Конечно, нет. Как и все девушки ее возраста она мечтала о белом платье, любимом мужчине, сыне на руках и долгом счастье.

- Это произойдет не сразу. Возможно, десятилетия спустя. У всех это протекает по-разному. Обычно та половина медали, что делится своей силой, начинает терять здоровье лет через семь-десять после обряда. А полностью лишается памяти еще спустя двенадцать-пятнадцать лет. То есть до конца с момента обряда пройдет в худшем случае девятнадцать лет. Или даже больше.

- Но… - Картер отчаянно затрясла головой и обхватила себя руками, - как же так, профессор? Почему так?

Разве Гвин не задавал себе этот вопрос тысячу раз с тех пор, как потерял семью? Но никогда не находил ответа.

- Я не знаю. Древняя магия жестока. Она родилась в темные времена и несет в себе слишком мало света.

- Мне только шестнадцать, - выдохнула Джейн. - Я не хочу так. Не хочу, как какая-то старуха ослепнуть и стать калекой. Не хочу забывать.

- Мне жаль, - Гвин чувствовал себя виноватым. За то, что поверил в Боунса, позволил ему произнести то заклинание. Его ошибка привела к тому, что происходило сейчас. К той боли, что ждала Джейн.

- Пожалуйста, профессор… - наверное, Джейн сама не знала, о чем просила его. Ведь Гвин не мог ей помочь.

- Это единственный способ. Но решать вам, мисс. И только вам.

Джейн закрыла глаза, пытаясь успокоиться. И Гвину показалось, что она плачет. Но когда девушка вновь посмотрела на него, глаза ее были сухими. Она обернулась к Эдгару, бледному и умирающему, а затем снова взглянула на мужчину.

- То есть, - выдохнула она с отчаянием, - я либо спасаю Эдгара, и через двадцать лет теряю зрение, ноги и память, либо даю ему умереть?

Это было жестоко. Они же только дети.

- Да.

Девушка опустила голову, закрыв лицо ладонями. Как страшно, как сложно сознательно обречь себя на такое. Но как может она бросить Боунса, зная, что только ей одной под силу его спасти.

- Вы…- голос Джейн испуганно дрожал. И Гвин не винил её за это, - вы делали это прежде?

- Обряд? Нет. Делал тот, кто обучил меня. Он рассказал мне многое. И это в том числе.

Когда-то Жрец предупреждал его, что однажды он узнает, что сказки являются правдой. К несчастью, этот момент настал.